— Да… Я хочу того же. Сумасшествие, правда? Ведь это не должно было произойти.
Джо движениями тела подсказывал ей способ высвобождения чувств и энергии, но Софи все еще была в нерешительности.
А что, если…
— Джо, ты думаешь, мы могли бы…
Она напряглась, вздохнула… и прижалась к нему. Ласки Джо заставляли Софи забыть обо всем на свете. Она уже не рассуждала. Она была уверена, что именно так и должно было случиться, хотя не решалась в этом признаться.
Внезапно ей захотелось большего. Софи хотелось почувствовать Джо внутри себя, хотелось слиться и стать с ним одним целым.
— Софи… Софи… — шептал Джо, прижимая ее к себе и гладя спину. Сорочка задралась, Джо приподнял Софи и раздел ее. — Позволь обнять тебя, дорогая, вот так, хотя бы ненадолго.
Джо был обнажен. Она любовалась его крепким телом, гладкой кожей, видела его напрягшуюся плоть. Чувствуя его возбуждение, Софи скользнула вниз и коснулась ее руками.
— Не надо… — возразил он.
— Пожалуйста, позволь мне…
Софи не скупилась на ласки и любовь. Ее губы, руки, доставляли Джо невообразимое удовольствие…
Спустя некоторое время они без сил лежали на измятой постели, обнявшись, переплетя руки и ноги, совершенно без сил.
Софи знала: он не спал, так же как и она. И гадала, что будет завтра. Уедет ли он или останется? Если останется, то на сколько? Будет ли у них еще такая ночь? Будут ли они по-настоящему заниматься любовью? Но ведь и этой ночью они любили друг друга, сказала себе Софи. Правда, своеобразно, только так, как могли, и без слов. Но он должен знать: ей никогда не удавалось скрывать свои чувства и то, что ей довелось пережить этой ночью, было с ней впервые в жизни.
Она поняла, почувствовала всем сердцем, что он, и только он, — ее единственный мужчина. Он был создан для нее.
Только вот почему он живет в Техасе, а она здесь, в Северной Каролине?
Когда Софи открыла глаза, солнце уже светило вовсю. Услышав голосок дочки, доносившийся из детской, она поднялась. Ее грудь тут же среагировала на звук.
Джо что-то пробормотал во сне. Зазвонил телефон.
— О эти телефонные звонки с утра пораньше! — проворчала она, пытаясь отыскать халат. — Кому-то не спится!
— Я возьму трубку, — зевнув, сказал Джо и поднялся. Софи увидела на его теле шрамы от старых ран, и ей стало не по себе. Сколько раз он рисковал своей жизнью!
Найдя наконец халат, Софи поспешила в детскую.
— Кто бы это ни был, — сказала она на ходу, — скажи, что я перезвоню. Прежде всего я должна успокоить Айрис.
Как будто и не было прошедшей ночи! — подумала она, беря на руки малышку. Жизнь продолжается.
В холле слышался голос Джо.
— Джо, кто это? — спросила она как можно тише.
Он продолжал говорить. О Боже, неужели это опять кто-нибудь из тех, кто уже звонил им? Кто-нибудь из тех, кто вломился в ее дом?
Но ведь они должны были быть в тюрьме?
Сначала Софи показалось, что Джо повесил трубку, но он продолжал разговаривать.
— Джо!
Через несколько минут он появился в детской.
Она сразу же поняла, что-то произошло. Джо стоял в одних джинсах, не успев их застегнуть. На нем не было ни рубашки, ни ботинок. По его лицу Софи поняла, что он принес не радостную новость.
— Мне нужно ехать.
Софи глубоко вздохнула.
— Хорошо. — Она смогла сказать только одно слово. Собрав все свои силы, ей удалось сдержать себя, чтобы не броситься к его ногам с мольбой остаться здесь навсегда, оставить семью, оставить все, что было в Техасе, и начать новую жизнь с ней.
Софи, осторожно взяв сосок двумя пальцами, вынула его изо рта малышки и повернула девочку к другой груди. Она не пыталась ничего скрывать. Сейчас это уже не имело смысла.
Джо стоял как вкопанный, глядя на нее.
— Софи, ты меня слышишь? Мне нужно ехать домой.
— Я слышала. Я могу помочь? Через несколько минут я закончу кормить малютку, переодену ее, а после этого смогу помочь тебе собраться. Сделать бутерброды?
— Лучше отвези меня в аэропорт. Если я буду там к одиннадцати, то успею на прямой рейс в Даллас и в двенадцать сорок пять уже буду дома.
Глаза Софи были полны смятения. Эти ясные серые глаза, в глубине которых Джо тонул столько раз!
— Мисс Эмма в больнице. Она упала и сломала шейку бедра, а в ее возрасте это довольно опасно. С прошлой зимы, когда ее разбил паралич, она не выходит из депрессии. Я расскажу тебе об этом по дороге в аэропорт. Сейчас мне нужно принять душ и собрать вещи.
Из душа он вышел ровно через четыре минуты. На сборы понадобилось и того меньше.
Они поехали на старенькой машине Софи. Джо вполне мог бы поставить свою машину на стоянку на длительный срок, но он решил, что дополнительные четыре колеса не помешают Софи, если будут стоять рядом с домом. Его машина будет служить ей дополнительной мерой безопасности. Ведь он так и не закончил с забором и телефоном. А служебная собака?!
Джо пытался отвечать на вопросы Софи, но все его мысли были о бабушке. Раз или два она уже была на краю пропасти. Сможет ли она устоять сейчас?
Джо думал и о Софи. Боже, какое счастье, что существовала эта женщина! Каким наслаждением было видеть ее в детской с обнаженной грудью… В лучах утреннего солнца она была похожа на мадонну с младенцем на руках. О, как он хотел эту женщину!
Джо вспоминал, как сварил кофе, пока Софи одевалась. Торопясь, он обжег себе язык. Затем они вышли из дома. Джо нес на руках Айрис. Софи закрыла дверь и поспешила за ним. И тут он вдруг вспомнил, что забыл коллекцию, ту самую коллекцию, ради которой проехал более тысячи миль. Он помчался назад, а Софи засмеялась. Правда, смех ее больше походил на плач.
Но что же или кого она оплакивала? Его или коллекцию? Джо вспомнил того негодяя, который хотел построить свое счастье на несчастье одиноких женщин. Не будь его, Джо не обогатил бы свой жизненный опыт. Он мог бы никогда не побывать в здешних краях и не встретить Софи Байяр, а также никогда не узнать, что значит быть отцом, пусть даже не совсем настоящим.
— Прошлой ночью… — сказал он и замолчал. Что он мог сказать?
— Договаривай. Мы оба… мы оба…
— Так вот, — выдавил он из себя, сворачивая со 158-го шоссе на шоссе Ист 1-40. — Софи, я надеюсь, что очень скоро какой-нибудь хороший человек сделает тебе предложение. Если ты сочтешь этого мужчину достойным и заслуживающим твоего уважения, подумай серьезно над его предложением, хорошо? — Боже! У Джо все внутри перевернулось, когда он представил, как другой мужчина ласкает Софи, ласкает так же, как ласкал ее он прошлой ночью. И позволяет себе то, что не позволил себе Джо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
