Следующим стал вопрос, куда себя теперь деть. Растерянно оглядевшись в поисках ответа на него, остановила взгляд на курилке и, недолго думая, направилась прямиком туда.
— Эй, ребят, сигареты не найдётся? — поинтересовалась у тихо беседовавшей о чем-то между собой парочки.
— Для такой красивой девушки — не только она, — поспешно отозвался один из парней, протягивая мне пачку.
“Что ты делаешь?”.
Прочла на развороте ежедневника, стоило тому дать о себе знать. А потом и вовсе самому раскрыться. Не собираясь отвечать, взяла сигарету и сразу воспользовалась услужливо зажженной для меня зажигалкой второго парнишки.
— Спасибо, — слабо улыбнувшись обоим добродетелям, поблагодарила я.
Повернувшись к ним спиной, сняла с плеча сумку и отошла к парапету, на который ее и поставила. Подперев одну руку другой, сделала очередную затяжку, да так и осталась стоять, вглядываясь в серый безрадостный пейзаж студгородка. А точнее его парковки, что находилась несколькими уровнями ниже того места, где я сейчас стояла.
Тем временем ежедневник все не умолкал, продолжая раздражать слух своей надоедливой вибрацией.
— Ну чего тебе? — больше не в силах это терпеть, обратилась к джинну, прежде чем таки взять в руки вновь сделавшийся ненавистным блокнот.
“Ты же не куришь”.
О, так он и это обо мне знает. Любопытно только, откуда.
— Курю. Когда особенно паршиво. Сейчас как раз тот случай. И в этом от части есть твоя вина. Поэтому оставь меня в покое.
“Только если выбросишь эту дрянь”.
— Тебя что ли? — грустно хмыкнула, прежде чем небрежно швырнуть ежедневник обратно на соседку-тетрадь. Но уже минутой позже с обреченным вздохом была вынужденная снова взять его в руки.
“Вера, не дури. Он не стоит того, чтобы губить свое здоровье”.
— Тебя забыла спросить, — буркнула с сожалением осознав, что сигарета себя почти изжила.
— Эй, красавица, мы можем ещё что-нибудь для тебя сделать?
Обернувшись на голос, увидела перед собой все тех же двух парней.
— С чего вы так решили?
— Ну, все лучше, чем с самой собой разговаривать, — отозвался тот, что поделился со мной сигаретой.
— И что предлагаете?
— Например, кофе выпить, — произнес владелец зажигалки.
— А потом что?
— Как пойдет.
С этими словами первый подмигнул и так слащаво улыбнулся, что мне сразу стало понятно, куда они оба клонят.
— Ограничусь сигаретой. Спасибо, ребят. Возможно, в другой раз, — ответила, в последний момент сдержавшись и не став им грубить, а просто отвернувшись, всем своим видом демонстрируя, что утратила к беседе всяческий интерес. Не виноваты они в моих проблемах. Как и в дурном настроении, за которое я была намеренна отыграться на ком-то большом и наглом уже этой ночью.
Тем не менее, идея выпить чего-нибудь горячего показалась мне довольно заманчивой. Разве что сделать это хотелось исключительно в одиночестве. Условном, разумеется. Заодно было бы неплохо глянуть, что я там вчера на сон грядущий нарешала. Ведь была уже, мягко говоря, не в себе.
Потому докурила сигарету, взяла свои вещи и направилась обратно в здание университета. А оттуда — в ближайший кафетерий. Купив себе сэндвич и ту бурду, которую здесь у кого-то ещё язык поворачивается называть кофе, села за первый попавшийся на пути свободный столик и уже вознамерилась с головой погрузиться в свои расчёты, когда Джи вновь вздумалось обратить на себя мое внимание.
“Хочешь об этом поговорить?”
“Нет”, - отписалась, искренне надеясь, что теперь джинн отстаёт. Но куда там.
“Тогда я просто расскажу, что мне известно, — заявил мужчина и не дожидаясь моего разрешения, продолжил: — Я довольно часто оказываюсь на блошином рынке в поиске нового хозяина. Там твой бывший меня и нашёл. Но на этот раз выбирал не он, а его”.
“Кто?” — таки не удержавшись, спросила я.
“Тот, кто создал мир, где я нахожусь, и в который ты попадаешь каждый раз, когда засыпаешь”.
“Почему?”
“Этого я сказать не могу”.
“Запрещено?” — уже догадалась я. И не ошиблась.
“Да”.
“Получается, то, что ты стал моим — простая случайность?”
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
“Не совсем. Ведь блокнот покупали специально для тебя. Но уверяю, даритель обо мне по-прежнему ни слухом, ни духом”.
“Тогда почему я? Ведь ты мог мне и не показываться”.
“Тебе была нужна помощь”.
“А! Так ты просто добрый самаритянин. Теперь все ясно”, - саркастически отписалась я.
“И тем не менее я рад, что моей новой обладательницей оказалась именно ты”.
“Почему?”
“Потому что особенная”.
“Это ты сейчас завуалированно в любви мне признаешься, или всем своим хозяйкам такое говоришь?”
“А если первый вариант?”
“Я тебе все равно не поверю”.
“Почему?”
“Потому что это просто секс, а не любовь. И не надо мне заливать, будто между ней и ненавистью один трах”.
“Но ты запомнила”.
Эта фраза просто дышала довольством своего обладателя, а я была почти уверенна — он сейчас улыбался.
“Ты закончил? Если да, мне нужно заниматься”.
Больше Джи на протяжении дня меня не беспокоил. Может обиделся. А может… Не знаю. Мне было все равно, так как я все еще сильно злилась на него. Хоть и не могла себе ответить, за что конкретно. А если подумать, то за все и сразу! Ощущение, будто он меня для чего-то использовал, росло с каждой проведенной с ним ночью. Вот только для чего? Так или иначе, я жаждала мести за прошлый раз. И пусть сбросить с дерева этого великана мне вряд ли удастся (уж слишком разные у нас весовые категории), немного позлить его я теперь считала себя просто обязанной.
Зайдя после учебы в кафетерий, забрала туфли, а заодно выпила там, наконец, нормальный кофе. И оттого и от другого настроение сразу заметно улучшилось. Но моих планов на ночь не поменяло. А потому по возвращении домой, быстро сварганила себе обед и села заниматься. Вечер, как это обычно бывает, когда ты занят делом, подкрался незаметно. Поэтому, поужинав все тем же гарниром с отбивными, заела это все сочным яблоком и вернулась за стол доделывать оставшуюся домашку.
Спать я отправилась ровно в десять. Положив на прикроватную тумбочку ежедневник с продолжавшим помалкивать джинном, закрыла глаза и почти сразу ощутила, как начала проваливаться в сон. Ну держись, Джи. Потому что тебе едва ли понравится то, что я для тебя сегодня уготовила. Влюбился, говоришь. Вот заодно и проверим.
С трудом разлепив глаза, обреченно застонала. Голова не просто болела. Она раскалывалась на тысячи осколков. Не удивительно. Ведь ею только что с силой ударили об острый выступ скалы. Затылком. Именно он сейчас и давал о себе знать больше всего.
По ощущениям за окном было ещё темно. Но спать больше не хотелось. Да и разве успеть теперь? Особенно, после такого. Делать нечего. Пришлось вставать.
— Чёрт! — выругалась, предприняв попытку подняться с кровати и едва не оказавшись на полу. Были тому причиной едва слушающиеся после очередного секс-марафона ноги или все та же голова, разобрать не удалось. Кое-как восстановив равновесие, поплелась в ванную.
Примерно двадцатью минутами позже, сидя на кухне и неспеша попивая ягодный чай, выжидающе глядела на лежавший передо мной ежедневник в чёрном переплёте.
— Что, не уж то в коем-то веке даже сказать мне ничего не хочешь? — обратилась к продолжавшему упрямо сохранять на протяжении всего утра молчание джинну.
Но ответом вновь стала лишь тишина.
— Полагаю, извиняться за моё теперешнее состояние ты также не намерен.
И снова никакой реакции.
— Ну и черт с тобой! Хоть сегодня доставать не будешь. И на том спасибо, — заключила, прежде чем запихнуть блокнот в лежавшую на соседнем стуле сумку с конспектами, да всецело сосредоточься на чаепитии. И анализе последней ночи. А вспомнить там было что. Уж Джи с антуражем постарался.
Не успела попасть в мир своего джинна, как тут же принялась тонуть. Благо, плавать я умела, и довольно неплохо. А потому сразу очутилась на поверхности. Только подумала — самое страшное позади, и собралась позвать Джи, как меня снова утянуло вниз. И тут началось. Мы целовались под водой, разделив одно дыхание на двоих. Правда, воздух довольно быстро кончился и нам почти сразу пришлось вынырнуть.
