– Скорее, скорее, – торопит строителей старая Анна.
Тянется, тянется к небу храм.
Смотрит на стройку старуха Анна. Что же такое? Не один, выходит, здесь строят храм. И верно: подымается церковь, а рядом другая. И тут же еще и еще. Считала Анна. Сбилась. Опять считала. Пальцы для точности загибала. Девять церквей насчитала Анна.
Все они вместе. Все они рядом. Крепко прижались одна к другой. Девятикратная память воинству.
Удивительный строился храм. Девять церквей – и не похожи одна на другую. Девять красавиц. Девять стоят сестер.
Поднимите голову. Взгляните на купола. Ликуют, спорят одна с другой церковные маковки. И – любая на свой манер.
Храм Покрова строили пять лет. Не осуществилась мечта Анны Рытовой. Не дождалась. Умерла. Не помолилась в храме. Другие помянули добрым словом славных сынов России.
Прогромыхали лавиной годы. Сменились века и люди. Собор и нынче стоит в Москве. В самом центре. На Красной площади. Только давно его уже не называют храмом Покрова на Рву. Всей стране он известен, всему миру известен как собор Василия Блаженного.
Увидеть храм Василия Блаженного – значит увидеть чудо.
Храм построили по проекту русских архитекторов. Звали их Барма и Постник.
Существует такое предание. Когда сооружение собора было завершено, вызвал строителей царь Иван IV к себе. Смотрел долго на Барму. Смотрел на Постника. О чем-то думал. Наконец отпустил. Вызвал затем приближенных.
– Ослепить! – приказал царь.
Решили приближенные, что ослышались.
– Ослепить! – повторил Иван.
Не хотел он, чтобы талантливые мастера где-то могли повторить подобную красоту. Слеп человек. Так-то надежнее.
Есть и такое предположение, что Постник и Барма не два человека, а одно лицо – Постник Барма. Постник – имя, Барма – фамилия.
Как Хузангайка Трофимкой стал
Чебоксары. Город Алатырь. Цивильск. Шумерля. Волга. Река Сура. Это Советская Чувашия. Трудолюбивый и щедрый край.
В годы царствования Ивана Грозного Чувашия вошла в состав России. Состоялось это незадолго до падения Казани.
И Хузангайка стал Трофимкой именно в те годы. Вот как случилось это.
Шли русские войска еще в свой первый казанский поход. Один из отрядов остановился в чувашском селе. Приняли их хорошо чуваши. Накормили. Напоили. Приготовили для русских воинов ночлег.
Перед тем как ложиться спать, Трофим Рябой, был он и в самом деле рябоват лицом, стал возиться с хозяйскими детьми. Особенно ему понравился мальчик лет шести. Глазенки живые, живые, цепкие. Туда, сюда, как маятник бегают. На лице и у него рябинки.
– Как звать?
– Хузангайка.
– А я – Трофим.
Познакомились они. Подружились. Трофим Рябой резную игрушку ему смастерил. На пальцах свистеть научил.
Не хотел расставаться Хузангайка с Трофимом Рябым. Когда уходили русские, все стоял у околицы. И махал, и махал, и махал.
И еще раз свела судьба Трофима Рябого с чувашским селом. Было это уже в четвертый, в главный поход на Казань. Многое изменилось тогда в селе. Присоединились в тот год чуваши к России. Под защиту России стали.
Рады жители Трофиму Рябому. Рады другим ратникам. Снова приветствуют и угощают русских воинов. И Хузангайка вновь все время около Трофима Рябого вертится, все рядом с ним. Подрос мальчишка за эти годы. Однако глазенки все такие же живые, живые. Маятником все так же бегают.
Как родных, провожали жители чувашского села русских воинов на бой. Пала тогда Казань.
Ждали в чувашском селе победителей. И правда, прошли полки. Однако среди воинов Трофима Рябого не оказалось. Узнали жители: убит при штурме Казани Трофим Рябой.
Вскоре после соединения с Россией чуваши стали называть своих детей русскими именами. Многие и из взрослых брали второе имя. Появились Иваны. Появились Николаи. Появились Степаны.
Заявил тогда Хузангайка:
– Трофимом хочу быть.
Стал он Трофимом.
Пошли по всей Чувашии новые имена. Да и жизнь становилась новой. В большом государстве теперь чуваши. И не только они одни. Вскоре и другие народы Поволжья и приволжских рек – татары, башкиры, мордва, мари – вошли в государство Русское. С той поры в общем отечестве все они. Вместе. Как большая семья – за одним столом.
Всюду родные поля. Всюду родная земля. Родина всех – Россия.
Прибыли
С низовьев Волги, из далекой Астрахани, торопился в Москву гонец. Загнал он троих лошадей. Недоспал десятки ночей.
Примчался в Москву гонец:
– Измена!
После падения Казани Иван IV решил предпринять поход и на далекую Астрахань. Там, в низовьях Волги, при впадении Волги в Каспийское море, после распада Золотой Орды образовалось Астраханское ханство. Не давало покоя оно Ивану. Враждовало с Россией, перекрывало очень важные для России торговые пути, которые вели в южные страны и в Среднюю Азию.
И вот тридцатитысячное русское войско было посажено на суда и двинулось вниз по Волге. Второе войско шло по рекам Вятке и Каме.
Успешным оказался поход на Астрахань. Разбили русские ханские войска. Овладели городом. Назначили русские воеводы управлять астраханскими землями хана Дербыш-Али. Оставили небольшой отряд казаков. Вернулись домой.
Верили русские астраханскому хану. Однако нарушил клятву Дербыш-Али.
Примчался в Москву гонец:
– Измена!
Изменил хан Дербыш России.
Грозно глянул царь Иван на гонца. Сжались от гнева, как клещи, руки.
И вот на Астрахань снова идут войска. Идут по Волге, по Вятке, по Каме. Грозная сила, как молох, движется.
Разбит был Дербыш-Али.
Доложили царю:
– Взята Астрахань, государь.
– В заморские страны бежал Дербыш.
Прошел год. Снова из Астрахани мчится в Москву гонец. Загнал он троих лошадей. Недоспал десятки ночей. Вот и в Москве гонец.
Ждал царь Иван важных вестей из Астрахани. Дождался. Вбежал гонец:
– Прибыли, государь, прибыли!
Улыбнулся слегка Иван. Пригладил свою золотистую бороду. Догадался, что вести – хорошие. Вести были о том, что приехали в Астрахань заморские купцы.
Докладывает гонец царю:
– Из Шемахи.
– Из Дербента.
– Из Ургенча.
– Из Бухары.
– Из Тюмени.
Грозно смотрит на приближенных Иван. Но всем ясно – доволен царь. Нет отныне помех России для торговли с востоком, с югом. Потянулись купцы в Россию.
Доволен царь. Расправились, расслабились руки-клещи.
– Торговому люду хвала и слава!
Общее небо
Познакомьтесь – Микулка. Вот он сидит на струге. На самом носу. На самом виду. Налево, направо смотрит. А рядом другие струги. Бегут по крутой волне, как утицы колыхаются.
Проплывают мимо леса. Пробегают поля. Словно скатерть легла земля – то степи и дали пошли бескрайние.
И солнце светит. И синь в вышине. И где-то в небе играет жаворонок.
Не жизнь – красота!
Не жизнь – чудеса!
Ратные люди сидят на стругах. Одетно. Оружно. Путь далекий. За Каспийское море на реку Терек. Это Северный Кавказ. Много живет здесь разных народов. Часто набегают сюда враги. Просят защиты местные жители у России. Отдал царь Иван IV приказ строить здесь русские городки. Ратных людей поселять по Тереку.
Вот и движет сюда один из таких отрядов.
Вместе с отрядом и плывет Микула. Пристал он к отряду где-то под Нижним Новгородом. Пробрался незаметно на одно из походных судов. Уже в пути и обнаружили ратные люди его на корме под лавкой.
– Кто ты? Откуда?
– С вами хочу!
Про отца, про мать у мальчишки спросили.
– Нет отца, – объясняет мальчик. Мол, погиб под Казанью. Нет матери, мол, в лесу придавил медведь.
Смотрят на мальчика ратники. То ли правда. То ли врет.
– Сбежал?!
– Нет, – говорит мальчишка. И опять про Казань и про лес с медведем.
– Как звать?
– Микулкой.
– Микула, значит. Доброе имя, богатырское имя.
Поколебались, посовещались, подумали ратники. Взяли Микулку с собой в поход.
Нелегкий, далекий к Кавказу путь. Качала струги волна речная, бросала волна морская. Преодолели ратные люди Каспий. Дошли до Кавказа, до гор, до Терека.
Увидел Микулка высокие горы. Земля здесь, как конь непокорный, вздыбилась. Увидел горные реки. Вода в них, как море в прибое, вспенилась. Горных орлов увидел. Раскинули гордые птицы крылья. Ввысь за собою манят.
Расселились по Тереку русские люди. Избы свои поставили. Стал и Микулка жителем дальних гор.
Много важного тогда на его глазах совершилось. Вошли в состав России кавказские земли – Кабарда, Чечня. Другие потянулись к Москве народы.
Понимал царь Иван важность южных земель для России. Когда у него скончалась жена Анастасия, он даже себе в новые жены взял дочь кабардинского князя Темир Гуки – юную княжну Кученей. Мария – такое имя получила она в России.
Ширится. Ширится. Крепнет Россия. Далеко разбежались ее границы. Много народов разных под общим небом, под общим солнцем, в общем доме теперь живут.
Вырос Микулка, стал защитником новых земель и друзей России. Имя богатырское оправдал.
