Хорошо потек обрабатываемый объект, словно сдавленная между пальцами гроздь спелого винограда. Рутина, для воздействия на подобный тип людей достаточно парочки стандартных угроз и главное собственная уверенность воплотить их в реальность. Обрабатываемые чувствуют это на подсознательном уровне, а потом соглашаются с приведенными доводами и идут на сотрудничество. Послушаем, что расскажет мне этот местный обитатель, вдруг да и мелькнет нечто важное…
— У нас не любят чужаков, — завел тот старую песню, но теперь его интонации были какими‑то более извиняющимися. — Не любят, когда они лезут в наши дела. Многие из них просто исчезают, и никто уже не в силах будет найти их. Подумайте, у вас еще есть возможность бросить все и уехать. Сейчас всего девять вечера, а последний автобус уйдет без четверти полночь. Уезжайте, иначе всем будет только хуже… Плохая у нас погода, то дожди зарядят, то ветер до костей продерет. Горы рядом, чего уж там.
Умный мальчик, сразу переключился на пустой разговор, так как в нашу сторону направился один из посетителей бара. Впрочем, все обошлось благополучно — новоприбывший, покачивающийся, словно моряк на палубе корабля, жаждал продолжения банкета, что и выразилось в утащенных им бутылках в сочетании с нехитрой закуской. Пусть катится, а то не дает, понимаешь, спокойно послушать интересное повествование.
— С чего это мне будет хуже?
— Убьют, — еле слышно прошептал бармен. — Здесь все не так, как кажется… И люди другие, и разговоры. Вы не поймете, к нашей жизни просто невозможно подобрать подходящие слова на человеческом языке. Мы другие, это можно только увидеть, но увидевшие или умирают, или становятся частью Серой Горы.
— Допустим. Но кто стоит во главе вашего городка?
— Хозяева рудников и обогатительного комбината, их слово — закон для всех, но и они… — тут он окончательно завял. — Больше я ничего не скажу. Так у меня есть хоть небольшой шанс выжить, а иначе меня убьют или того хуже. И не угрожайте, вы все равно не сможете напугать меня сильнее, чем они.
Страх против страха и вполне естественно, что угрозы, висящие над головой много лет, оказались не в пример более действенными, нежели свежеиспеченные. Привычка бояться и метания от одного ужаса к другому — как они, такие люди, вообще живут в подобной атмосфере? А, их проблемы, но уж никак не мои. Что ж, оставим на время это направление и перейдем к другому, также сильно интересному. Да, я о том, что может быть связано с Дианой — случайной попутчицей, волею случая ставшей чем‑то большим. Беспокоюсь я за нее, тем более что местечко гиблое, опасное и малопонятное.
— Хорошо, оставим пока хозяев здешних мест. Тогда ответь мне, действительно ли в скором времени наступит время, чем‑то очень важное для вас?
— Д — да… Но откуда вы знаете? — информатор поневоле аж передернулся при одном упоминании о том, что мне, как оказалось, уже известно нечто об их странном городе. — Это скрыто от всех, кто не живет здесь. Вы не можете, не имеете право это знать!
— Спокойнее, ведь мы не хотим привлечь к себе излишнее внимание. Точнее, ТЫ не хочешь, оно может на здоровье пагубно сказаться. Однако, лично мне очень интересно, зачем сюда едут абсолютно непричастные к местным делам люди? Угрожает ли им здесь что‑либо?
— Нет, в этом можете быть уверены, — горячо запротестовал бармен. — Им не только не причинят вреда, но даже дадут многое взамен некоторых мелочей, о которых и жалеть не стоит. Это избранные, их участи могли бы позавидовать многие из нас.
— Эй, о чем ты там так разговорился с этим чужаком? — гаркнул кто‑то из глубины заведения. — Смотри у меня!
Ну естественно, рано или поздно кто‑то просто должен был обратить внимание на нашу беседу. Увы, обратили все же скорее слишком рано… Пусть так, все равно удалось узнать нечто важное, пусть сам информатор так и не понял, насколько сильно помог мне продвинуться на пути раскрытия местных загадок. А этот крикун… Не люблю, когда прерывают продуктивную беседу, право слово. Если же я что‑то не люблю, то зачастую возникает желание малость изменить окружающие реалии. Стремления же, в свою очередь, не должны расходиться с их реализацией.
— Представься, некультурная твоя личность, — холодно процедил я. — Терпеть не могу, когда в разговор двух людей влезает какой‑то местный хам и тем самым портит мне настроение. Покажись, типичное проявление невежества человеческого.
Оскорбление, нанесенное именно таким образом, без бранных слов и нецензурной лексики, оказывает порой великолепное действие, вводя противоположную сторону в легкий ступор или же разъяряя до белого каления. Что лучше — вопрос спорный и, наверное, неразрешимый, но не о том речь. Главное, что сейчас сработал второй вариант, и из‑за стола рывком поднялась массивная фигура, а затем начала медленно, но неотвратимо надвигаться с угрожающим рыком и обещанием разорвать на множество маленьких частей. Ну пусть попробует, были уже такие попытки, причем далеко не единожды. Забавно, но почему‑то у многих людей, обладающих внушительной комплекцией, создается ложное впечатление, что она способна предоставить им существенные преимущества. А на самом деле, чем больше шкаф, тем громче он упадет. Нет никаких особенных преимуществ у горы мяса, шансы в рукопашной точно такие же, как и у других, все зависит от мастерства и скорости реакции.
Внимательно присмотритесь, если возникнет такое желание, к внешнему виду бойцов спецподразделений, универсальных воинов, приученных выживать в любой обстановке… Есть ли среди них большие и массивные личности? Естественно есть, но их процент не столь уж и велик, не больше, чем среди общего количества людей…
Казалось бы, к чему мне так настойчиво провоцировать одного из местных задир? Все просто, такое поведение больше всего похоже на провокацию вероятного противника с целью вынудить его на ответные действия. Рискованно, не спорю, но зато эффективно. Главное тут не переоценить собственные возможности и уж тем более не преуменьшить эвентуальный потенциал противника. В отношении последнего я и не думал обольщаться — он был велик, очень велик. Нет, я даже не беру во внимание местных дебоширов, они всего лишь инструмент для того, чтобы разворошить осиное гнездо, обратить на себя внимание кого‑то более важного, но и не вызвать излишние подозрения. Так, в нужной пропорции…
Меж тем приблизившийся на близкое расстояние шкаф с антресолью уже замахнулся классическим, полновесным и сокрушающим кости уларом. Э, мон шер, так только во время пьяных драк дерутся, причем с такими же слабо соображающими в боевых искусствах! Ставка на грубую силу, никакой техники, ноль изысканности. Глупость надо лечить, желательно наиболее жестко, чтобы урок запомнился на долгие годы. Уход в полуприсед и классическая подсечка, которая с легкостью обрушивает находящегося в подпитии противника на пол. Грохот соответствующий, как я и ожидал, да и пол жалобно заскрипел от такого мощного воздействия. Ну а теперь выделим упавшему поощрительный удар пяткой по ребрам, что превращает их в обширную область работы для хирурга. При удачном стечении обстоятельств ребро — другое еще и в легкое войдет для пущего эффекта. Крик, переходящий в хрип и вот наступает тишина — пациент не выдержал такого с собой обращения и лишился чувств от болевого шока. Вокруг также стояло молчание, то самое, что принято называть гробовым. Зрительская аудитория явно не ожидала подобного результата, но и показывать удаль молодецкую никто пока не стремился.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
