— Да. Но он вернется. Я почти уверена в этом.
Почти? Значит, она все же не доверяет ему…
Он стоял не шевелясь, не в силах сдвинуться с места, хотя и понимал, что ведет себя непростительно. Он, Алекс Парагон, подслушивает под окнами! Слава Богу, мама не дожила, а то бы умерла со стыда.
— Почти, — насмешливо повторила девочка. — Я бы не стала на это рассчитывать.
— Алекс — твой отец. Рано или поздно тебе придется принять этот факт и смириться с ним. Я знаю, что он слишком долго был вдали от тебя… Но это частично и моя вина.
— Он уехал, бросил тебя!
Алекс поморщился. А Долорес спокойно, сдержанно продолжила:
— Да, уехал. Но он не знал о твоем предстоящем появлении на свет. Я обязана была разыскать его и известить. Дать ему шанс сделать то, что он считал бы честным и необходимым в такой ситуации. Но я… я даже не попыталась. Ни сразу, ни потом, позже, когда он уже стал достаточно известным, когда найти его не составляло большого труда… Да, мне было очень больно и обидно. — Она тяжело вздохнула. — Но это не извиняет моего поведения. Позволив себе роскошь упиваться праведным гневом, я ограбила вас обоих. На целых десять лет, что вы не знали друг друга.
Алекс слегка расслабился. Он не мог не восхищаться смелостью и прямотой, с которыми Долорес призналась в своих прошлых ошибках.
Последовало долгое напряженное молчание. Наконец Долорес прервала его, почти крикнув:
— Пойми, Алекс не знал, что у него есть дочь! Это ведь совсем не то, как если бы он знал и не появлялся!
— Да, мама, я понимаю, — тихо ответила Марибель.
И снова последовало молчание, прерываемое, вернее, заполняемое звуком льющейся воды. Потом Марибель спросила:
— Ты собираешься выйти за Берти?
— Нет. — Ответ Долорес был мгновенным и категоричным. — Абсолютно точно нет.
— Он ничего не понимает в спорте, — прокомментировала немного насмешливым тоном девочка.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты отзывалась о нем неуважительно. Он прекрасный человек и знает много чего другого, — твердо сказала Долорес, закрывая обсуждение достоинств и недостатков своего агента.
— Тогда ты собираешься выйти за моего отца, да?
— Бог мой, девочка, ты седьмая или восьмая, кто задает мне этот вопрос.
— Неудивительно. Мальчишки в школе организовали тотализатор и принимают ставки.
— О Господи, Марибель, мне так жаль… — всплеснув руками, пробормотала Долорес. — Мы живем в проклятом месте, где сплетни — главное и зачастую единственное развлечение. Нельзя чихнуть в собственной спальне, чтобы через три минуты знакомые с другого конца острова не пожелали тебе доброго здоровья. Будь он проклят!..
— Ты пятьсот раз говорила мне не употреблять таких слов, мам…
— Извини, — раздраженно бросила Долорес. — Пойми, я не могу выйти замуж за Алекса только потому, что он надумал приехать повидать родину. Прошло одиннадцать лет. Мне было шестнадцать, когда он уехал. Теперь я взрослая двадцатисемилетняя женщина.
— Да, немолодая, — с искренним сочувствием вздохнула Марибель.
— Ой, помолчи уж!.. Но как бы то ни было, твой дом здесь, Алекс мотается по всему свету и мы с ним не любим друг друга. Нет, Марибель, это невозможно. И кстати, о доме. Не пора ли тебе заняться уроками?
— Спасибо, мамочка, за напоминание, — ехидно отозвалась девочка.
Голос Долорес потеплел.
— Я люблю тебя, малышка. Очень люблю. Это не изменилось и никогда не изменится.
— Я тоже, мам, — ответила Марибель и побежала вверх по ступенькам.
«Мы с ним не любим друг друга»… «Мы с ним не любим друг друга»… «Мы с ним не любим друг друга»…
Слова звучали и звучали в воспаленном после бессонной ночи мозгу Алекса. Меньше всего ему сейчас хотелось встретиться с Долорес. Он повернулся и потихоньку вышел на улицу, спустился на причал, завел мотор и вернулся в отель.
На следующий день Алекс подгадал свой приезд к окончанию занятий Марибель.
— Привет, — сказал он, подходя к ней и беря сумку. — Давай понесу. Пройдемся немного, не возражаешь?
— Ладно.
Они не спеша побрели знакомой дорогой. Оба молчали. И только оказавшись рядом с домом, Алекс решился заговорить:
— У тебя скоро каникулы. Я хочу пригласить тебя и твою маму провести какое-то время со мной. Сначала мы можем съездить в Европу, в Испанию, например, посетить Барселону или Мадрид, сходить в консерваторию или в театр. Твоей маме, я уверен, понравится. Потом поваляться немного на пляжах, поплавать, покататься на водных лыжах. А затем отправиться в Лос-Анджелес. Мы сможем посмотреть волейбольный турнир, и я устрою тебе несколько тренировок со студенческой командой Калифорнийского университета. И еще куплю новый велосипед, самый современный.
Если раньше Марибель смотрела на него, приоткрыв рот, то, услышав последнюю фразу, возмущенно воскликнула:
— У меня отличный велик! Мама экономила полтора года, чтобы купить его!
Алекс ударил кулаком по ближайшему дереву.
— Черт, я все не так говорю! Пойми, я не пытаюсь соблазнить тебя ни велосипедом, ни чем-то еще. Не собираюсь хвастаться своим состоянием. Но бессмысленно делать вид, что мы оба не знаем простого факта: у меня денег намного больше, чем у всех жителей этого острова вместе взятых. — Он помолчал, пытаясь успокоиться. Затем продолжил: — Я хочу, чтобы ты увидела, где я живу. Как я живу. Тогда, может быть, позднее тебе захочется приехать ко мне самой и немного пожить.
— Значит, если мама будет с нами, мы сможем сходить на турнир по волейболу? — Она робко взглянула ему в лицо и, увидев подтверждающий кивок, добавила: — Я никогда не каталась на водных лыжах.
— Я тебя научу. У тебя сильные руки, и ты отлично держишь равновесие. У тебя точно получится.
— Здорово. А мама уже согласилась поехать?
— Я ее пока не спрашивал. Решил узнать сначала, захочешь ли ты.
— Она пока в школе. Сказала, что сегодня задержится. У нее дополнительные занятия.
— Так тебе нравится моя идея?
Марибель хитро усмехнулась.
— А в консерваторию идти обязательно?
— Мне хочется, чтобы твоя мама тоже получила удовольствие от каникул.
— Ладно. Если она согласится, я поеду, — решилась Марибель и вдруг потупилась, словно испугалась собственной смелости.
Тронутый ее ответом и этой реакцией, Алекс предложил:
— Почему бы тебе самой не рассказать ей? А я загляну вечером и узнаю, что она решила. — Ему хотелось, чтобы у Долорес было достаточно времени обдумать предложение. Сразу она скорее всего безоговорочно отвергнет его.
11
Когда он пришел, как и обещал, ближе к вечеру, то сразу понял, что дал ей слишком короткое время на размышления.
