Когда машина завернула за угол, самолеты исчезли из виду и Крюгер опять повернулся вперед. Он продолжал внимательно наблюдать, механически отмечая про себя, что с одной стороны расположились шесть ракетных установок системы «кактус»[11], а с другой толпятся офицеры ВВС с озабоченными лицами, выходя из административного корпуса аэродрома «Сварткоп». Он придумывал все новые объяснения происходящему вокруг и тут же отметал свои предположения.
При более пристальном рассмотрении надежда на то, что самолеты должны доставить подкрепление на границу с Намибией, показалась ему весьма призрачной. Никто не станет переправлять по воздуху такое количество войск и вооружения, когда это можно гораздо успешнее сделать автомобильным и железнодорожным транспортом. Нет, мрачно подумал он, эти самолеты предназначены для выполнения особо ответственных заданий, где скорость важнее цены. Например, для крупных воздушно-десантных операций за пределами ЮАР. Интересно, где именно? Опять в Зимбабве? Или на этот раз в Мозамбике? Он слышал, что принято решение вновь усилить помощь РЕНАМО. Неужели эти самолеты предназначаются для какой-нибудь военной авантюры?
Крюгер нахмурился еще сильнее и поджал губы. Если задуманное Преторией не поможет облегчить выполнение задач его ребятам, то начальнику оперативного управления штаба ВС ЮАР придется услышать такой поток отборных ругательств, каких ему не доводилось слышать с тех пор, как он сам воевал с партизанами в буше. И черт с ней, с карьерой, решил Крюгер про себя. Жизни его солдат гораздо важнее, чем его собственные намерения дослужиться до полковника.
Погруженный в мрачные мысли по поводу собственной судьбы, он не заметил, как машина миновала главные ворота аэродрома и понеслась по направлению к Претории.
ШТАБ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ ЮАР, МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ, ПРЕТОРИЯКомандир наряда охраны министерства обороны посмотрел на пропуск Крюгера, потом на его лицо, потом снова на пропуск. Удовлетворенный тем, что увидел, молоденький офицер поставил жирную галку на списке прибывших, который занимал несколько страниц. Потом протянул пропуск Крюгеру и кивнул дородному сержанту, терпеливо стоящему в углу обшитого деревянными панелями бюро пропусков.
— Благодарю вас, господин подполковник. Сержант Мейнарт проводит вас в зал, где будет проходить совещание.
Крюгер коротко кивнул, убрал пропуск в карман и последовал за сержантом в оживленный вестибюль министерства. Сержант прошел мимо лифтов прямо к массивным двойным дверям, ведущим в зал заседаний.
Крюгер легко поспевал за ним, почти бессознательно отдавая честь старшим по званию. Его занимали гораздо более интересные вещи, нежели обычный воинский ритуал. Теперь он окончательно убедился, что его вызвали в Преторию вовсе не для личной беседы с начальством.
Он покачал головой, недовольный собой за то, что ему могла прийти в голову столь примитивная и самолюбивая мысль. Только полный идиот мог бы не заметить признаков царившей вокруг бешеной активности. Сначала суета с техобслуживанием на аэродроме, теперь это совещание, о котором его не потрудились известить заранее. И проводится оно в самом большом конференц-зале министерства. В воздухе носилось что-то грандиозное. Что-то небывало грандиозное.
Вид переполненного зала заседаний усиливал это впечатление.
В комнате находилось более сотни полевых офицеров. Одни стояли в проходах, обмениваясь новостями и сплетнями, другие уже заняли места на креслах с откидными, как в театре, сиденьями. Здесь была представлена и серо-голубая форма ВВС, и темно-синие кители ВМФ, и скромные коричневые мундиры сухопутных сил. Мелькавшие тут и там красно-голубые береты свидетельствовали о том, что здесь находятся представители всех трех парашютно-десантных батальонов кадровой армии.
Крюгер даже не пытался скрыть своего удивления. Вот уже много лет он не видел, чтобы такое количество командиров его уровня собралось вместе под одной крышей. Он снова оглядел зал, считая звезды на погонах. Господи, да здесь находится по меньшей мере две трети командиров батальонов регулярной армии и сил резерва, шесть бригадных генералов и два штаба дивизий в полном составе.
Ему стало не по себе. Вряд ли кто в здравом рассудке стал бы привлекать силы, которые представляли собравшиеся здесь люди, для чего-то меньшего, нежели широкомасштабная операция с участием всех родов войск. Эта мысль еще больше встревожила его. Что же задумал Форстер? Какие-нибудь крупные маневры? Или настоящие боевые действия?
Беспокойство Крюгера по поводу намерений правительства не имело ничего общего с пацифизмом: он был здесь неуместен. Как и любой армейский офицер в ЮАР, он испытывал негодование от внезапных нападений террористов АНК и постоянных взрывов бомб, которые они устраивали. Двадцать лет непрекращающихся боевых действий на границе научили его тому, что партизаны — это враги. А раз так, Вооруженные силы ЮАР имели все законные основания уничтожать их, где бы они ни находились. Но одно дело — быстрые рейды коммандос через границу, и совсем другое — то, что замышлялось тут.
Боевые действия всегда требовали огромных затрат. Они уносили жизни и деньги с головокружительной быстротой. А экономика страны и без того находилась в критическом положении: безработица среди черных, неуклонный рост инфляции и процентных ставок. Во время своих редких визитов в родной город на севере Трансвааля он каждый раз сам наглядно убеждался в этом. Пустели полки небольших сельских магазинчиков, все больше трудоспособных черных южноафриканцев слонялись без дела по дорогам и полям, цены на бензин взлетели под потолок, так что люди предпочитали не выезжать из дома без особой надобности.
Крюгер покачал головой. Вряд ли сейчас подходящее время овеять себя боевой славой, которая так дорого обойдется. Он надеялся лишь на то, что у кого-нибудь из коллегии штаба обороны хватит смелости объяснить это новому кабинету.
— Эй, Генрик, привет! Ты-то что здесь делаешь, пехота? Я считал, что сюда приглашены только высшее офицерство и приличные джентльмены!
Крюгер резко обернулся, и губы его невольно расплылись в улыбке, несмотря на внутреннее напряжение. Хотя он не видел Денейса Кутзи вот уже более двух лет, резкий, хриплый голос и грубоватое, открытое лицо этого невысокого задиристого человека невозможно было забыть. Пятнадцать лет назад желторотыми лейтенантами они вместе служили в Намибии. Долгие месяцы тяжелых боев в намибийском буше заставили их убедиться в высоких профессиональных качествах друг друга и крепко сдружили их.
Увидев на погонах Кутзи три звезды и пятиугольник, Крюгер громко присвистнул.
— И тебя сделали бригадным генералом? Теперь я окончательно убедился, что мир сошел с ума.
Кутзи погрозил ему пальцем.
— Послушай, парень! Тебе следовало бы быть повежливее со старшим по званию! К тому же я не просто бригадный генерал — я теперь служу в министерстве.
Крюгер изобразил легкий поклон.
— Значит, тебе удалось, наконец, удрать с передовой?
— Точно. — Кутзи сделал вид, будто отряхивает с безукоризненно сшитого мундира невидимую пыль. — Все, с грязью, мухами и змеями для меня покончено. Я теперь штабная крыса и премного этим доволен.
Крюгер внимательно посмотрел на друга: больше всего на свете Кутзи ненавидел бумажную работу и всякую канцелярскую канитель, стало быть, он врет. Но назначение в министерство — это цена, которую часто приходилось платить за продвижение по службе. Любой, кто мечтает стать генералом, не может его избежать. Крюгер знал, что еще через пару лет ему, как и Кутзи, придется расстаться со службой в действующей армии и стать штабным работником. Это, конечно, далеко не то, о чем стоило мечтать, но такова была неизбежность.
— Внимание! — Команда, произнесенная громким голосом, заставила стихнуть все разговоры; присутствующие в зале офицеры немедленно встали.
На сцену широким шагом вышел высокий, тощий и седой генерал Адриан де Вет, командующий Вооруженными силами ЮАР. Крюгер поморщился. Ему дважды доводилось служить под командованием де Вета: первый раз — командиром роты в бригаде, которой командовал де Вет, второй — заместителем офицера по оперативным вопросам, уже в дивизии. Он не внушал Крюгеру уважения ни как боевой командир, ни как руководитель. В армии говорили, что генерал держится только благодаря тому, что лижет задницу всем, кто в данный момент находится у власти, и Крюгер верил этим разговорам.
Де Вет приблизился к трибуне и несколько мгновений стоял молча, обводя взглядом собравшихся командиров с их штабами. Затем сделал жест, чтобы все садились.
— Вольно, господа! Рассаживайтесь. У нас на сегодня много дел.
Крюгер с Кутзи сели в последнем ряду.
