С первых месяцев существования независимой Польши ее правители перешли от теории к практике, втянувшись сразу в несколько конфликтов почти со всеми соседями, включая Советскую Россию, Германию, Украину, Чехословакию и Литву. Поддержка Великобритании и Франции и тяжелейшие внутренние неурядицы соперников позволили им отхватить изрядные куски соседских территорий, особенно на востоке. К маю 1920 года польские войска стояли в Киеве, Минске и Вильнюсе, раздумывая, что бы им прихватить еще, однако к тому времени большевики уже разобрались с главными силами белых армий и сами начали возвращать утраченные территории.
Ввиду неимоверной гениальности командующего Западным фронтом Михаила Тухачевского первое наступление фронта в Белоруссии блистательно провалилось. Но после прорыва в польский тыл Первой конной армии Семена Буденного на Украине польская армия стала отступать. Встал вопрос: докуда ее гнать?
Выступая от имени выигравших Первую мировую войну Англии, Франции, США и их союзников по блоку Антанта, британский министр иностранных дел лорд
Джордж Керзон 11 июля 1920 года потребовал от советского руководства остановить наступление на линии, которую Антанта рекомендовала в качестве восточной границы Польши. В случае отказа было обещано, что страны Антанты поддержат Польшу всеми возможными средствами.
Проходя с некоторыми отклонениями по Брестскому меридиану, так называемая линия Керзона в целом соответствовала исходной границе между Польшей и Киевской Русью в X веке и в более широком смысле — между католическим и православным населением региона. Поэтому, несмотря на очевидное двуличие Антанты (против польской оккупации территорий восточнее линии Керзона она не протестовала, а всполошилась, лишь когда поляков стали бить), история подтвердила правоту лорда Джорджа. Восточная граница Польши уже почти семь десятилетий проходит приблизительно по его линии, и никаких предпосылок к ее изменению не наблюдается.
Мнения большевистских лидеров разделились. Председатель Всероссийской чрезвычайной комиссии Феликс Дзержинский, народный комиссар по делам национальностей Иосиф Сталин, нарком по военным делам Лев Троцкий и нарком иностранных дел Георгий Чичерин сомневались в успехе дальнейшего наступления, но большинство их соратников, включая председателя Совнаркома Владимира Ленина, были настроены куда оптимистичнее. Им казалось, что, приветствуемая польским пролетариатом, красная конница вот-вот с триумфом вступит в Варшаву, оттуда ворвется в Германию, где постоянно вспыхивали коммунистические мятежи, а там и до мировой революции недалеко.
Керзона послали лесом, и военная помощь Антанты потекла в Польшу бурной рекой. Даже по имеющимся сейчас неполным данным, Варшава получила 1494 орудия, 2800 пулеметов, 327 тысяч винтовок, 291 самолет, 120 танков, 10 миллионов снарядов и огромное количество другого оружия и снаряжения. Иностранная помощь, патриотический энтузиазм поляков, не желающих терять только что обретенную независимость, и в очередной раз гениальность товарища Тухачевского, проворонившего сосредоточение ударной группы противника против своего слабого левого фланга, сделали свое дело. Ожидаемый триумф обернулся сокрушительным разгромом. Согласно мирному договору, подписанному 18 марта 1921 года в Риге, Польша получила обширные территории Украины и Белоруссии от Полоцка до Каменец-Подольского, а сверх того, 30 миллионов рублей золотом и еще на 18 миллионов 245 тысяч рублей паровозов, вагонов и прочего имущества.
Одновременно полякам удалось оттяпать у Литвы Вильно с окрестностями, а у Германии часть Силезского промышленного района, но этого им было мало. В 1926 году по инициативе бывшего боевика-террориста, а ныне главнокомандующего польской армией и фактического диктатора Юзефа Пилсудского был принят грандиозный проект создания центральноевропейской конфедерации Междуморье. Помимо Польши в нее должны были войти Венгрия, Румыния, Югославия, Чехословакия, Литва, Латвия, Эстония и Финляндия, а также отделенные от Советского Союза Украина и Белоруссия. Наряду с ними из состава СССР планировалось извлечь территории Кавказа и Средней Азии, превратить казачьи территории Дона и Кубани в независимые республики, а Ленинград с окрестностями сделать самостийной Ингрией. Поскольку Польша, по мнению авторов проекта, должна была, подобно подарившему огонь людям титану Прометею, подарить угнетенным москалями народам свет свободы, доктрина получила гордое название «Прометеизм».
В интересах «Прометеизма» действовала польская разведка, над разработкой его отдельных положений трудились специалисты Восточного института в Варшаве и научно-исследовательского института Восточной Европы в Вильно, в польской армии готовились кадры для участия в восстаниях на «освобождаемых» территориях, но проект оказался мертворожденным. Небогатой, раздираемой политическими, социальными и межнациональными (национальные меньшинства составляли почти треть населения) конфликтами стране приходилось довольствоваться объедками с чужого стола.
Лишь в 1938 году Польша, воспользовавшись оккупацией части территории Чехословакии Германией и Венгрией, смогла захватить Тешинскую область — но, как известно, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Скушав Чехословакию, Гитлер потребовал от Варшавы допустить воссоединение с Германией отделенного от нее после 1918 года, но не присоединенного к Польше Данцига с 95% немецкого населения и разрешить постройку экстерриториальных дорог, связывающих с Германией также отделенную от нее по условиям Версальского договора Восточную Пруссию.
Варшавские политиканы оказались на редкость тупы. Когда столь «могучая» держава граничит с одной стороны с СССР, а с другой — с Третьим рейхом, имеет смысл договориться либо с западным, либо с восточным соседом. Как известно, не произошло ни того, ни другого. Поляки отказались выполнить требования Берлина, но не пожелали и допустить на свою территорию советские войска в случае нападения Рейха на Францию или саму Польшу, хотя СССР гарантировал невмешательство в ее внутренние дела, а для страховки на польскую территорию могли быть введены три англо-французские дивизии. Впоследствии опыт совместной оккупации Ирана и Австрии показал, что Москва подобные договоренности соблюдает, а советскую власть вводит лишь в странах, которые отошли в ее сферу влияния по договоренности с союзниками.
Первый вариант превращал Польшу в союзника Рейха, а в обмен на участие в походе на Восток давал шанс поживиться за счет раздела Советского Союза. Опыт последующих событий показал, что Гитлер в таких случаях неукоснительно делился. Например, Италия за участие в разгроме Югославии получила Черногорию, Косово и большую часть Далматинского побережья, а Румынии, выделившей против СССР две армии, досталась территория между Прутом и Южным Бугом с Кишиневом и Одессой.
Второй вариант предполагал польское участие в англо-франко-советском ударе по Германии, в котором союзники имели бы не менее чем троекратный численный перевес и многократное преимущество в танках и артиллерии. Победа предполагала неминуемое участие в разделе уже немецкого пирога с хорошими шансами приобрести Силезию и Западную Померанию с их развитой промышленностью.
Но варшавская хунта выбрала третий вариант, оказавшийся самым дебильным. Отвергнув все предложения Германии и СССР, они предпочли надеяться на гарантии Лондона и Парижа, хотя точно так же понадеявшейся на Лондон и Париж Чехословакии уже не существовало. Предполагалось, что главные силы германской армии будут сосредоточены на западной границе, где не позднее чем через две недели после начала войны должно начаться наступление главных сил англо-французов.
Как известно, наступление не состоялось, польская армия быстро развалилась под ударами немецких танков, меньше чем через три недели после начала боевых действий, 17 сентября 1939 года, руководство страны сбежало в Румынию, и Советский Союз, воспользовавшись ситуацией, занял территории, лежащие восточнее линии Керзона. Пятый раздел, который диссиденты непонятно с какого перепугу назвали третьим, свершился. Трудно ожидать иного для государства, правители которого, не обладая сколько-нибудь существенными ресурсами, в избытке наделены, с одной стороны, тупостью, а с другой — наглостью.
Господа правозащитники усиленно делали вид, что ничего подобного не имело места, и продолжали рыдать по невинноубиенной несостоявшейся империи. В ход пошел традиционный джентльменский набор. Офицеры, расстрелянные в Катыни немецкими пулями и, согласно липовым «документам», по решению «тройки» при НКВД. (Хотя «тройки» эти были упразднены двумя годами раньше, а Особое Совещание, на которое другие, не сговорившиеся с первыми, разоблачители валили расстрел, не имело права выносить смертные приговоры.)
