Как выяснилось, выражение моего лица не ускользнуло от его внимательного взгляда. Хотя он в мою сторону на протяжении всей беседы даже и не смотрел.
— Не знаю, — сказал я, и тут станцию тряхнуло. Причем тряхнуло изрядно, тряхнуло так, что на ногах сумели устоять только кленнонцы. Им проще, у них центр тяжести ниже.
На мгновение погасло центральное освещение, затем включились дополнительные источники питания, и бар оказался залит тусклым бледно-желтым светом, при котором кожа присутствующих приобрела трупный оттенок.
Довольно символично, успел подумать я.
— Какого черта?! — возопил Джерри, поднимаясь с пола и подбирая свой ноутбук.
Интересно, на какой ответ он рассчитывал. Теоретически и согласно должностной инструкции именно ему полагалось быть самым информированным среди нас.
Станцию тряхнуло еще раз. Как удачно, что я не успел встать после первого падения. Чувство легкого дискомфорта сменилось тревожной сиреной, взвывшей в моей голове. Похоже, что опасным местом был не бар, им была вся станция.
У Джерри запищал коммуникатор, и он ответил, выведя его на режим громкой связи. И это — не ответ, но возможность всем присутствующим слышать разговор — было его последней ошибкой.
— Они стреляют по станции! — донесся сквозь помехи истерический голос дежурного. — Они стреляют по этой гребаной станции!
— Кленнонцы? — машинально спросил Джерри. Если бы он хоть немного подумал, то мог бы сообразить, что «Графу Делрою» весьма затруднительно вести огонь по космическому объекту, находясь внутри этого самого объекта. Но Джерри не сообразил.
— Нет, крейсер Альянса… — был ответ.
Капитан Хоуган рванул кобуру, высвобождая свой табельный нейродеструктор, но Визерс оказался быстрее. Три иголки вошли в грудь кленнонского капитана, раскрыв ее, подобно бутону розы. Наверное, капитану хватило бы и одного выстрела, но, имея дело с кленнонцем, Визерс решил перестраховаться.
Второй залп Визерс подарил консулу Шаллону. Наверное, в тот момент это было правильное решение — стрелять по командирам.
Консульские мордовороты схватились за оружие раньше, чем корабельные энсины. Джерри получил разряд нейродеструктора в голову и начал оседать на пол бесформенной массой, когда Визерс подхватил его тело, используя его в качестве щита. Из-за этого щита он пристрелил одного из охранников Шаллона. В тело моего непосредственного начальника вошли еще три голубых разряда, но ему было уже все равно. Попадание из нейродеструктора в голову несовместимо с жизнью в ста процентах случаев.
Я успел всадить иглогранату в голову одного из кленнонских энсинов, когда второй обрушил на нас длинную очередь из импульсного пистолета, за несколько секунд потратив весь его энергозаряд.
Последствия его выстрелов были катастрофические.
Одним махом он уложил несколько моих коллег, а также второго консульского телохранителя, попавшего под «дружеский огонь». Один из импульсов проделал дыру в груди Джерри, и, я полагаю, генералу Визерсу тоже досталось. В меня он не попал только по счастливой случайности, за что я был одинаково благодарен и случайности, и ему. Впрочем, сия благодарность не помешала мне всадить в него три иглы.
Сразу же за этим станцию тряхнуло в третий раз, и это был самый сильный толчок.
Вставать на ноги смысла не было никакого, и я на четвереньках пополз к выходу из злополучного бара, большая часть посетителей которого были уже мертвы. Мне под руку попался какой-то предмет, это был дезактивированный силовой меч, которым орудовал Феникс. Рассудив, что такая штука лишней никогда не будет, я сунул его в карман, перебрался через очередной кленнонский труп и оказался в коридоре.
В тот момент мое внутреннее состояние как никогда гармонировало с окружающей действительностью. В голове был полный бардак, и он же царил на космической станции «Гамма-74-К».
Каждые полторы минуты станцию немилосердно трясло. Следить за происходящим мне было неоткуда, поэтому о том, что творится снаружи, мне оставалось только догадываться. Видимо, раздолбать «Графа Делроя» с первой попытки у альянсовских космонавтов не вышло, и они продолжали методично долбить станцию в одно и то же место.
Судя по периодичности выстрелов, ребята работали по станции из главного калибра. Даже по самым оптимистичным расчетам выходило, что жить этому космическому объекту оставалось считаные минуты.
В коридоре никого не было, лишних людей отсекло выставленное оцепление. Я привалился к стене и сорвал с пояса коммуникатор. На общих частотах творился хаос, достойный, чтобы его крутили на какой-нибудь особо продвинутой тусовке начала двадцать первого века. Кто-то смеялся, кто-то отдавал какие-то приказы, кто-то истерично орал на фоне бесконечных помех, вызванных обстрелом.
Я переключился на короткие частоты и вызвал Азима.
— Я на корабле, — спокойно доложил он. — Что у вас творится?
— Война, — сказал я. — Оставайся на борту. Я в центральной части станции. Если не появлюсь через полчаса — улетай один. Ну или по обстоятельствам.
— Ты успеешь, — заверил меня Азим. — Начинаю предстартовую подготовку.
Мне бы хоть толику его уверенности. Для того чтобы попасть на свой корабль, мне предстояло спуститься на три уровня и преодолеть около полутора километров по коридорам. Точнее, по тому, что от них осталось. Хорошо еще, что стояночный отсек моего судна в противоположной стороне от ремонтного ангара, в котором находился кленнонский крейсер, и я надеялся, что часть станции, где мне предстоит пройти, пострадала чуть меньше.
Ближайшая аварийная лестница была всего в паре десятков метров от меня, но я направился в другую сторону и обнаружил искомое в конце прохода.
Отсек с аварийными скафандрами. Поскольку космическая станция «Гамма-74-К» являлась объектом повышенной опасности, такие отсеки должны были располагаться в шаговой доступности, а техникам вменялось в обязанность следить за их состоянием и вовремя менять кислородные баллоны, срок годности которых близился к завершению.
Надеюсь, коллеги Ромы добросовестно выполняли свои обязанности.
Я нацепил на себя легкий аварийный скафандр, вставил в пазы шлем и проверил наличие кислорода, в очередной раз подивившись, насколько по-идиотски придумана эта конструкция. Если бы кислорода оказалось недостаточное количество, мне пришлось бы вылезать из скафандра и надевать другой, а проверить давление можно, только нацепив шлем.
Датчик показывал, что воздуха мне хватит минут на сорок. То есть запас вполне достаточный. Если я за сорок минут отсюда не выберусь, мне все равно конец.
За это время станцию трясло еще четырежды, причем последние два толчка были особенно сильными.
Я сунул комм в соответствующее гнездо скафандра и снова вызвал Азима.
— Я подключился к внутренней сети, — сообщил Азим. — Похоже на то, что кленнонцы пытаются выйти из дока, чтобы дать бой в космосе.
— Как они до сих пор живы?
— Они включили щиты.
— Внутри ангара?! — ужаснулся я. Если кто-то остался снаружи корабля, защитные поля просто размазали его в пленку толщиной несколько атомов.
— Да, — сказал Азим. — Та часть станции уже практически уничтожена, что значительно облегчает им маневрирование.
— Держи меня в курсе. — Во время нашего диалога я не стоял на месте, а двигался в сторону аварийного выхода с уровня.
— Предстартовая подготовка закончена, — сказал Азим. — Ты бы поторопился, а? Я чувствую, что до локального армагеддона осталось не так уж долго.
Черт побери.
На нижнем уровне дела обстояли совсем не так радужно. Проход был разворочен, вокруг лежали мертвые тела, часть из них была уже в скафандрах, часть в обычной одежде и комбинезонах персонала. Через каждые десять метров мигали аварийные лампы, свидетельствующие о начавшейся разгерметизации отсека.
Я перешагивал через трупы, стараясь не смотреть на их лица и боясь узнать в одном из облаченных в комбинезоны техперсонала тел кого-то из своих знакомых. Я искренне надеялся, что Роме удалось выжить, но узнавать о его судьбе у меня не было ни времени, ни возможностей.
— Внимание! — сказал Азим, и тут же станцию как будто приложило огромной кувалдой.
Несмотря на полученное предупреждение, мне не удалось удержаться на ногах, но падение были каким-то ненормально медленным, словно я попал на съемки дурацкого боевика. Мгновением позже до меня дошло, что это накрылись генераторы искусственной гравитации, и на станции действовала только собственная сила тяжести того астероида, на базе которого был построен объект.
— Кленнонцы вышли из ангара, — сказал Азим.
Понятно, вышли они не для того, чтобы уйти от опасности, тем более что с неработающим двигателем гиперперехода никуда они отсюда не денутся. Кленнонцы вышли, чтобы дать бой, понимая, что, скорее всего, это будет последний бой их команды и корабля. Как ни крути, а крейсер Альянса имел куда более выгодную позицию и был полностью исправен.
