Нос и Маруся спустились на самый нижний этаж.
— А здесь что?
— Хозблок.
— Столовая в хозблоке?
— Столовая? Нееет. У них нет столовой. Они вообще как-то странно питаются… одной водой.
— А вы чем?
— Если б я знал, что это… Какая-то биологическая хрень со вкусом чего угодно.
— Это как?
Нос подвел Марусю к автомату, похожему на автомат мороженого напротив ее московского дома на Солянке.
— Нажимаем… сюда! — Нос нажал на панель в центре автомата и она загорелась синим. — Выбираем…
Маруся прочитала надписи «Жидкое, полужидкое, мягкое, полутвердое, твердое, хрустящее».
— Что за фигня?
— Я ж говорю… Ну например… Мягкое.
На панели отобразился новый список: «Картофельное пюре, гороховая каша, овощное рагу».
— Так себе выбор, — посочувствовала Маруся.
— Они не едят нашу пищу, поэтому относятся к ней, как к чему-то… ну не знаю. Как к инструментами, что ли. Хорошо, что не нумеруют, а то бы я совсем свихнулся.
Нос ткнул в «картофельное пюре».
«Горячее, теплое, холодное».
— Горячее, — голосом озвучил Нос. — Постоянно здесь мерзну. Ты как? Не чувствуешь? Температуру они, по-моему, тоже не ощущают…
Автомат затикал, как секундомер, и распахнул створки. На подносе лежала пластиковая тарелка с дымящимся картофельным пюре.
— А ложку? — прикрикнул на автомат Нос и ударил по стенке.
В поднос вывалилась забытая ложка.
— Вот все у них так…
Нос сунул ложку в тарелку, забрал поднос и огляделся в поисках столика.
— Столиков нет, будем есть стоя…
— Стоя у тебя не получится, — с сомнением сказала Маруся.
— Еще как получится, — уверенно ответил Нос и вручил поднос ей. — Ты держи, а я буду есть.
Маруся вспомнила, как ее уже использовали в качестве держателя кролика и летающей тарелки (или это тоже был поднос?), но рассказывать Носову про Бунина не стала.
— Ты стал таким наглым, Нос, — вздохнула она.
— Да я всегда таким был… ты просто забыла. Хочешь попробовать?
Нос набрал полную ложку пюре, подул на него и сунул в рот Марусе.
— Ммм… — Маруся замычала от боли, потому что пюре обожгло язык, — твы чтхо сувма совфол?!
— Софокл?
Маруся проглотила пюре и облизала губы.
— Оно ж горячее!
— Ну хоть вкусно?
— Пюре как пюре.
— А вот прикинь… это не пюре!
— Как не пюре?
— Я видел. Они заливают вот сюда воду, а вот сюда засыпают порошок. Реально, обычный желтый такой порошок. И все! А потом эта штука из двух ингредиентов готовит все, что угодно… Ну, по пюре, может, не так понятно, но у них же и мясо, понимаешь, тоже из этого порошка! Редкая дрянь!
— Невкусно?
— Вкусно, но это же не мясо.
— Дай-ка еще ложечку… только подуй.
Нос подчерпнул пюре ложкой.
— Так как вы здесь оказались, ты не договорил…
— Переписывались мы, переписывались… Потом она раз… и присылает материал по нашей теме. Но она про нее не знала.
— То есть?
— Мы нигде не рассказывали про нее. Это секретная разработка и про нее знают всего несколько человек в школе, — Нос поднес ложку к марусиным губам и дождался, когда она слижет пюре. — Не горячее? Короче… Присылает она нам эти схемы, мы читаем…
— А там уже общее?
— В смысле общее?
— Одинаковые письма?
— Да, да. Это письмо было одинаковым для всех.
— И что вы?
— Что мы… Там в конце письма приписка. Мол… высылаю это вам всем, очень интересно ваше мнение. Надеюсь на конфиденциальность.
— Вы Бунину показали?
— Нет. Я не говорил? Она сказала, что с Буниным они в натянутых отношениях, собственно, из-за чего она и в гости к нам не пошла. В общем, мы пообещали, что наше общение останется строго между нами. Я вот даже не знаю, почему так получилось. Ну, то есть, Борисыча мы все любим и никто не собирался его обижать, но тут такая штука. Короче… Фиг его знает. Может, кто-то думал, что ничего страшного, кто-то думал типа шпионит в пользу Бунина, кого-то подкупили новые возможности, которые были недостижимы в школе, а кто-то просто втрескался в нее…
— Например, ты? — улыбнулась Маруся.
— А что? Она красивая. Сексуальненькая такая. Я вообще думал, что ей лет тридцать, пока ты не сказала, что она твоя мама.
— Тридцать шесть.
— Короче, выглядит она вообще. А там на выставке просто как эта… Еще в платье таком была.
— Эй, але, ты про Бунина рассказывал.
— И вот. Кто, короче, что, у всех свои причины, но не слили ее. Никто не слил. К каждому подход нашла. Но сейчас не об этом. Читаем мы, в общем, эти ее тексты, смотрим схемы и видим один косяк. Ну, ошибку, то есть. Как нам казалось, ошибку. Мы то ведь тоже этой установкой занимались и поэтому считали ее единственной правильной.
— А что за установка?
— Да какая разница!
— Нос, ты че, сказать не можешь?
— Марусь… ну секретная установка. Ничего интересного.
— Вот не ожидала от тебя.
— Черт, ну это тайна. Правда. Я Бунину сам лично обещал молчать.
— Только почему-то ты сейчас не с Буниным, — ехидно заметила Маруся.
Нос потупился.
— В общем… Проект «Искусственное солнце». Ой, ну тебя… аж есть расхотелось. Вот умеешь ты настроение испортить.
— Перестань… Расскажи, что было дальше?
— Ничего. Написали ей про ошибку. Она говорит — как так? Не может быть. Мы говорим — точно, вот тут и тут ошибка. Она говорит — какая?
— А вы?
— А мы что, мы ж рассказать не можем!
Маруся поставила поднос обратно в автомат и прислонилась к нему спиной.
— Лучше не прислоняйся, он иногда бьет током.
— Мне не страшно, — усмехнулась Маруся, вспомнив слова Эема.
— Ну смотри… В общем, препирались мы с ней долго. Умеет твоя мамочка мозги пудрить. Написали ей про ошибку. В смысле, как там на самом деле надо делать. Так, как у нас было. И тут вдруг получаем письмо. Такое очень неприятное письмо. Тревожное. Ничего из него непонятно, но чувствуется прям, как тон сменился. Мы ей — что, мол, такое? А она пишет — вы совершаете страшную ошибку. Нормально? Мы ей на ошибку указали, а она говорит, что ошибаемся мы. Мы ей расчеты. Она нам свои. И тут вдруг из ее расчетов получается, что у Бунина и правда есть серьезный ляп… Даже не ляп, — Нос нервно захихикал, — а такой ляпище. То есть, по тем данным, которые Ева нам предоставила, получалось, что Бунин своим солнышком может прожарить Землю и нас всех до хрустящей корочки.
— Ничего себе…
— Угу..
— Это правда?
— Получается, что так.
Маруся и Нос замолчали.
Что это было? Одурманивание или правда? Но если правда, то причем тут Маруся? Зачем Ева так просила ее присоединиться? Маруся не понимала, чем она могла помешать Бунину и как помочь симпатичным инопланетянам. Ей вообще показалось, что она выслушала две разные истории и это напрягало ее. Может быть, Ева опять искала к каждому свой подход? Подбирала легенды? Нащупывала слабые места?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
