– О чем вы будете с ней говорить? Она не хочет с вами разговаривать.
– А я полагаю, что хочет. Давайте лучше спросим у нее.
– Уходите, – почти попросил Солицын, – вся эта ужасная история уже вымотала нас всех. И меня, и Инну, и, конечно, Алису. Никто не думал, что наша шутка обернется такой трагедией. А вы еще ходите и сыплете соль на рану. У вас есть совесть?
– Нет, – ответил Дронго, – у меня нет совести. Пока я не найду настоящего убийцу, я не успокоюсь. И поэтому я прошу вас разрешить мне поговорить с вашей женой.
– Что у вас произошло? – показалась на пороге спальни Инна. Она тоже была в спортивном костюме, который выгодно подчеркивал все достоинства ее фигуры. Она недовольно смотрела на гостя.
– Мне нужно с вами поговорить.
– Сначала спросите разрешения у моего мужа, – тактично ответила Инна, – и если он вам разрешит, то я готова ответить на ваши вопросы.
– Этот тип никогда не успокоится, – зло прошипел ее муж.
– Мне надоело с вами разговаривать, – неожиданно взорвался Дронго, – давайте закончим наши препирательства. Я сейчас спущусь вниз и расскажу ожидающим меня журналистам и сотрудникам полиции обо всем, что мне известно. О ваших свингерских встречах и обменах. О том, как страдал из-за своей ошибки погибший Петр Золотарев. И как именно вы здесь проводили время. Если это вас больше устраивает, то до свидания. Нам больше не о чем разговаривать. Теперь будете отвечать на вопросы полиции и журналистов, которые разнесут эту историю по всей Европе.
Он блефовал. Внизу никого не было. Но блеф был верно рассчитан.
– Подождите, – крикнул ему Павел, – не уходите! В конце концов, мы не виноваты, что Петр решил доверить вам нашу тайну. И некрасиво с вашей стороны шантажировать нас этим обстоятельством. Не уходите. Можете поговорить с моей женой. Только десять минут, не больше. Инна, ты не возражаешь?
– Если ты разрешаешь, – она была воплощением кротости.
– Только в моем присутствии, – заявил Солицын.
– Нет, – возразил Дронго, – у меня слишком важный разговор, чтобы здесь присутствовал кто-то третий.
– Тогда я вам не разрешаю… – начал Павел, но Инна все поняла без лишних слов.
– Не будем спорить, дорогой, – улыбнулась она, – и не нужно так бурно реагировать. Я отвечу на вопросы этого человека. Не волнуйся. Я знаю, что нужно говорить. Подожди нас в другой комнате.
Они прошли в гостиную. Солицын что-то недовольно пробормотал и вошел в ванную комнату, громко хлопнув дверью.
– Вы с ума сошли? – быстро спросила Инна. – Почему вы себя так ведете? Хотите, чтобы он сорвался? Пытаетесь толкнуть его на какой-то необдуманный поступок. Вы его все время дразните. Зачем это вам нужно?
– Пытаюсь понять, кто мог убить Золотарева.
– Уже поняли? – Она села на диван, скрестив ноги под себя. Он взял стул и уселся на него.
– Во всяком случае, я почти уверен, что кто-то из вас видел, как мы с Золотаревым поднимались на четырнадцатый этаж и входили в тот номер.
– Предположим, что видели. Ну и что?
– Он был в таком состоянии, что не стал бы выходить из номера. Когда я уходил, он уже спал, – сказал Дронго. – Но другой человек, который узнал, где именно находится Золотарев, прождав почти два часа, появился у его дверей. И позвонил ему. Возможно, не один раз. Я даже не представляю, каким образом этому человеку удалось разбудить Золотарева, но он поднялся и открыл дверь. А потом еще минут пятнадцать или четырнадцать беседовал с этим гостем. И затем гость ушел. Чтобы вернуться через час.
– Перестаньте говорить загадками, – возмутилась Инна, – скажите, что вы хотите сказать, и уходите. С каждой лишней минутой у Павла может начаться приступ бешенства.
– Я проверил все магазины и бутики, где вы были сегодня утром, – сообщил Дронго, – лично все объездил. И выяснил, что вы нигде и ничего не откладывали. Более того, вы делали свои покупки так быстро, словно торопились. Но вы вернулись в отель достаточно поздно, хотя муж сообщил вам об убийстве Золотарева рано утром.
– Что это доказывает?
– Как отдельный факт ничего. Но я почти уверен, что вы просто испугались. И метались по магазинам, чтобы обеспечить себе алиби. Не хотели сюда возвращаться, понимая, что вам предстоит тяжелая беседа.
– Это ваши фантазии.
– Я же сказал вам, что лично объехал все магазины, – улыбнулся Дронго. – И еще несколько фактов. Два часа мог прождать только человек, который хотел утаить сам факт своего похода в этот номер от другого человека, возможно, своего партнера или мужа. Алиса не хотела даже разговаривать со своим мужем после всего случившегося. Остаетесь вы двое. Учитывая тот факт, что сегодня утром вы просто сбежали отсюда, опасаясь, что вас могут привлечь к ответственности, я почти убежден, что это были именно вы.
– Тише, – попросила она, – не так громко.
– И еще одно доказательство. После вашей «парной» встречи Павел был обижен на своего друга и тоже не горел желанием его увидеть. Как и супруга погибшего. И только у одного человека был явный мотив для встречи. У вас, Инна. Вы должны были обязательно увидеться с Золотаревым наедине, чтобы предупредить его о последующем молчании и должном поведении.
– Вы ненормальный, – не очень уверенно произнесла Инна.
– У нас мало времени, – напомнил Дронго. – Вы были у него в номере? Только не лгите, ведь я точно выяснил про магазины. И об этом могут узнать и в полиции.
– Это ничего не доказывает, – чуть покраснела она, – может, я просто заранее выбирала, а потом все купила.
– Не получается. В предыдущий день вы даже не выходили из отеля. Понимали, в каком настроении находится Павел, и, очевидно, пытались его успокоить. В магазинах вас не было, это я тоже проверил. И учтите, что почти во всех фирменных бутиках есть работающие камеры. Можно легко установить, когда вы говорите правду, а когда лжете.
– Да, да, да, – разозлилась Инна, – это я была у него в номере. Я увидела, как вы вдвоем поднимаетесь на наш этаж. Увидела, как вы идете по коридору. Случайно увидела, я в тот момент просто посмотрела в глазок и чуть приоткрыла дверь, услышав его громкий голос. Я сразу поняла, что он много выпил. Вы прошли мимо и не свернули к его апартаментам, а пошли дальше. Я открыла дверь и посмотрела, куда вы идете. А потом снова закрыла. Я поняла, что он решил там остаться. Через несколько минут вы ушли, и я видела, как вы прошли мимо нашей двери. Но я не могла туда сразу пойти. Павел никак не мог заснуть. Поэтому я подождала, пока он заснет. Два часа ворочалась в постели. И наконец он заснул. Я поднялась и, накинув халат, отправилась в номер к Золотареву. Долго звонила, пока он наконец услышал и открыл мне дверь. Вы не поверите, но я позвонила раз десять. Он так крепко спал, что мне пришлось даже крикнуть ему, чтобы он открыл мне дверь. Он подошел к дверям и впустил меня в номер. Он был весь какой-то помятый, изжеванный, я бы даже сказала, растерянный. Я его таким никогда не видела. Он с трудом стоял на ногах. Вернулся на кровать и снова лег.
– Что было потом?
– Мы разговаривали. Немного. Минут пятнадцать, не больше. Потом я вышла из номера, закрыв за собой дверь. И больше к нему не возвращалась.
– Давайте по порядку. Когда вы вошли к нему в номер, он был в одежде?
– Да, в брюках и в рубашке. Но без обуви и без пиджака. Пиджак валялся на полу. Нет, он лежал на стуле. Да, точно. Он был на стуле.
– Это вы его перевесили в шкаф на вешалку?
– Нет. Я его не трогала.
– А ключ? Вы видели его ключ на столе? Такая карточка, которая есть и у вас.
– Да. Кажется, она лежала на столике.
– Вы это точно помните?
– Нет. Я не уверена. У меня была своя карточка, и я все время держала ее в руке. Ведь мне нужно было вернуться обратно в наши апартаменты. И не разбудить Павла.
– Вы сказали, что несколько раз нажимали кнопку звонка. Верно?
– Раз десять. Он крепко спал. Я же вам говорю, что он не сразу открыл мне дверь.
– Либо вы говорите мне неправду, либо ошибаются эксперты полиции. Но мне трудно поверить в их ошибку.
– В каком смысле?
– Они говорят, что нигде не было других отпечатков пальцев. Никаких. В том числе и на звонке. Но вы звонили явно после моего ухода. А я вообще не трогал кнопки звонка. Почему там нет ваших отпечатков?
– Откуда я знаю? – пожала она плечами. – Я вам рассказываю все, как было на самом деле. Я ему долго звонила, и он наконец открыл мне дверь.
– Вы что-то трогали в его номере? К чему-то прикасались?
– Нет. Ничего не трогала. Я была в халате и держала в кармане руку со своей карточкой, чтобы она не пропала. Я ничего не трогала, кроме звонка.
– Ясно. Я могу узнать, о чем именно вы говорили?
– У нас осталось мало времени, – возразила она, – сейчас сюда вернется Павел.
– О чем вы говорили? – настаивал Дронго.
