А еще я заметил мимолетный взгляд жены главы рода, брошенный на черного лиса. Хм… Очень любопытный взгляд. Она будто любовалась вошедшим воином. Тот, кстати, отвечал ей взаимностью. А еще мне стоило труда не сплюнуть всю ту горечь, собравшуюся у меня во рту. Да тут целый рассадник темных прихвостней!
Перейдя на магическое зрение, я смог рассмотреть причину недуга старика. Его магический источник был поражен практически на сто процентов. Только благодаря жалким крохам чистой маны, что циркулировали по его организму, главный Рыжехвост был еще жив.
Кстати, старик внешне мало был похож на предка. А вот Хитр ― точная его копия.
Итак. Черный лис и младший сынок ― помечены тьмой. Мамаша, на удивление, чиста. Хотя думаю, она в курсе дела. Все фрагменты несложной мозаики встали на свои места сами собой. Мать Хитра, судя по возрасту его братца, уже давно умерла. Отец женился на другой, которая и родила ему еще одного сына. Новую жену статус родной кровинушки не устраивал. Папу начинают травить. Похоже, тому осталось недолго.Потом придет черед Хитра. А хотя… Кто мне даст гарантию, что Мудр Белобрюх не действовал в связке с женой главы семейства Рыжехвостых? Если бы не наше своевременное вмешательство, чернокровы победили бы. Мудр пришел туда, чтобы добить наследника ненавистного рода, а заодно и умертвить всех чернокровов. Отряд в пять десятков воинов с этой задачей справился бы без проблем. По сути, тот, кто принес весть о нападении на поселок охотников, и есть предатель. Слишком вовремя Хитр прибыл туда.
Старик тем временем легонько взмахнул сухой ладонью, и черный лис медленно повез его кресло в нашу сторону.
― Мастер Эрик! Мастер Боровик! ― торжественно произнес отец Хитра. Он даже попытался немного привстать с кресла, но, увы, хворь тут же дала о себе знать. ― Я ― Прок глава рода Рыжехвостов из клана Остроухих приветствую вас в моем доме! Спасители моего сына ― дорогие гости! Прошу вас, располагайтесь. Мара, распорядись о еде и напитках.
Шерстка на шее лисолюдки встала дыбом. Ей явно не понравился тон супруга, но она не решилась выказать неповиновение. Спустя секунду она, громко фыркнув, выскочила из главного зала.
― Прошу простить за такой прием, ― с легкой усмешкой произнес старик. ― Женщины склонны преувеличивать опасность.
Усаживаясь в предложенные стулья, мы с Боровиком, молча, кивнули. Мол, понимаем. Я краем глаза окинул внутреннее убранство главного зала дома, который был расположен в самом сердце кроны огромной секвойи. Вид из окон открывался умопомрачительный. Если бы не многоэтажные дома иномирного города, я бы сказал, что это самое высокое место, куда мне доводилось забираться.
― Черный Коготь, ты можешь идти, ― приказал Прок своему телохранителю.
― Но, господин, ― попытался было возразить тот. ― Мой долг…
― Твой долг ― повиноваться, ― резко оборвал его старик.
Я видел, что хозяина дома и главу рода здорово злит неповиновение его ближних. Сперва жена, затем телохранитель. Видимо, они уже давно крутят им, как хотят. Но вот пришли мы, и старик вдруг вспомнил, кем является.
Черный лис поклонился и пошел на выход. Правда, перед уходом успел окатить меня с Боровиком злым взглядом. Я лишь усмехнулся ему в лицо. Прошли те времена, когда меня можно было таким испугать. На фоне тех образин, что мне пришлось увидеть за последний год, черный телохранитель выглядел милым лисенком.
Младший сын было дернулся следом за телохранителем, но старик остановил его.
― Тим, останься.
― Но отец… ― возразил молодой лис. ― Мои занятия!
― Ах, да… ― поморщился старик и быстро сдался. ― Иди, иди…
Я заметил, с какой любовью смотрит Прок вслед пареньку. Эх, сразу вспомнились слова мадам Тикис, одинокой старухи, жившей в соседнем доме. Она часто повторяла одну фразу. «Родительская любовь слепа». В данную минуту, я осознал, насколько старуха была права. Я взглянул на Хитра. Он, похоже, единственный, кто не предал своего отца и главу рода.
Когда Прок снова повернулся к нам, выражение его лица изменилось. Болезнь будто отступила. На нас смотрел один из влиятельнейших лисолюдов Лесограда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
― Вы должны пообещать мне, что мой мальчик выживет, ― чеканя каждое слово, произнес он.
Мы с Боровиком понимающе переглянулись. Хитр, похоже, единственный, кто был сбит с толку.
― Отец… ― промямлил он. ― О чем ты?
― Мне нужен ответ прямо сейчас! ― все также холодно давил этот железный старик, при этом напрочь игнорируя растерянность старшего сына.
― А как же ваша супруга? ― приподняв бровь, задал вопрос Боровик.
Прок поморщился.
― Эта тварь уже давно предала меня. Думает, я не вижу, как она вертит хвостом перед моим верным телохранителем.
Слово «верным» старик словно выплюнул. Похоже, я его недооценил. Болезнь еще не до конца свалила его.
Пока мы разговаривали, Хитр ошарашенно переводил взгляд с одного лица на другое.
― Вы, наверное, не совсем понимаете, что происходит… ― вступил в разговор я, но старик, криво усмехнувшись, перебил:
― У меня под носом?
Я пожал плечами, мол, называй, как тебе удобно. Сути это не меняет.
― Его тени появились здесь несколько десятков лет назад, ― начал говорить Прок и по мере того, как он говорил, я начал понимать ― старик все знает. ― Уже никто не скажет, кто именно пометил первых из нас. Зря мы не убили первых искателей, прибывших к нашим границам. Это они сообщили ему о Лесограде. Помню, как радовались наши родители. Ведь они думали, что Тьма поглотила весь мир. Оказалось, что нет. Первые искатели! Первые вестники света! Так мы думали… Хех… Помню, как мы были возмущены тем, что о нашем народе в поселениях людей идет дурная слава. Будто мы продались тьме! А ведь лисолюды ― единственные, кто остался на страже… Мы продолжали сражаться с иномирными чудовищами и перерожденными тварями. Мы теряли друзей и близких. А нас, оказывается, записали в ренегаты!
Прок на мгновение замолчал. Помял подбородок и продолжил.
― Два десятка лет назад со стороны портала перестали приходить твари. Оказалось, в тех краях появились чернокровы. Мы сперва обрадовались передышке. Но потом поняли, что ошиблись. Матери чернокровов позволяли иномирным чудовищам перерождаться, а затем убивали их. Таким образом они становились сильнее. И когда они окрепли и расплодились, они обратили свои взоры на наши поселения. Мы потом узнали, что мы нужны были им не только для пропитания. Они приносили жертвы порталу. Таким образом они приманивали более сильных тварей. Несколько раз у них случались прорывы. И тогда орды монстров растекались по нашим землям, словно волны взбесившегося океана. Нас спасал Лесоград.
При упоминании живого города Боровик довольно кивнул, словно сам был участником всех тех событий.
― Последний прорыв случился одиннадцать лет назад, ― с остекленевшим взором продолжал Прок. ― Город помог нам отбиться в последний раз. Сила Леса иссякла, и он, как будто, уснул. В том бою я был ранен. Темная тварь поразила мой источник. За одиннадцать лет я превратился в гниющего заживо старика. Чем тут же воспользовались его тени.
― А как же другие старейшины? ― спросил Боровик.
Прок зло усмехнулся.
― Они считают, что я выжил из ума. Глупцы! Мои доводы никого не интересовали. Все были заняты междоусобными распрями и дележом власти в городе. Болваны! Они грызутся за лучшие места на тонущем корабле! Его теням это только на руку. С каждым годом их становилось все больше и больше. Мой малыш Тим…
Последнюю фразу старик произнес, качая головой. Затем поднял глаза и жестко произнес:
― Он всего лишь мальчишка, который попал под влияние своей матери.
― Но на ней нет его метки, ― покачал головой я.
Судя по тому, как вытянулась физиономия Прока, для него эта информация стала сюрпризом.
― Тогда кто?
― Мало ли, ― пожал плечами я. ― Например, ваш телохранитель.
В глазах старика загорелся огонек понимания.
― Щенок! ― сквозь зубы прошипел Прок. ― Он осмелился пойти против главы рода!
