750
Марк Скоузен утверждает, что система, основанная на чистом золотом стандарте и требовании 100 %-ного резервирования, является более эластичной, чем система, предложенная Хайеком. Такая система не будет иметь дефектов, проистекающих из желания соответствовать «потребностям торговли»: периоды снижения цен будут стимулировать рост добычи золота, генерируя тем самым умеренное расширение денежного предложения без циклических эффектов. Скоузен заключает: «История свидетельствует о том, что предложение денег (запас золота) при чистом золотом стандарте может увеличиваться в среднем на 1–5 % в год. А важнее всего то, что при 100 %-ном золотом обеспечении денежного обращения нет практически никаких шансов для денежной дефляции» (Skousen, The Structure of Production, p. 359).
751
Селджин сам признает, что «поддержка свободной банковской деятельности со стороны Мизеса основывалась отчасти на его согласии с Чернуски, который (как и сам Мизес) считал, что свобода эмиссии банкнот автоматически приведет к установлению практики 100 %-ного резервирования». Селджин также пишет, что Мизес «полагал, что свободная банковская деятельность каким-то образом приведет к прекращению хождения внутренних денег, эмитированных против частичных резервов» (см.: Selgin, Theory of Free Banking, рр. 62, 164). Лоренс Уайт пытался дать свою интерпретацию позиции Мизеса, записывая его в предшественники современных защитников частичного резервирования при свободе банковской деятельности. См.: Lawrence H. White, “Mises on Free Banking and Fractional Reserves,” in A Man of Principle: Essays in Honor of Hans F. Sennholz, John W. Robbins and Mark Spangler, eds. (Grove City, Penn.: Grove City College Press, 1992), pp. 517–533. Салерно, соглашаясь с Селджином, следующим образом отвечает Уайту: «Что до защиты Мизесом свободы для банков выпускать фидуциарные средства обращения, то он делал это исключительно потому, что анализ проблемы привел его к выводу, согласно которому такая политика приведет к тому, что предложение денег будет жестко регулироваться правилом денежного обращения [Currency principle]… Мизес стремился к полному исключению искажающего влияния фидуциарных средств обращения на денежный расчет и динамику рыночного процесса» (Salerno, “Mises and Hayek Dehomogonized,” pр. 137ff., p. 145). [Правило денежного обращения – сформулировано сторонниками металлического обращения, считавшими, что денежное предложение, или количество бумажных денег в обращении, должно строго соответствовать количеству золота, хранящемуся в Банке Англии. При таком контроле за денежным предложением гарантируется стабильное денежное обращение. Правило денежного обращение было реализовано в законах о банках 1844 и 1845 г., заложивших основу современного банковского дела в Великобритании. – Прим. науч. ред.]
752
Мизес. Человеческая деятельность. С. 412, прим. 17 (курсив мой. – У. де С.). Мизес добавляет: «Правда, она [свободная банковская деятельность] не помешает медленному расширению кредита» (Там же. С. 414). Здесь Мизес проявляет чрезмерный оптимизм в отношении свободной банковской деятельности, возможно, в свете положения, сформулированного им ранее в «Теории денег и фидуциарных средств обращения»: «Ясно, что про банковскую свободу как таковую нельзя сказать, что она делает невозможным возврат к политике гиперинфляции» (Mises, Theory of Money and Credit, p. 436 (с. 408 в немецком издании)).
753
«Банковская школа потерпела полный провал в трактовке этих проблем. Ее представители были введены в заблуждение ложной идеей, согласно которой потребности торговли жестко ограничивают максимальное количество конвертируемых банкнот, которые банк имеет возможность выпустить в обращение. Они не понимали, что спрос людей на кредиты является величиной, зависящей от готовности банка выдавать займы, и что банк, не заботящийся о своей платежеспособности, снизив ставку процента ниже рыночного уровня, может расширить фидуциарный кредит» (Мизес. Человеческая деятельность. С. 410–411). Напомним также, что этот процесс становится самовоспроизводящимся, когда заемщики берут дополнительные кредиты (в виде вновь созданных депозитов [или кредитных линий]) для того, чтобы погашать ранее взятые займы.
754
Мизес. Человеческая деятельность. С. 399–400 (курсив мой. – У. де С.).
755
Интересно отметить, что современных сторонников свободной банковской деятельности, подобно кейнсианцам и монетаристам, преследует навязчивый страх перед гипотетическим внезапным и однонаправленным изменением спроса на деньги. Им невдомек, что такие изменения являются эндогенными – они имеют место в ходе экономического цикла, который первоначально запускается сдвигами в предложении денег, когда банки создают новые деньги в форме кредитов. Единственной ситуацией, отличной от указанной, при которой спрос на деньги может внезапно вырасти, является исключительное событие вроде войны или природной катастрофы. Сезонные колебания имеют относительно небольшое значение – при свободной банковской деятельности со 100 %-ным резервированием они уравновешиваются сезонными сделками с золотом и незначительной коррекцией цен.
756
См.: Jörg Guido Hülsmann, “Free Banking and Free Bankers,” Review of Austrian Economics 9, no. 1 (1996): 3—53, esp. р. 40–41.
757
Напомним изложение нами проблемы на с. 664–671. См.: Laidler, Free Banking Theory, p. 197.
758
См.: Selgin, The Theory of Free Banking, p. 82.
759
См., например, критику Селджина Анной Шварц: A. Schwartz, The Theory of Free Banking, p. 3
760
См.: Skousen, The Structure of Production, ch. 8, р. 269, 359.
761
Мы не можем исключить, что в случае каких-либо потрясений в предложении золота кредитная экспансия будет даже более значительной, хотя Селджин всячески старается принизить важность такого варианта развития событий. См.: Selgin, The Theory of Free Banking, pp. 129—33.
762
Напомним, что согласно Мизесу (см. выше, прим. 120) «про банковскую свободу как таковую нельзя сказать, что она делает невозможным возврат к политике гиперинфляции…» (Mises, The Theory of Money and Credit, p. 436), в особенности если среди экономических агентов преобладает инфляционистская идеология: «Многие авторы полагают, что банки подталкиваются к такому поведению откуда-то извне, что определенные обстоятельства заставляют их накачивать обращение все большим и большим количеством фидуциарных средств, что они будут вести себя иначе, если эти обстоятельства не смогут реализоваться. Я тоже придерживался этих взглядов, когда выпускал первое издание моей книги о деньгах. Я не понимал, почему банки не извлекают никаких уроков из прошлого опыта. Я полагал, что они будут упорно придерживаться осторожной и ограничительной политики, если какие-то внешние обстоятельства не вынудят их выйти за ее рамки. Только позже я убедился, что искать какие-то внешние стимулы для изменения поведения банков бесполезно… То, что в целях увеличения шансов сработать с прибылью банки готовы увеличивать объемы выданных кредитов и количество эмитированных банкнот, понять нетрудно. Что действительно нуждается в отдельном объяснении, так это то, почему, несмотря на впечатляющее постоянство суровых уроков прошлого, попытки улучшить общую экономическую ситуацию посредством расширения фидуциарного кредита (circulation credit) предпринимаются вновь и вновь. Ответ может быть следующим: в соответствии с идеологией, преобладающей в бизнес-сообществе и среди лиц, определяющих экономическую политику, снижение процентной ставки рассматривается как важная цель экономической политики. Более того, расширение фидуциарного кредита считается подходящим средством для достижения этой цели (Mises, On the Manipulation of Money and Credit, pp. 135–136).
