Видимого эффекта артиллерийский обстрел не приносил. Да, шрапнель выкашивала хайтов десятками, но для такой оравы это не более чем булавочные уколы.
Круг, подскочив к Дубину, заорал в ухо:
– Монах сказал, что они через овраг лезут, с востока. Сейчас два отряда мушкетеров туда перекинем, так что держитесь – труднее станет.
– Да эти пока не лезут, просто у дороги толпятся. Мушкеты туда все равно недобивают.
– Это сейчас не лезут. Не будут же они там весь день стоять.
Хайты, как бы услышав слова Круга, сразу двинулись вперед. Увидев это, мэр сплюнул, выругался:
– Вот же суки! Будто накаркал!
Триллов земляне никогда в расчет не принимали. Да, неприятно, конечно, получить дротик в шею, но бояться этого сильно не стоит. Долговязые метатели худые как смерть, с асимметрично развитым телом – мускулатура хорошо развита лишь с правой стороны, да и то все ушло в руку и плечо. Рука эта заметно длиннее левой – по сути, трилл – это просто бегающая метательная конечность. Гориллу-ракса можно изрубить в три топора, а он все равно будет продолжать бой. В отличие от тяжелой пехоты эти «баскетболисты» с визгом падали от любой царапины. В рукопашной их и вовсе паралитик костылем легко отпинает. Так что достаточно носить щит покрепче да иметь реакцию не хуже средней, и ничего тебе эти твари не сделают. А уж если у тебя кольчуга хорошая или кираса, то и вовсе поплевывать можно на этих стрелков свысока.
Сейчас все было иначе – не меньше тысячи триллов неслось на лагерь. На короткой дистанции эти твари способны развить неплохую скорость, что сейчас и демонстрировали. Пушки успели выпустить по ним лишь один залп, после чего Дубин велел их отогнать от заграждения подальше, чтобы перезарядить в безопасности. Мушкетерам и лучникам придется несладко – своих щитов не носят, так что остается им укрываться за щитами восточников и своих пехотинцев. Если не укрыться, смерть верная – у каждого трилла штук пять-шесть дротиков, и кидают они их метров на пятьдесят.
За спиной загрохотали мушкеты – Дубин даже не оглянулся – он пытался разглядеть, что творится в овраге, и при этом еще посматривал на суету артиллеристов. Позади завизжали раненые триллы, но в этот хор начали вплетаться и человеческие крики – крики боли и смерти.
Обернувшись, Дубин охнул – земля за ограждением превратилась в шкуру ежа, столь густо ее утыкали дротиками. Новые снаряды летели сотнями, удары их по доспехам и щитам слились в сплошной звенящий гул. В хайтов никто не стрелял – стоит высунуть нос из-за щита, как получишь подарок между ребер или в незащищенное лицо.
Монах, послав коня вдоль изгороди, на ходу заорал:
– Откатывайтесь назад, и огонь! Отходите от ограждения! Бегом отходите!
Самые прыткие триллы пытались снять всадника, но куда там – осторожный диктатор держался аккуратно на границе обстрела, мало кто мог закинуть дротик на такое расстояние.
Попятились первые мушкетеры, неся потери, вышли из-под обстрела, шустро установили подставки, начали стрелять в ответ. Вразнобой, издалека, но хлипкие кожаные передники и тростниковые нагрудники триллов не спасают, даже если картечины на излете, а другой защиты у метателей нет.
Самые наглые хайты полезли через рогатки, но таких уничтожали лучники – эти ребята не растерялись и откатились назад без приказа. Триллы, выпустив запасы дротиков, развернулись, шустро помчались назад. Артиллеристы успели дать вслед залп картечью, проделав в их рядах семь просек. Это были последние выстрелы – атака отбита.
– Бомбами заряжай! И беглый огонь в сторону дороги! – заорал Дубин.
Оглянувшись, нахмурился: эту атаку люди отбили дорогой ценой – от фраков и то потери меньше были. Неудивительно, более пяти тысяч дротиков за пару минут выпустили долговязые бестии. Убитых было мало, но раненых хватало. Особенно много пострадало от ранений в ноги. Ничего странного – меньше всего их берегут.
К батарее подскакал Монах:
– Дубин! Огонь на овраг переноси – оттуда прут!
– Хорошо. Но смотри, там, у дороги, их тоже хватает.
– Там в основном триллы, от них отбиться сил хватит, а вот оттуда раксы лезут. И амбалов отряд.
– Где? Я их отсюда не вижу.
– Перетаскивайте пушки за мной, на угол – вдоль оврага картечью палить сможете, когда полезут вниз.
Артиллеристы послушно потащили орудия за диктатором. Дубин, несмотря на сложность обстановки, успевал поглядывать повсюду. Нахмурился – у четвертой пушки шаталось колесо. Надо бы подтянуть, да не до этого сейчас. Конь осторожно переступил через труп – восточник в простой стеганой куртке, обычный крестьянин, мобилизованный в войско. Дротик угодил бедняге под глаз, убив без мучений – война для парня закончилась. Это просто идиотизм, тащить таких «вояк» в подобный поход – у них ни щитов, ни доспехов, ни шлемов. Топоры да рогатины. Вот такие под обстрелом гибли почти все… одноразовое «пушечное мясо»…
Остановившись возле Монаха, Дубин наконец увидел противника – толпа раксов водопадом скатывалась в овраг, исчезая в кустарнике. Листва уже опала, но заросли слишком густые. Разглядеть их там невозможно – только по колыханию растительности можно понять, что они двигаются к ограждению. Завидев, что там и триллов хватает, Дубин предостерегающе заорал:
– Ребята, не зевайте! Дротиков берегитесь!
Запыхавшиеся ребята не отвечали – сопели молча, вручную передвигая тяжелые пушки. Сегодня им поработать пришлось, как никогда: вечером упадут без всяких дротиков – будут спать как убитые.
Если выживут…
– Наводите к оврагу, да покруче – чтобы вдоль него картечь летела. Побольше зацепить надо. Готовы? Огонь!
Картечь будто косой срезала хайтов вместе с кустами – снизу дружно взревели от ярости и боли сотни нечеловеческих глоток. Скольких врагов накрыло – не понять, да и растительность мешает эффективной стрельбе, но одно ясно – потери противник понес. Как бы в ответ из зарослей полетели дротики – теперь уже заорали защитники лагеря. К счастью, под батареей триллы не лазили и артиллеристы могли работать без риска.
И они работали – стреляли с дивной скоростью. Все же опыт – великая вещь, одного серьезного боя хватило, чтобы выдрессировать расчеты. Все предыдущие тренировки ничего не значили – бой это бой. Едва пушка останавливалась после выстрела, как в дымящийся ствол лез толстый банник. Быстрее, быстрее – вычистить нагар и тлеющие остатки мешочков. Идеальной чистоты не требуется, главное, чтобы не забилось затравочное отверстие и не вспыхнул порох при заряжании. Банник разворачивают другой стороной, пропихивают им картуз – мешок с порохом. Жестяные уголки, прибитые к баннику, вспарывают ткань, со стороны затравки это делают тонким граненым штырем. Дальше забить увесистый пыж – надежно забить, с силой, прессуя заряд. Теперь немного пороха подсыпать, пока заряжают контейнер с картечью – плоский цилиндр из бересты и холста. Теперь навести пушку вдоль оврага и поднести огонек, тлеющий на конце фитиля. Подождать, пока орудие не остановится после выстрела, и все начать сначала. Работа адская – едкие пороховые газы заставляют кашлять, колеса орудий увязают в грязи, ворочать тяжеленные пушки и без этого нелегко. Стволы чуть ли не докрасна раскаляются, их обкладывают мокрыми тряпками, но помогает мало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
