– Кто вас, идиотов, стрелять учил! Выше берите!
Второй выстрел тоже мимо, зато третий удачно – прямо в середину борта. Дубин хорошо видел, как черная точка ядра ударила по доскам, после чего случилось непредвиденное – снаряд мячиком отлетел назад, упал в воду.
– Мать вашу! Не пробили! Еще давайте!
Еще одно ядро угодило в борт с тем же эффектом, зато последнее ударило по палубе, разнеся баллисту. Хоть невеликие повреждения, но хайтам они не понравились – вновь заработали тяжелые весла. Корабль попятился прочь от берега.
– Он будто титановый, – сплюнув черную слюну, Дубин пояснил: – Борта, видать, из хорошего дерева и толстенные. Чугунным ядром пробить не можем… прямо бронированный… Ну ничего – издалека им труднее будет бомбить нас, а близко теперь подойти не решатся. Это еще что такое?
Выше на Фреоне творилось нечто странное – по реке спускалось облако дыма. Может, корабль горит там? Непохоже, уж больно много дыма, будто флот кораблей пылает. Еще и ветер северный несет его низко, заволакивая все. Что бы это ни было, но хайтам лишняя помеха – через пару минут это облако накроет крейсер, труднее будет на берег глядеть.
От созерцания реки Дубина отвлек крик Монаха:
– К бою! Приготовиться к бою! Держаться на месте! Никому не отступать! Кто хоть шаг назад сделает, лично на сухой кол посажу!
Обернувшись, Дубин первым делом скомандовал:
– Отставить ядра! Заряжай картечью!
Вторым делом посмотрел в сторону противника. Увиденное его не особо обрадовало, хотя он ожидал худшей картины. Хайтов было много, очень много. Бегло прикинув их численность, Дубин понял, что их не меньше тысячи и не больше двух тысяч. Конечно, не та орава, что раньше была, но тоже немало. Кроме того, к врагу наверняка спешат запоздавшие отряды – их армия, как и армия людей, здорово разбежалась после битвы за лагерь.
Осталось десятков семь мушкетов и шесть пушек. На них вся надежда.
От сплошной темной массы хайтов вперед шустро ринулись многочисленные долговязые фигурки. Опять они триллов в бой кинули. И откуда только эти метатели берутся? Сегодня их столько перекосили у северной изгороди лагеря, что казалось, не осталось ни одного уже. Ан нет, сотни еще бегают. Да и дротики у них опять есть, видать, насобирали на месте боя за северную сторону.
Подпустив их на сотню метров, Дубин скомандовал:
– Огонь!
Батарея выпустила поток картечи – сотню триллов как минимум выкосило, но остальных это не остановило. Кшарги и лучники восточников без лишних указаний начали пускать стрелы – против этих тварей очень эффективно. Следом заработали мушкеты. В этом бою людям приходилось держать лишь перешеек – полоску суши шириной метров восемьдесят. Враги будто горлышко бутылки атаковали – идеальные условия для обороны. Свинец косил хайтов толпами, лишь единицы смогли выпустить свои дротики, не нанеся серьезных потерь.
Не более четверти триллов рванули назад будто зайцы – только пятки сверкали. Вслед заулюлюкали приободрившиеся бойцы – победа маленькая, но боевой дух подняла изрядно. Теперь пусть бьют всеми силами, и побыстрее, пока до них не дошло, что можно и вовсе не атаковать, а просто надо дождаться, когда всю работу сделает крейсер.
И сделает эту работу легко, не дав людям даже шанса на победу.
* * *
Пять плотов дрейфовали вниз по течению. Шли они ровненько, почти в линию. Неудивительно, ведь Олег не первый день в этом мире, а память на поганые местные сюрпризы у него хорошая. Не так давно против «Арго» ваксы пытались почти такое же устроить, только вместо плотов там были лодки с головорезами. Вот и он не побрезговал хитростью дикарей – связал плоты между собой корабельными канатами. К крайнему левому плоту сейчас привязан «Арго», а к правому – «Варяг». Корабли, действуя четко и без суеты, спускали ниточку плотов на крейсер, обстреливающий мыс.
Пять дней таких сильных дождей – это не шутка. Реки раздулись, наползли на берега, пачкая отмели грязной пеной. Земля раскисла до состояния жидкой грязи и уже не впитывала воду – лужи стояли будто озера. Намокло все, что могло намокнуть, в том числе прибрежный тростник и камыш. В сухую пору года тростник сгорал без дыма, а сейчас, особенное если камышом переложить, то тлел, будто солома мокрая. Да и поджечь непросто – жир рыбий нужен для этого, смола, деревяшек сухих тоже неплохо подложить для растопки.
На каждом плоту был целый стог мокрого тростника и камыша. Все запасы рыбьего жира вылили в эти кучи, туда же пошла смола – нечем даже борта законопатить будет, если меж досок Фреона щелочку найдет. Дров тоже не пожалели – нарубили и сухостоя, и сырятины. Сняли с бортов автомобильные шины, служащие для смягчения удара о причалы при швартовке, положили сверху. Горит это все добро теперь знатно – огня не видать, а вот дым тяжелый, вонючий и зверской густоты.
Северный ветер вообще сегодня на службе островитян – послушно относит смрадное облако в сторону вражеского крейсера. Спасибо «синоптику-клоту»: Удур все же сумел внятно объяснить, какая сегодня будет погода. Хайты уже заметили неладное, засуетились, пушки свои отвернули от берега. Вперед – попробуйте прицелиться в сплошную дымовую стену. Одно плохо, сами островитяне тоже не видят крейсер. Ну да это не беда, Олег заранее побеспокоился, выслал лодку под берег. Оттуда теперь наблюдатель флажками семафорит, корректируя движение кораблей, а уж между собой «Арго» и «Варяг» радиосвязью общаются. Так что не вслепую идут.
Вспышки от выстрела Олег в дыму не увидел, лишь дернулся, когда рядом с крайним плотом взметнулся столб воды. Нагломордый Лом, стоя рядом с адмиралом, прокомментировал:
– Вот сцуки, плоты разбить хотят. Если попадут, то все в щепки разнесут.
– Не каркай… Плот не корабль, попасть трудно… тем более через дым. Ты давай, торпеду готовь свою. Сам готовь…
– А чего ее готовить? Я хоть щас ее запущу – там всего один рычаг потянуть осталось.
– Сейчас рано. Ты сам говорил, что надо подойти поближе, в упор забить ее.
– Так и надо. Дальше сотни метров ни фига не попадем. Хотя не факт… Пускатель ее швырнет слабо, но двигатель метров двести протащит минимум. Только скорость-то фиговая, отвернуть успеют или отойти. Не, Олег, с сотни метров надо бить. И с прямого хода, не на повороте, а то отвернуть может при ударе об воду. Тогда ручаюсь – одни пузыри от него останутся.
– Ты и с миной ручался…
– Нахимов ты наш, чем ты недоволен? Как Лом сказал, так и вышло – нет теперь того «Титаника». А если бы твой гном установил ее под днище, то вообще сразу бы накрылся. Я же не виноват, что он под сортиром им мину поставил. Вот… дыму-то… Я не думал, что это дерьмо так дымить может… Будто химия какая-то тлеет… Но смотри, минут через пять дым спадать начнет, вон пламя уже вырывается.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
