Об этом Мин узнала совершенно случайно, увидев, как в окне богатого дома на мгновение показалась Мерана. Дом, что оказалось нетрудно выяснить, принадлежал лорду Пеливару. Считать эту встречу случайной было бы в высшей степени наивно.
– Будь осторожна, Мин, – твердо повторил Ранд. – Я не хочу, чтобы тебе из-за меня досталось.
Мгновение она молча смотрела на него, затем поднялась и коснулась его губ мимолетным поцелуем. Впрочем, мимолетным ли? Уходя, Мин всякий раз целовала Ранда на прощание, и с каждым разом – или это ему только мерещилось? – поцелуи ее становились все крепче и крепче.
– Мин, лучше бы ты этого не делала, – пробормотал Ранд. Еще можно позволять девушке сидеть у тебя на коленях, но поцелуи могут завести слишком далеко.
– Ты пока еще говоришь без слез, пастушок, – улыбнулась она. – И без запинки.
Взъерошив Ранду волосы, словно десятилетнему мальчишке, она направилась к выходу, да так грациозно, что Ранд просто не мог не смотреть ей вслед. Неожиданно Мин обернулась:
– Эй, пастух, да ты никак покраснел? А я-то думала, что жара на тебя не действует. Ну, да ладно, я только хотела сказать, что буду осторожной. И приду к тебе завтра. Обязательно надень чистые носки.
Лишь когда за ней затворилась дверь, Ранд перевел дыхание. Чистые носки? Да он меняет носки каждый день! Да, непросто иметь дело с женщинами, даже такими, как Мин. Ранд мог бы притворяться, будто она нисколько его не волнует, или же ему лучше сдаться и начать заикаться. Или лучше попросить ее?.. Тогда она, конечно, перестанет так себя с ним держать, но и начнет поддразнивать, а Мин любит поддразнивать. Но оттолкнуть ее, проявить холодность и суровость он не мог. Мин – верный друг. Ведь не мог бы он оттолкнуть Авиенду или Илэйн? Эти имена пришли ему на ум первыми, но они явно не подходили случаю. Может, Мэта с Перрином? Так или иначе, он не мог понять, почему до сих пор чувствует себя наедине с ней неловко. Пора бы привыкнуть ко всем ее шуточкам, а он смущается.
С того момента как прозвучало упоминание об Айз Седай, голос Льюса Тэрина становился все громче, и сейчас Ранд отчетливо слышал каждое слово.
Раз они пытаются вступить в сговор со знатью, я должен буду что-нибудь предпринять.
Убирайся! – скомандовал Ранд.
Их девять. Пусть они и невежды, это опасно. Слишком опасно. Им нельзя позволять… Нельзя. Нет… нет…
Убирайся, Льюс Тэрин! Ты мертв!
Я не мертв! – взвыл голос. Заслуживаю смерти – да. Но я жив. Жив! Жив! Жив!
Мертв! – закричал Ранд в ответ. Ты давно мертв, Льюс Тэрин!
Жив… Голос удалялся, но, пока он не стих, в голове Ранда звучало: Жив… жив…
Содрогаясь, Ранд наполнил кубок и залпом осушил его. Оказалось, что он вспотел, даже рубаха прилипла к телу. Сконцентрироваться снова удалось не сразу. Льюс Тэрин становился все более настырным. Но если Мерана действительно плетет интриги с вельможами, особенно с теми из них, кто готов поднять мятеж, коли Илэйн не объявится в ближайшее время, ему и впрямь придется что-то предпринять. Одна беда – Ранд понятия не имел, что именно.
Убить их, донесся шепот Льюса Тэрина. Девять слишком опасны, но если я убью нескольких… и прогоню прочь… убью… заставлю их бояться меня… Я не умру снова… Я заслуживаю смерти, но не хочу умирать… Хочу жить!.. Льюс Тэрин зарыдал.
Ранд снова наполнил кубок и попытался не слушать.
* * *
Возле Ориганских Ворот, ведущих во Внутренний Город, Демира Эрифф замедлила шаг. Встречные мужчины таращились на нее с восхищением, и она в тысячный раз сказала себе, что надо перестать носить доманийские платья, – и в тысячный раз тут же об этом забыла. Не в платьях дело. Если какой-нибудь мужчина, не поняв, что перед ним Айз Седай, проявит излишнюю прыть, достаточно объяснить, с кем он вздумал заигрывать. Это отвадит любого.
Сейчас ее внимание привлекали лишь Ориганские Ворота – огромная, отделанная белым мрамором арка, прорезавшая белокаменную стену. Поток людей, подвод и экипажей лился сквозь них как река. Охранявшие ворота айильцы вроде бы ни к кому не присматривались, но Демира прекрасно знала, что это не так. Они видели все, и Айз Седай узнали бы с первого взгляда. Кроме того, айильцы следили за ней от самой гостиницы – их штаны и куртки, сливающиеся со скалами, на многолюдных городских улицах бросались в глаза. Итак, даже если бы она захотела рискнуть и не побоялась навлечь на себя гнев Мераны, любая попытка пробраться во Внутренний Город в нарушение запрета ал’Тора обречена на провал. Как все же возмутительно, что Айз Седай приходится испрашивать разрешения у мужчины! А ведь и надо-то лишь повидать некоего Милама Харндера, второго хранителя дворцовой библиотеки. И ее давнего – уже в течение тридцати лет – соглядатая.
Здешняя библиотека никак не могла соперничать с таковой в Белой Башне, или с Королевской Библиотекой в Кайриэне, или с Теранским Книгохранилищем в Бандар Эбан и к тому же сейчас была для нее столь же недостижима, как и любая из них. Но все же, сумей она связаться с Миламом, он тут же занялся бы поиском нужных ей книг. Существовала вероятность, что в библиотеке имеются рукописи, содержащие сведения о Печатях на узилище Темного. Возможно, даже занесенные в каталог, хотя надеяться на такое было бы слишком. Однако в большинстве книгохранилищ мира по дальним уголкам всегда можно найти пыльные манускрипты, которые почему-то забыли внести в списки лет сто или даже пятьсот назад. Во многих библиотеках хранятся сокровища, о которых и не подозревают сами библиотекари.
Она терпеливо ждала, позволяя толпе обтекать ее со всех сторон, но знакомой лысины и круглого лица Милама так и не углядела. Наконец Демира вздохнула, – видимо, он не получил ее послания. Иначе непременно оказался бы здесь к назначенному часу. Ну, что ж, значит, ей придется дожидаться своей очереди сопровождать Мерану во дворец и надеяться, что ал’Тор разрешит – разрешит! – ей поработать в библиотеке.
Отвернувшись от ворот, она случайно встретилась глазами с рослым, худощавым малым, который тут же восторженно ей подмигнул.
Нет, решила Демира, все-таки обязательно надо завести несколько платьев попроще. И почему я раньше об этом не позаботилась? К счастью, Демира уже бывала в Кэймлине, несколько лет назад, и в «Розовом венце» ее должен был дожидаться Стивен, приберегавшийся ею на всякий случай. Подумав об этом, она скользнула в узенький, затененный проем между лавкой ножовщика и таверной.
Кэймлинские переулки казались еще грязнее, чем когда она была здесь в прошлый раз, и вонища в них, несмотря на сушь, стояла ужасная. Стены здесь были глухими, без окон – наружу выходили лишь маленькие дверцы или калитки, но и те, судя по всему, открывались нечасто. И людей здесь не было – навстречу попадались лишь тощие коты да облезлые бродячие собаки. Демира не опасалась, что ее могут исцарапать или покусать. Кошки вообще, похоже, отличали Айз Седай от прочих людей, видя в них родственных себе существ: никто не слышал, чтобы даже самый свирепый кот цапнул Айз Седай. Зато собаки относились к Айз Седай враждебно, будто тоже признавали в них кошачью породу, но нападать не решались и, полаяв да порычав, разбегались.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
