- Это хорошо. Тогда русским придется плохо, и Россия в Америке, наверно, уже побеждена.
- Да, мы тоже в этом уверены!
- А когда будет точно известно?
- Со дня на день…
- Нам кажется, что во время войны с таким жестоким противником, вооружившим против себя три сильнейших государства, адмирал напрасно теряет время в Нагасаки. Вряд ли договор с Англией может быть заключен до окончания войны. Вашей эскадре лучше всего идти в Америку.
- Почему? У вас какие-нибудь есть известия из Америки?
- Нет, наша страна не получает сведений из-за границы.
Переговоры с губернатором в замке Нагасаки становились все значительней и сердечней. Японцы вдумывались в суть событий и начинали постигать все секреты плана Стирлинга. Он явно желал поставить ресурсы Японии на службу союзникам, изолировать Японию сильным флотом от России. Сопротивление англичанам невозможно. Но и русских выдать невозможно, а англичане уже требуют ответа, почему не разрешен заход в порт Симода, когда по договору порт Симода открыт для американцев. Японские дипломаты становились тверже, хотя говорили все любезней и спокойней.
Князь Чикугу но ками заявил, что сможет заключить с Англией договор только после окончания ее войны с Россией.
- Но нам нужны заходы в порты с самыми мирными целями!
- Если надо заходить вам в порты с мирными целями, то мы согласны. Для вас открыты два порта - Хакодате и Нагасаки, и об этом можно предварительно договориться и это все записать… С достопочтенным послом Англии пока еще не можем договориться о предоставлении всех прав английским кораблям в портах Японии. Если вы ссылаетесь на американский договор, то обстоятельства переменились. У американцев, когда они подписывали договор, ни с кем не было войны. Поэтому мы могли заключить договор с Америкой. Япония хочет остаться нейтральной страной и не вмешиваться в конфликт европейских государств. Если же мы будем принимать в своих портах и дадим английскому флоту права во время войны, то этим оскорбим другие государства. Поэтому мы не можем заключить договор до окончания войны.
- Почему же с Россией вы подписываете договор, несмотря на то что Россия воюет? Вы оскорбляете этим державы, с которыми Россия в состоянии войны.
- Мне ничего не известно о том, что подписывается договор с Россией. Сейчас русских не может быть в Японии по случаю войны. Переговоры шли еще до открытия военных действий, и мы обещали русским подписать договор.
- Порты Японии закрыты для английских кораблей, пострадавших от войны, - заявил князь, получив новую инструкцию из Эдо. - Для остальных кораблей открывается два порта, как говорилось прежде. Военные корабли, конечно, тоже могут входить для мирных целей. Очень жаль, что вами так много потеряно времени в ожидании. Но все ваши корабли, ушедшие в Америку, хорошо снабжены продовольствием и всем необходимым, поэтому вам совсем не надо туда спешить…
Однако все очевидней становилось, что противиться долго и еще затягивать дело Япония не сможет. Уже давно дано обещание, что англичанам разрешат идти в Хакодате. Из Эдо опять пришли инструкции. Губернатор заявил Стирлингу, что с Англией разрешено заключить временное соглашение о навигации и заходе в японские порты.
- "Пункт первый. Порты Нагасаки и Хакодате будут открыты для британских судов для эффективных исправлений и получения воды. Также для других видов снабжения, абсолютно необходимых для употребления.
Пункт второй. …Нагасаки открывается с этого дня… Хакодате через пятьдесят дней после отбытия адмирала из этого порта.
И еще пять пунктов…
Сразу после подписания договор был отправлен в Гонконг. Для этой миссии адмирал Стирлинг выбрал "Барракуду", которая, несмотря на свои колеса, была быстроходнее винтового "Энкоунтера". Кроме того "Барракудой" командовал его родной сын, лейтенант Артур Стирлинг, образованный молодой человек, увлеченный механникой и античной мифологией, коллекционер антиков и библиофил, по мнению отца немного испорченный современным воспитанием.
Именно Артуру было поручено дело высокого значения и чести. Он должен доставить доклад о плавании в Японию с подлинниками выгодного соглашения об открытии двух портов Японии, и все другие документы и карты. Как умный человек, Стирлинг не предвидит больших побед над сибирскими сеттльментами. Там некого побеждать, и кампания будет нетрудной. Гораздо важней победа в Японии, право пользоваться портами. Все это важно, конечно, и для этой войны, но еще важней для будущего. Все, что сделано, так значительно, что, собственно, к войне и военным действиям против сеттльментов у адмирала интерес несколько ослаб…
Японская береговая охрана, зорко следившая за уходящей эскадрой, заметила, что, выйдя в открытое море вместе, потом все четыре английских корабля разошлись в разные стороны. Это немедленно было сообщено Тсутсую и Кавадзи в Симода для того, чтобы они очень осторожно предупредили Путятина. Немногое, но самое главное, что он должен знать… Вскоре им пришел пакет из бакуфу. Сообщалось, что нагасакский губернатор Мидзу Чикугу но ками назначался в Симода в помощь Тсутсую и Кавадзи, так как он удачно провел переговоры с англичанами и теперь может быть полезен при переговорах с Россией.
Эта бумага дорого стоила. Правительство посылало Чикугу но ками как знак дружеского внимания к Путятину, чтобы доказать русскому послу, что за его спиной не происходило никакого сговора с его врагами-англичанами, что он сам может узнать все, что ему потребуется, у князя Чикугу про переговоры с англичанами и про их намерения. Бакуфу подтверждает свое стремление сохранять с Россией наилучшие отношения и дружеские связи. Значит, в Эдо понимают, что Кавадзи прав. Значит, Кавадзи может ослабить свою жестокую требовательность при переговорах с Путятиным.*(6)
Вечером 21 октября, когда до Гонконга оставалось менее суток хода, "Барракуда" стала нагонять небольшой бриг под американским флагом. Бриг оказался неплохим ходоком и даже с наступлением ночи его гекабортный фонарь продолжал маячить впереди. Потом он исчез, но вахтенный не обратил на это внимание. Вахта успела смениться и мирно задремать в своих гамаках, когда бушприт "Барракуды" навис над выплывшей из тьмы кормой брига.
Заполошный звон корабельного колокола перекрыл страшные богохульства вахтенного офицера. Несколько человек из команды американца бестолково суетились. Один, очевидно не понимая что он делает, выскочил на ют с кранцем в руках, но тут понял, что этим судно не спасти и выбросил кранец за борт. Наконец рулевой вышел из ступора и навалился на румпель, уваливая под ветер и тем вытаскивая свою баранью голову из-под левой раковины "Барракуды". Всё произошло так быстро, что на пароходе никто не успел удивиться странной тишине на палубе брига. Там раздавались какие-то команды и ругань, но явно недостаточно для такого критического момента. Весь поднятый по тревоге экипаж парохода был уже на палубе, когда корабль, казалось, получил мощный пинок в днище и с левого борта, прямо у колеса, вровень с мачтами встал столб воды."
Бостонский бриг с никуда не годной командой на самом деле был "Чехалис" - бывшая юконская шхуна, под командованием лейтенанта Павла Алексеевича Зеленого. Этот очень неординарный человек, прославившийся как сквернослов и юдофоб, легко поладил со своей, на 23 еврейской, командой. В этом ему помог старший помощник Иосель Давидович. "Ростом почти в сажень, тощий, Давидович казался субтильным, на самом же деле был жилист и очень силен. Мало кто мог сравниться с ним в гребле. Известен он был еще и тем, что единственный среди евреев стал гарпунщиком и не из последних. Этим своим достижением Давидович так гордился, что, даже став помощником капитана, на берегу всегда ходил опираясь на гарпун, как на посох. А так, как был Давидович религиозен, то в своем долгополом кафтане, окладистой бороде с ранней проседью и вьющихся пейсах напоминал он древнего патриарха."
Зеленой прислушивался к мнению Давидовича и его советам, иначе, как объяснить, что молодой офицер со вздорным нравом согласился с планом своего подчинённого. Ведь несомненно, что нападение на "Барракуду" спланировал именно Давидович. Слишком мало в нём было классической морской военной науки и слишком много тактики, выработанной в Русской Америки за долгие годы противостояния тлинкитам, эякам, чинукам и другим морским племенам.
"В самый момент поворота, когда ют "Чехалиса" был футах в пяти от бака "Барракуды", скрытый от глаз англичан гротом Давидович метнул свой гарпун с такой силой, что выскочившее от удара древко отлетело обратно на палубу "Чехалиса".
Одновременно, по сигналу, боцман Савичев выскочил на палубы с тем, что на "Барракуде" приняли за кранец. Но это был пудовый бочонок пороху, плотно обмотанный соломой и снабженный взрывателем из медной кружки и пропитанного селитрой шпагата. В шуме и лахаце алярма англичане не услышали хруста впившегося в обшивку гарпуна. Специально зачерненый линь был почти незаметен, а утяжеленный несколькими чугунными ядрами бочонок тут же затянуло под борт парохода. Фитиль был расчитан на 4 минуты и взрыв раздался, когда "Чехалис" отошел саженей на 30. Бриг повернулся на "пятачке" и, идя в крутой бейдевинд, устремился к борту парахода.
