— Идиот! — закричал Рэт. — Я пытаюсь спасти вашу жизнь, а также и разум вашего друга!
— Но откуда я знаю? — взмолился Мэгнесен. — Вы, парни, сюда врываетесь…
— Вы должны мне поверить, — сказал Рэт.
Мэгнесен внимательно посмотрел на Рэта и нехотя кивнул.
— Его зовут Элвуд Кэсвел. Он живет по этой же улице в доме 341.
Человек, отворивший дверь, был невысокого роста, рыжий и с воспаленными глазами. Его правая рука была засунута в карман пиджака. Он казался очень спокойным.
— Вы Элвуд Кэсвел? — спросил Рэт. — Вы купили сегодня утром Регенератор в магазине «Домашние терапевтические приборы»?
— Да, — сказал Кэсвел. — Прошу вас.
В небольшой гостиной они увидели черный Регенератор, который стоял у кушетки, поблескивая никелированными частями. Он был выключен.
— Вы им пользовались? — с тревогой спросил Рэт.
— Да.
Фолансби сделал шаг вперед.
— Мистер Кэсвел, не знаю, как это произошло, но мы совершили ужасную ошибку. Регенератор, приобретенный вами, — марсианский вариант, предназначенный для лечения марсиан.
— Я знаю, — сказал Кэсвел.
— Знаете?
— Разумеется. Это быстро выяснилось.
— Ситуация была опасной, — сказал Рэт, — особенно для человека с вашими… ээ… неприятностями.
Незаметно для Кэсвела он внимательно изучал его. Тот вел себя нормально, но внешность часто обманчива, особенно у душевнобольных. У Кэсвела была мания убийства, нет оснований считать, что она исчезла бесследно.
И Рэт пожалел, что так рано отослал Смита и его отряд. Присутствие вооруженных полицейских иногда успокаивает.
Кэсвел прошел в другой угол комнаты, где стояла терапевтическая машина. Одна рука у него была все еще в кармане, другую он любовно положил на Регенератор.
— Бедняга, он старался изо всех сил, — сказал он. — Конечно, он не мог излечить то, чего не было. — Он усмехнулся. — Правда, ему это почти удалось!
Следя за выражением лица Кэсвела, Рэт сказал подчеркнуто небрежным голосом:
— Рад, что все обошлось, сэр. Компания, разумеется, компенсирует потерянное время и нанесенный вам моральный ущерб…
— Разумеется, — сказал Кэсвел.
— …и мы немедленно заменим этот Регенератор нормальной земной моделью.
— В этом нет необходимости.
— Нет?
— Нет. — В голосе Кэсвела звучала твердость. — Терапия, начатая машиной, побудила меня провести глубокий самоанализ. В момент полного проникновения в собственное сознание мне удалось переоценить и отбросить мое намерение убить бедного Мэгнесена.
Рэт недоверчиво наклонил голову.
— Вы не испытываете сейчас такой потребности?
— Нисколько.
Рэт насупился, хотел что-то сказать, но остановился. Он повернулся к Фолансби и Хэскинсу:
— Заберите машину. Я с вами еще поговорю в магазине.
Управляющий и продавец подняли Регенератор и вышли.
Рэт сделал глубокий вдох:
— Мистер Кэсвел, я бы вам весьма рекомендовал принять бесплатно новый Регенератор от Компании. Без правильного лечения методом механотерапии сохраняется опасность возобновления процесса.
— В данном случае опасности нет, — мягко, но твердо сказал Кэсвел. Благодарю вас за заботу, сэр. Спокойной ночи.
Рэт пожал плечами и направился к двери.
— Погодите! — крикнул Кэсвел.
Рэт обернулся. Кэсвел вытащил руку из кармана. В руке был револьвер. Рэт почувствовал, как струйки пота стекают под мышками. Он прикинул расстояние между собой и Кэсвелом. Слишком далеко.
— Возьмите, — сказал Кэсвел, протягивая револьвер рукояткой вперед. Мне это больше не понадобятся.
Рэт с равнодушным выражением лица принял револьвер и засунул его в свой бесформенный карман.
— Спокойной ночи, — сказал Кэсвел. Он закрыл за Рэтом дверь и запер ее.
Наконец он остался один.
Кэсвел прошел на кухню. Откупорил бутылку пива, сделал большой глоток и сел за кухонный стол. Он не спускал глаз с точки, находившейся немного выше и левее стенных часов.
Он должен разработать свой план сейчас. Времени терять нельзя.
«Мэгнесен! Злое чудовище, срубившее горику Кэсвелов! Мэгнесен! Человек, который тайно собирается заразить Нью-Йорк отвратительной фим-манией! О, Мэгнесен, желаю тебе долгой-долгой жизни, полной мучений, которые я тебе принесу! И для начала…»
Кэсвел улыбнулся, представив, как он будет дварковать Мэгнесена влендишным способом.
Счастливчик
Я здесь поразительно хорошо обеспечен. Но не забывайте, что я человек везучий. И то, что оказался в Патагонии, — чистейшее везение. Понимаете, дело тут не в протекции и не в моих способностях. Я очень неплохой метеоролог, но могли послать кого-нибудь и получше меня. Просто мне необыкновенно повезло, и я оказался в нужном месте в нужное время.
Если призадуматься, то сам факт, что армия снабдила мою метеостанцию едва ли не каждым известным людям приспособлением, тоже граничит с чудом. Старались они, разумеется, не ради меня. Военные планировали основать здесь базу. Они завезли оборудование, но позднее им пришлось забросить весь проект.
Но я тем не менее продолжал посылать прогнозы погоды — до тех пор, пока они им требовались.
Зато какие у меня устройства и приборы! Наука всегда меня восхищала. Полагаю, я тоже в некотором роде ученый, но не исследователь, а в этом и кроется разница. Попросите исследователя сделать что-либо невозможное — и он примется за работу, причем непременно добьется успеха. Я их очень уважаю.
По-моему, все началось так. Некий генерал собрал, должно быть, ученых и сказал:
— Парни, нам здорово не хватает специалистов, а заменить их ну никак невозможно. Нужно, чтобы с их работой справлялся кто угодно, даже полный неумеха. Что, нереально? А не придумаете ли вы что-нибудь?
И ученые честно принялись за дело, создавая все эти поразительные книги и устройства.
К примеру, на прошлой неделе у меня разболелся зуб. Сперва я решил, что попросту простудился, потому что здесь пока еще довольно холодно, даже когда извергаются вулканы. Но зуб оказался действительно больным. Тогда я распаковал зубоврачебный агрегат, настроил его и прочитал то, что полагалось прочесть. Я сам провел полное обследование, отыскал и больной зуб, и полость в нем. Потом сделал себе инъекцию, прочистил зуб и поставил пломбу. У дантиста уходят годы на то, что я по необходимости усвоил за пять часов.
Теперь возьмем еду. Поначалу я до безобразия растолстел, потому что мне, кроме передачи прогнозов погоды, совершенно нечем было заняться. Но когда я перестал их посылать, я научился готовить себе такие обеды, которым позавидовал бы лучший шеф-повар в мире. Кулинария считалась искусством, но как только за нее взялись ученые, они превратили ее в науку, И такие примеры я могу приводить долго.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
