— Жаль, что я не голодна.
— Это совершенно не обязательно. У меня есть программа Виртуального Голода, которая придаст вам зверский аппетит в любой момент по вашему желанию.
— Знаете, я не хочу сейчас испытывать голод. Если позволите, я еще немного поброжу. А это что? Чулан для щеток?
— Я люблю чистоту.
— В сознании?
— Конечно. Виртуальная чистота важна не менее настоящей.
— А туалет у вас здесь есть?
— Что бы я делал с туалетом в своем сознании? А вам он зачем?
— Виртуальный туалет мне бы сейчас не помешал. А дверей-то сколько!.. А это что? Винтовая лестница. Интересно, куда она ведет?
— Не ходите туда!
— Не бойтесь. Мне всегда нравилось рассматривать мужские сознания. О! Это уже интересно. Чем ниже я спускаюсь, тем темнее становится.
— Остановитесь! Лестница ведет в тайники моей души. Вы что, не видите надписи? Там ясно сказано: «Уровень подсознания. Вход только профессиональным психотерапевтам!» Буду признателен, если вы не станете соваться в мои личные дела.
— Бросьте, не будьте таким занудой. Я уже спустилась. Только взгляну, что тут у вас за этой маленькой дверцей…
— Не прикасайтесь к ней!
— Да не волнуйтесь вы так Неужели вы думаете, что у вас там такое, чего я раньше не видела?
— НЕМЕДЛЕННО ЗАКРОЙТЕ ДВЕРЬ!
Послышался виртуальный звук открываемой двери. Затем Мира воскликнула:
— Крек!
— Простите? — переспросил Герстон.
— Так всегда говорил мой бывший муж, когда наталкивался на очередную мерзость. По-моему, это тот самый случай.
— Я не собираюсь разговаривать на эту тему.
— Еще бы. А вы, оказывается, грязный тип.
— Я совершенно нормальный человек. У всех мужчин есть в подсознании подобные уголки.
— Мне кажется, вы мало что знаете о мужском сознании. Последний раз я была в голове, которая представляла собой одну большую комнату. А, как вам? Ни чердаков, ни подвалов. Более того, комната была совершенно пустой, за исключением кучи мусора в углу. И что, по-вашему, это было?
— Расчлененные женские трупы?
— Причиндалы для игры в гольф! Вы потрясены?
— Не вижу в этом ничего забавного. Убирайтесь из моего подсознания!
— Одну минуту.
— Что вы еще задумали?
— Осматриваюсь… Вот эта дверь… Она ведет в «Центр удовольствий»! Я знала, что он у вас есть! У каждого человека имеется нечто подобное!
— Оставьте мой «Центр удовольствий» в покое! И что значит «у каждого имеется»?
— Ну… во всех головах, где мне приходилось побывать, был свой «Центр удовольствий».
— И что же вы делали в «Центрах удовольствий» других мужчин?
— Ну, как вам сказать? Когда вас приглашают провести время в «Центре удовольствий», не принято расспрашивать, что вы там будете делать.
— Не понимаю.
— Хотите, чтобы я вам все-все рассказала?
— Нет уж, увольте. Зачем вы вообще этим занимаетесь?
— Да как вам объяснить? В принципе, это моя работа.
— Первый раз слышу о такой работе!
— Вы ведете слишком уединенный образ жизни.
— И все-таки, что вы делаете в головах мужчин?
Возникла пауза, после которой Мира произнесла:
— Послушайте, давайте не будем об этом.
— Нет, нет, скажите.
— Вам, скорее всего, не понравится… Ну, ладно. Как правило, мужчина просит меня присесть, устроиться поудобнее и все такое. Некоторые предлагают выпить. Алкоголь, разумеется, тоже виртуальный, но обстановку разрядить помогает. Порой дают сигаретку с марихуаной или понюшку кокаина.
— Это запрещено законом.
— Настоящий кокаин запрещен, виртуальный — нет.
— А потом что?
— Немного дурачимся.
— Что значит «дурачимся»? Телесный контакт все равно невозможен. Чем можно заниматься в голове?
— Я пытаюсь вам объяснить. А это что?
— Подождите! Что вы еще задумали?
— Здесь все такое нежное и розовое… Так хочется прикоснуться…
— Ничего не трогайте!
— Что с вами? Не любите, когда вас гладят?
— Я не люблю, когда ко мне прикасаются люди, которые проникли без разрешения в мое сознание! Что вы делаете?
— Здесь так приятно. Знаете, я, наверное, немного вздремну. Я тебя ненадолго оставлю, любимый.
Герстон пребывал в состоянии чрезвычайного нервного волнения. Он не знал, что делать.
Как назло, именно в этот момент кто-то принялся яростно колотить в дверь. Причем не в виртуальную, а в реальную дверь квартиры. По глухому и решительному стуку Герстон безошибочно определил, что его ожидают еще большие неприятности.
— Я занят! — крикнул он. — Уходите.
— Открывайте! — произнес незнакомый голос. — Иначе мы выбьем дверь. Полиция Мысли.
— Никогда не слышал о Полиции Мысли. Вы уверены…
— Конечно уверен, болван. Открывай дверь, иначе я развалю вначале ее, а потом и твой лоб.
— Не имеете права! — завопил Герстон. — Это нарушение закона!
— Никаких нарушений. У нас ордер на вход в жилище и еще один на проникновение в сознание.
— Но почему?
— По нашей информации вы укрываете у себя опасного преступника.
— В квартире?
— Не строй из себя дурачка, парень. Ты прячешь ее в сознании.
На мгновение паника уступила место удивлению. Откуда они узнали?
— Не надо горячиться, — произнес Герстон, стараясь выиграть время. — Я бы никогда этого не сделал.
— Нам точно известно, что она там. Пришелец с далекой планеты, сексуальная преступница, называющая себя Мирой. Ты меня слышишь? Сделай одолжение, дружище. Я понимаю, что твоей вины здесь, может, и нет. Позволь нам войти, и мы постараемся все быстро уладить.
— Клянусь, я понятия не имел, что она преступница, — произнес Герстон деревянным голосом. — Хорошо, входите.
Он открыл дверь, и трое здоровяков полицейских в темно-синей форме ввалились в квартиру. На серебряных жетонах было написано: «Полиция Мысли. Третий Отдел». У одного были сержантские нашивки.
— Не возражаете, если мы войдем? — спросил сержант, постукивая толстым пальцем по лбу Герстона.
— Не возражаю, вы ведь все равно это сделаете.
Двери в сознание Герстона отворились. Трое полицейских в виртуальных черных кожаных куртках и сапогах вошли внутрь. На сапогах была грязь, на лицах застыло мрачное выражение. Несмотря на виртуальность, полицейские были явно несколько растеряны.
— Пожалуйста, поскорее! — крикнул Герстон. — Вас слишком много!
Полицейские принялись обыскивать сознание Герстона. Они сметали всяческий хлам с мнимых полок, срывали со стен портреты предков, о существовании которых он даже не подозревал. Сапоги оставляли глубокие отпечатки на розовом, чувствительном к царапинам сознании Герстона. Грубые слова полицейских клубились под потолком сознания, словно зловонные газы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
