Тут парень глянул на мрачного Ривса, сообразил, что наступил на его больную мозоль и поспешил перевести тему разговора, пока печаль хозяина дома не переросла в очередной приступ бешенства:
— Не понимаю вообще: какого хрена этот долбанный городишко еще не бросили на съедение монстрам! Сдох бы и все! Чего людей там держать, да охранять неизвестно что и неизвестно зачем? Там нет нормального аэродрома! Там крошечное летное поле, и там нет истребителей, там вертолеты! Они хоть и ударные, но это — вертолеты[2]!!! И их всего штук пять!
— Заткнись, Хэнк, будь другом, — Ривс Дримс прикрыл глаза, стараясь скрыть охвативший его ужас. — Я выберусь оттуда. Я живу небом, и я не могу без неба. Я живу свободой, и я не могу без свободы. Значит, у меня нет выбора: я полечу в Миранду и выберусь оттуда.
— Ривс, ты там загнешься. Там все спиваются и загибаются. Миранда — это путь в один конец, а у тебя же орден «Во Славу Розми»! Ты не сможешь там летать! Плюнь на все, увольняйся и потом иди в гражданские пилоты! — горячо взмолился Хэнк.
— Рехнулся? — Ривс вновь открыл свои бездонные черные глаза. — Прежде всего, я — офицер Розми. Я не могу иначе. Я клялся защищать Розми и ее граждан, и моя жизнь — небо, но я не изменю клятве. И пусть даже этот долбанный орден не смог меня спасти от Миранды, армия плюнула на меня и вышвырнула вон, я все равно останусь тем, кто я есть, — он зло зыркнул на друга.
— Идиотом, — подсказал Хэнк, делая большой глоток из своей бутылки пива.
— Нет. Я — всего лишь офицер. И я всего лишь живу небом и в небе, — парень вздохнул, тоже отпил из своей бутылки. — А теперь помолчим. Я хочу послушать море и посмотреть на него в последний раз. Когда я его еще увижу?
Через полчаса к друзьям на террасу поднялся еще один их сослуживец и друг. Он глянул на собутыльников, спросил:
— Разлагаетесь тут? Давно телек смотрели в последний раз?
— Да, а что? — Хэнк рассматривал пиво через стекло бутылки и пришел к выводу, что есть что-то в идиотской привычке друга смотреть на море и слушать море, будто бы впрок насматривается и наслушивается. Хотя, если учесть незавидную участь Ривса, может быть и впрок…
— Король умер, — Дэниел уселся в свободное кресло у перил.
— Это мы знаем, соседка сообщила. Так выла позавчера вечером, когда его хоронили, что весь квартал, наверное, слышал, — отмахнулся Ривс. — Только не смогли добиться от нее ответа, кто теперь король-то? А то принц Джеффри погиб, господин Лоуренс — ребенок…
— Внучка короля Джонатана, Талинда Виктория. Теперь она королева Талинда I, — Дэниел внимательно рассматривал выражения лиц друзей, пытаясь понять, удалось ли ему застать их врасплох. — Его Величество Джонатан перед всеми отрекся от короны и передал ее мисс Талинде. Наш главнокомандующий прямо там и принес клятву верности. Наверное, завтра и нас приведут к присяге новой королеве.
— Это не по правилам. Следующим должен быть господин Лоуренс, — возразил Ривс, пожимая плечами. Куда катится мир?
— Да, но король отрекся и назвал ее. К тому же она старше, а сейчас это важнее… — возразил Хэнк.
— Это незаконно, — настаивал на своем Ривс. — Регента не будет, но у нее будет много советников, которые попытаются захватить власть. Так был бы всего лишь один. К тому же, она — женщина.
— Ей уже восемнадцать лет, она должна что-то понимать и постараться править самостоятельно, — возразил Дэниел.
— И много ты соображал в восемнадцать лет? — с ироничной ухмылкой взглянул на друга Ривс. — Что-то я сомневаюсь. Ладно, хотя бы меньший срок будут у власти советники… Или навсегда приберут всю власть. Ее надо будет только побыстрее выдать замуж, пока она ничего не соображает, и все.
— Дримс, — обратился к другу Дэниел, — ты говоришь о нашей королеве, ты хоть выражения помягче выбирай, а то уже договорился до Миранды. Не усугубляй, — новоприбывший тоже взял себе бутылку пива. — Кстати, она уже казнила верховного жреца Всех Богов Света Розми, казнила министра финансов и отдала приказ о казни еще нескольких человек. Так что с чувством юмора у нее явные проблемы, я бы не стал о ней отзываться слишком резко. Люди РСР есть везде, а желающих возвыситься за твой счет предостаточно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Думаю, приказы о казнях отдал еще король Джонатан, — пожал плечами Ривс. — Эти люди не стали бы ей подчиняться, поэтому их и решили устранить. Вера же в то, что у генерала Бодлер-Тюрри везде есть уши, слишком преувеличена.
— На тебя ее в прошлый раз хватило, — напомнил Хэнк.
— Кстати, ты не передумал? — осведомился Дэниел, сдувая пену с горлышка своей бутылки.
— Нет, — Ривс вновь погрузился в задумчивость. — Я лечу в Миранду. Сейчас начнется драка за пирог — власть над девчонкой… в смысле новоиспеченной королевой. Им будет не до меня, поэтому у меня вырастают шансы на возвращение.
— Ты только не влипни в очередную историю, — посоветовал Дэниел. — И пусть тебя хранят Кром и Венера, но не вздумай ввязываться в заговоры, если они там будут!
— Они будут, — кивнул Ривс. — История показывает, что без них уже не обойтись! Власти хотят многие, а тут такой лакомый кусочек: внучка короля хоть и старше своего кузена, но она — женщина, а он — последний наследник мужского пола, хоть он младше. Искушение неимоверное! Кстати, самый верный шаг для нее, если сумеет продержаться еще несколько лет на троне — выйти за принца, — полагаю, он теперь принц? — Лоуренса замуж. Таким образом, она укрепит свои права на трон, и ни у кого язык не повернется сказать, что ее ребенок не имеет этих прав.
— Ты точно дотреплешься! — рявкнул Дэн. — Офицерам строжайше запрещено обсуждать политику, а ты тут разошелся!
— Я только при вас болтаю, — криво ухмыльнулся Ривс.
— Ты не только при нас болтаешь, — вздохнул Хэнк. — Иначе не попал бы в Нерейду четыре года назад!
— Кто ж знал, что нас подслушивают? — возмутился Ривс. — Ладно, господа офицеры, а теперь дайте мне последний раз полюбоваться морем и послушать его, я утром уезжаю в Миранду…
— Будто ты потом его не увидишь, — хмыкнул Дэн. — Даже если не сможешь выбраться из этого мерзкого городка, отпуск тебе еще никто не отменял, а этот дом принадлежит тебе. Будешь прилетать в отпуск во Фритаун.
— Но в Миранде нет моря, — Ривс открыл новую бутылку пива, вздохнул, закрыл глаза и подставил лицо горячему ветру, принесшему с моря запах водорослей, соли и чего-то еще, неуловимого, словно бы сам запах воды и солнца…
Сколько себя помнил Ривс, он всегда любил море. Любил его шум, любил смотреть на него, плескаться в нем. Он родился в этом доме и окна его комнаты выходили на зеленоватое море. Он слышал бег волн с самого раннего детства: неистовый и пугающий в ураганы, нежный и ласковый в солнечные дни или темные ночи. Наверное, если бы не куда большая любовь к небу и полетам, капитан Дримс пошел бы служить в ВМФ. И только эта любовь к небу, детские мечты летать на истребителе, стать одним из легендарных «Приговоренных», решили его судьбу, отправив в шестнадцать лет в Летное училище Фритауна.
Сейчас капитану казалось, что он уже никогда не сможет так сидеть, любуясь прибоем, слушая его. Подобное чувство у Дримса возникало однажды, но было куда слабее, тогда он после окончания Летного попал на границу с Керши, в Великие Горы. Позже его переводили и в Нерейду, и в Ариэль, послужил он и на границе с Алсултаном (тоже в Великих Горах), и лишь много лет спустя судьба вновь закинула его во Фритаун, хоть и не в Первый отряд, но здесь было море. Огромное, бескрайнее море.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он так не скучал по старому домику, после смерти родителей приходившему в негодность, как скучал по пляжу и шуму прибоя. Наверное, дом перестал быть для него таковым в двенадцать лет, когда его мать умерла, не пожелав жить без его отца. Семья исчезла, и подросток понял, что без семьи не будет прежней жизни, а впереди его ждут одиночество, неизвестность и много боли. Дом был пуст без людей, отстроивших его, даривших ему тепло и наполнявших его любовью.
