— Паво, — сказалъ отецъ, — ты опять проигралъ, тебѣ совсѣмъ не везетъ. Я позволилъ тебѣ проигрывать мои деньги ради твоего спасенія. Я хочу тебя исправить, Паво, понимаешь ли ты это.
И хитрый Паво прекрасно понимаетъ. Онъ чувствуетъ, что отецъ уже охваченъ страстью къ игрѣ и что, несмотря на проигрышъ, ему доставляетъ большое удовольствіе принимать участіе въ игрѣ. Онъ переживаетъ такъ же, какъ и другіе игроки, всѣ волненія и всѣ муки этой страсти. Когда ставки очень велики, кровь стынетъ въ его жилахъ, и въ ушахъ его раздается его собственное громкое учащенное дыханіе. Да, все это Паво такъ прекрасно понимаетъ!
Но вотъ Паво вдругъ начинаетъ задумываться, становится невнимательнымъ, мысли его точно отсутствуютъ. Крупье обращаетъ его вниманіе на то, что онъ, опытный игрокъ, играетъ самъ противъ себя; положительно Паво начинаетъ его удивлять. Я самъ обращаю на это вниманіе и вижу, какъ Паво беретъ обратно уже поставленную ставку, какъ бы желая спасти деньги, прежде чѣмъ остановится колесо рулетки. Неужели же онъ сталъ такимъ благоразумнымъ? Или же онъ предчувствуетъ какое-то несчастіе?
Мой русскій знакомый уговорилъ меня пойти съ нимъ на другой конецъ залы и тамъ посидѣть на диванѣ. И какъ только мы сѣли, онъ началъ говорить о Паво.
Не замѣчаю ли я, какъ онъ вдругъ измѣнилъ свою игру? О, вѣдь Паво, въ сущности, уменъ какъ дьяволъ, онъ прекрасно все понимаетъ. И мои знакомый, указывая на отца и сына, прибавляетъ:
— Изъ этихъ двухъ людей сынъ менѣе охваченъ игорной страстью. Паво уже замѣтилъ, что эта страсть овладѣла его отцомъ, и онъ хочетъ теперь удержать его, не дать ему играть. Это комично, но онъ дѣйствительно хочетъ удержать старика. Весьма понятно, что для Паво не безразлично, разорится ли его отецъ или нѣтъ.
Мы продолжали сидѣть на диванѣ, но видѣли, что тамъ за рулеточнымъ столомъ происходитъ что-то не совсѣмъ обычное. Всѣ теперь окружили отца и сына. Игра въ фараонъ прекратилась; даже тѣ три горца въ большихъ сѣрыхъ плащахъ съ металлическими поясами, и тѣ старые торговцы, которые, сидя почти у самыхъ входныхъ дверей, играли, такъ сказать, на мѣдные гроши, теперь бросили свою игру и присоединились къ толпѣ, окружившей рудеточный столъ. Мы съ русскимъ направились туда же.
— Глядите теперь въ оба, — шепнулъ мнѣ русскій, — онъ сильно взволнованъ.
Господинъ изъ Зинвара сталъ опять спекулировать на тринадцатый номеръ. Онъ дошелъ въ своемъ азартѣ до того, что отобралъ у сына всѣ деньги и принялся собственноручно ставить ставки. Его толстыя руки, дрожа, роются въ кредиткахъ, ищутъ и судорожно схватываютъ грязныя бумажки. Онъ безуспѣшно пытается сосчитать ихъ и привести въ порядокъ. Онъ не говоритъ ни слова. И Паво безмолвно сидитъ рядомъ съ нимъ. Лицо его мрачно.
— Тринадцать! — объявляетъ крупье.
Господинъ изъ Зинвара весь вздрашваетъ. Даже Паво какъ бы остолбенѣлъ отъ удивленія. Что за необычайное счастье при такой безсмысленной манерѣ игры! Теперь выходъ этого номера пробиваетъ значительную брешь въ денежномъ ящикѣ игорнаго дома. Крупье выплачиваетъ огромную сумму съ невозмутимымъ спокойствіемъ. Этого человѣка ничто не удивляетъ: онъ вѣдь видалъ на своемъ вѣку всѣ капризы счастья въ азартныхъ играхъ, онъ пережилъ самыя отчаянныя превратности судьбы и случайности. Принцъ сидитъ нѣсколько минутъ, какъ бы совершенно утративъ сознаніе, затѣмъ поснѣшно забираетъ свои деньги, отдѣляетъ золото отъ кредитокъ и набиваетъ имъ всѣ карманы. Онъ велитъ подать себѣ стаканъ вина, выпиваетъ его залпомъ, затѣмъ встаетъ и прекращаетъ игру. Уходя, онъ раздаетъ кредитки направо и налѣво всѣмъ лакеямъ, которые попадаются ему навстрѣчу. Господинъ изъ Зинвара толкаетъ локтемъ Паво и смотритъ на него лихорадочно блестящими глазами.
— Вотъ видишь?.. Понимаешь ли ты, наконецъ, какъ слѣдуетъ играть? А ты меня еще хочешь учить! Пусть всѣ берегутся, я всѣхъ обыграю!
И онъ поворачивается къ зрителямъ и смѣется короткимъ, громкимъ смѣхомъ. Въ восторгѣ отъ своей удачи онъ опять бросаетъ порядочную сумму на тринадцатый номеръ.
— Пусть деньги тамъ лежатъ, — говоритъ онъ, — не трогай, пусть лежатъ, говорю я тебѣ. Да, тринадцать — довольно-таки странное и капризное число!..
Но это число оказывается еще болѣе капризнымъ, чѣмъ онъ ожидаетъ: оно не выходитъ, и крупье загребаетъ лопаткой его деньги. Онъ это дѣлаетъ медленно и неохотно. Ему навѣрное было бы пріятнѣе, если бы опять вышелъ тринадцатый номеръ — это еще больше завлекло бы богатаго игрока, деньги котораго, рано или поздно, все равно станутъ добычей игорнаго дома.
Послѣ четырехъ попытокъ добиться желаемаго номера терпѣніе покидаетъ господина изъ Зинвара. Онъ съ гнѣвомъ обращается къ сыну:
— Я говорю тебѣ, Паво, я ни за что больше не ггоставлю на тринадцатый номеръ, я довольно проигралъ на этомъ проклятомъ номерѣ.
И онъ становится все болѣе раздражительнымъ: лакей, у котораго скрипятъ сапоги, получаетъ совѣтъ удалиться подобру-поздорову, румынъ награждается молніеноснымъ взглядомъ за то, что недостаточно скоро собираетъ свой выигрышъ и этимъ задерживаетъ игру. Господинъ изъ Зинвара начинаетъ жаловаться и на зрителей, которые постоянно тѣснятся вокругъ него. Неужели же имъ рѣшительно нечего дѣлать, какъ только глазѣть на него? Онъ подзываетъ знакомъ молодую дѣвочку изъ толпы и говоритъ:
— Не тебѣ ли я далъ сегодня золотой?
Дѣвочка краснѣетъ и дѣлаетъ книксенъ.
— Да, господинъ, — отвѣчаетъ она.
— Зачѣмъ же ты, дитя мое, стоишь здѣсь и не уходишь? — Ея красныя губки дрожатъ, но она молчитъ и опускаетъ глазки. Господинъ изъ Зинвара внимательно оглядываетъ ее и даетъ ей еще золотой.
— Вотъ возьми это и приходи послѣ игры въ полночь ко мнѣ.
Молодая дѣвочка густо краснѣетъ, дѣлаетъ еще почтительнѣе книксенъ и уходитъ, улыбаясь всѣмъ присутствующимъ.
Господинъ изъ Зинвара обращаетъ опять все свое вниманіе на игру.
— А вотъ теперь мѣшаютъ мухи, — говоритъ онъ черезъ минуту. — Тутъ постоянно что-нибудь да мѣшаетъ. Пусть выгонятъ всѣхъ мухъ!
Его деньги таютъ. Теперь счастье на сторонѣ румына, и господинъ изъ Зинвара съ возрастающимъ раздраженіемъ наблюдаетъ за его счастьемъ.
— Развѣ ты не видишь, что у меня осталось только нѣсколько жалкихъ кредитокъ, — говоритъ онъ, обращаясь къ Паво, — но я не перестану играть, пока все не уйдетъ. Да, вотъ я теперь ставлю тысячу на красное — можетъ быть это именно тотъ цвѣтъ, который принесетъ мнѣ счастье.
Красное выигрываетъ.
— Вотъ видишь ли, красный цвѣтъ дѣйствительно приноситъ мнѣ счастье. Я ставлю еще разъ — это будетъ испытаніе.
Но красное проигрываетъ. Терпѣніе господина изъ Зинвара истощается окончательно.
— Уходи! — кричитъ онъ на сына. — Ты только приносишь мнѣ несчастье. Я долженъ отыграться. Я хочу во что бы то ни стало вернуть обратно мои деньги! — Но тутъ онъ вспоминаеть, что вышелъ изъ той роли, которую собрался разыгрывать передъ сыномъ.
И онъ прибавляетъ:
— Вотъ видишь ли, до чего я дошелъ, только благодаря моему желанію исправить тебя. Да, я хочу тебя исправить.
— Я уже исцѣлился, — бормочетъ Паво.
— Молчи, ты еще не исцѣлился окончательно. Ты опять вернешься къ прежнему, и я все это дѣлаю только ради твоего блага. А теперь убирайся отсюда!
И Паво всталъ и ушелъ.
IV
Время приближалось къ полуночи. Одинъ игрокъ за другимъ поднимались съ мѣста и уходили. Только румынъ и однорукій военный все еще стойко выдерживали на своихъ мѣстахъ. Сѣдобородый воинъ игралъ очень осторожно, ставилъ маленькія ставки, жадно игралъ на гроши и выигрывалъ. Ему везло, но онъ не становился дерзкимъ и смѣлымъ отъ этой удачи.
Господинъ изъ Зинвара игралъ совсѣмъ другой манерой. Малѣйшая благосклонность фортуны дѣлала его глупо самонадѣяннымъ. У него оставалось всего-навсего какая-нибудь тысяча, когда Паво ушелъ. Въ двѣ слѣдующія ставки онъ выигралъ шестьсотъ, которые сейчасъ же сразу поставилъ и проигралъ. Собственно говоря, становилось даже жалко его, и дѣйствительно, всѣ симпатіи присутствующихъ были на его сторонѣ.
Принцъ, который вернулся въ залу въ качествѣ зрителя, подалъ собственноручно стаканъ вина господину изъ Зинвара.
— Васъ преслѣдуетъ несчастье, — сказалъ онъ ему, — прекратите на сегодня вашу игру.
Принцъ нарушилъ одно изъ правилъ игорнаго дома, произнеся громкимъ голосомъ этотъ совѣтъ. Господинъ изъ Зинвара ничего не отвѣтилъ, онъ только безсознательно взглянулъ на него и молча выпилъ вино.
Внезапно колесо фортуны повернулось въ его сторону, и онъ выигралъ три раза подъ рядъ.
— Вотъ видите, какъ слѣдуетъ играть, — обратился онъ весело и любезно къ старому воину.
Тотъ ничего не слышалъ, весь поглощенный своей игрой на жалкіе гроши. Румынъ внимательно слѣдилъ за возрастающей нервностью господина изъ Зинвара, обмѣнялся взглядомъ съ крупье, забралъ свой выигрышъ и прекратилъ игру.
