А Олег выбрал эту вседоступную преглупую Еву! Нет, это Дворецкая его увела из-под самого носа Аделаиды. Ей чуть плохо не стало, когда она увидела подаренный ему ею перстень. Если кто-то додумается взять лупу и прочитать внутри надпись, то она попадет под подозрение. Что она там ему написала? Ах да. «Любимому от Ады». И чего она так разволновалась, будто только у нее на всем свете такое имя? Ада из ада. Между прочим, можно намекнуть про преисподнюю. Но кому намекать-то? Этой простушке Гатчиной? Или стоеросовым братьям? Семен Семенович Пугач вообще нисколечко не поверил в преступление. Действительно, Аделаида не раз слышала, что, если нет трупа, значит, нет и преступления. Где она это слышала? В телесериалах про ментов и бандитов. Она часто смотрит эти сериалы, ей, как истинному вольному художнику-творцу, нужно знать изнанку жизни.
Аделаида прошествовала на кухню, заварила себе крепкого кофе в изящной металлической турке и достала из холодильника пирожные. Сладкое ее успокаивало и настраивало на нужный лад, устремляя мысли в правильном русле. Итак, она прокололась на перстне. Куда он, кстати, делся? Пугач взял только ключ. Нужно найти перстень и забрать его у братьев. Если Дворецкая утром не объявится, то по истечении трех дней ее начнут искать. Вот тогда и потребуют все улики. Нужно опередить следствие.
Мотя и Беня ворочались в кроватях, стоящих напротив друг друга в маленькой спальне, стены которой украшали не дорогие, шелковые обои, а дешевые по содержанию и цене плакаты с полуголыми девицами. Братьям не спалось. Да разве ж можно уснуть после такого происшествия?! Да, они видели, действительно видели, как роскошную красавицу душили волосатые руки. Только вот куда потом все делись: ни маньяка-душителя, ни его жертвы они не нашли, хотя ринулись в квартиру сразу же!
Массовые галлюцинации? Беня отвернулся к стене. В этом что-то есть. Им обоим не везет с личной жизнью, потому приходится восполнять ее зрелищами. Хлеб, к счастью, у них есть. Оба брата работают таксистами в одном занюханном таксопарке и возят разношерстную публику на раздолбанных «жигулях». Ничего, будет и на их улице когда-нибудь праздник! Влюбится в одного из них случайно севшая в отечественную машину богатая дамочка, и жизнь наладится. А почему в них не влюбиться?
Высокие, крепкие, в народе про таких говорят – сбитые или кровь с молоком. На лица не отвратные, если привыкнуть, то и симпатичными покажутся. Правда, с мозгами братьям не повезло, не попали под раздачу. Но уж что есть, то есть.
И мозги в деле пропажи Евы ни при чем. Зрение подвело? Да нисколечко! Беня без напряжения видит, как на пятом этаже переодевается Юлька Гатчина, когда забывает задвинуть портьеру. Но за Дворецкой наблюдать было гораздо интереснее, там все как в кино. Красавица и чудовище. Мужики у нее были так себе, разве что состоятельные. Они с братом гораздо лучше! Дворецкая как-то, проходя мимо, даже им улыбнулась. Чувствовала настоящую мужскую силу и красоту.
– Жалко бабу, – вздохнул Мотя.
– Дура она была, с женатыми связывалась, – в сердцах отозвался брат. – Может, ее кто-то из жен удушил?
– С толстыми волосатыми руками и готическим перстнем?..
– Остался только перстень, куда же она сама делась?
– Прикинь, обыскали всю жилплощадь…
– Не нравится мне этот пенсионер…
– Рюмочкин? Точно. Тихий маньяк. И живет рядом с Дворецкой. Прибежал, задушил и вернулся назад.
– А куда тело дел?
– Взял с собой.
Несмотря на поздний час, Семен Семенович Пугач не спал. Уж если судьба привела его в этот дом, так он решил ей довериться полностью и не сопротивляться изумительной женщине со второго этажа. Помявшись пару секунд с ноги на ногу возле ее двери, он решительно нажал на звонок. Семен Семенович никогда не пришел бы в гости к даме так поздно, если бы не знал точно, что дама является потенциальной совой. То есть не птицей в прямом понимании этого слова, а страдает бессонницей по ночам и спит исключительно по утрам.
Антонина Эдуардовна Боблова, заметьте, не Боблбва, как травмирует ее известную в определенных кругах фамилию молодежь, а Боблова, всю свою молодость отплясала в группе народного танца «Калинушка» и рано вышла на заслуженный отдых. Но отдыхать не получались, сначала дочка подкинула ей внука, а затем невестка привезла внучку. Антонина Эдуардовна после года мучений поняла, что достойна лучшей жизни, и развезла маленьких оглоедов по родителям, намереваясь всерьез заняться личными проблемами.
А они были. И не только из-за фамилии, ради которой каждому встречному-поперечному приходилось разъяснять, что ее фамилия происходит от местечка Бо́блово под подмосковным Клином, где в свое время жил и изобрел водку великий русский химик Менделеев. А не от бабла, которым ныне принято обзывать деньги.
Проблемы личного характера заключались в достойном представителе мужественной профессии, изредка заглядывающем к ней на огонек. Семен Семенович Пугач нравился Антонине Эдуардовне давно, но она, в силу консервативного воспитания, не смела сделать первый шаг ему навстречу, а сам он не спешил шагать в ее сторону и лишь топтался у двери.
– Добрый вечер, – улыбнулся Семен Семенович хозяйке, открывшей дверь, и моментально втянул в себя живот, расправив могучие плечи с погонами старшего лейтенанта милиции.
– Добрый, – кокетливо повела пухлым плечом бывшая артистка и впустила участкового в квартиру. – Вы по делу или как? – Ей так хотелось, чтобы он положительно ответил на второй вопрос!
– По делу, Антонина Эдуардовна, по делу, – сказал ничего не подозревающий Пугач, смутно догадывающийся о своих чувствах к этой немолодой, но аппетитно-привлекательной брюнетке с покладистым, благожелательным характером и манерами светской дамы. Хотя светских дам, кроме Антонины Эдуардовны Бобловой, он и не знал больше.
– Что-то случилось? – вяло поинтересовалась та и провела гостя на кухню, сразу же занявшись приготовлением чая.
«Вот бы мне такую хозяйку, совсем пропаду в холостяках», – думал Семен Семенович, глядя на суетящуюся у плиты Антонину, но вслух ляпнул другое:
– Сегодня объявились очевидцы странного события. Братья Карамазовы утверждают, что неизвестный с волосатыми руками задушил и похитил гражданку Дворецкую…
– Так ей и надо! – не сдержалась Антонина Эдуардовна. – Я всегда говорила, что яблоко от яблони не далеко падает! Что ее батюшка был придурковатый, все вечный двигатель изобретал, что она была не в себе, собирала всех подряд мужиков! Две крайности в одном семействе не к добру…
– Почему вы говорите о ней в прошедшем времени, Антонина Эдуардовна? – Профессионализм взял верх над расположением к даме. – Я же не утверждал, что гражданка Дворецкая погибла.
– Насколько я поняла, – ласково улыбнулась ему Антонина, – это утверждали братья Карамазовы, а уж им-то какой резон врать?
– Да, – вздохнув, согласился с ней участковый. – С чего бы им врать и поднимать всех на ноги?
– Это очень хорошо, – еще более ласково улыбнулась Антонина, – что они всех подняли. А то бы вы ко мне и не зашли. И не знала бы я, что рядом со мной происходят такие интересные вещи.
– Вы считаете пропажу гражданки Дворецкой интересным событием, Антонина Эдуардовна? – вскинул щетинистые брови участковый.
– В связи с полным отсутствием у меня личной жизни, – намекнула ему дама, – приходится радоваться любому событию.
– Это нехорошо, – покачал головой Семен Семенович, – без личной жизни.
– Чего уж хорошего, – согласилась с ним Антонина, разливая чай по чашкам.
Она могла бы продолжить и дальше, но ее застопорило консервативное воспитание. А Пугач засмущался и сменил тему.
– Так я пришел, Антонина Эдуардовна, к вам, – нашел он оправдание, – чтобы вы как незаинтересованное лицо описали обстановку, царящую в подъезде. Я сам всех знаю, но, так сказать, свежим взглядом…
Антонина Эдуардовна, довольная тем, что мужчина отметил ее свежий взгляд, видимо, и весь вид, начала обзор, забыв про свой чай.
– Обстановка, знаете ли, Семен Семенович, мерзопакостная. Поверьте мне, во всем виноват Виталий Иванович Рюмочкин. Сколько раз я ему говорила, чтобы он не курил в туалете! Вы же видите, стены у нас как перегородки, весь дым просачивается, а дышать дымом дешевых папирос, которые курит Рюмочкин, еще хуже, чем самой курить! Вредитель, экологический враг всего человечества этот Рюмочкин! Вот вы же не курите?!
– Бросил, – кивнул Пугач. – Давайте, Антонина Эдуардовна, по существу.
– По существу. – Та тоже кивнула. – Значит, так, Семен Семенович, никакой личной жизни!
– М-да. – Семен Семенович уткнулся в чашку.
– Ах, о чем это я? – спохватилась Боблова. – Рюмочкин настоящий преступник. И очень похож на мучителя, на маньяка. Так и хочется засадить его в клетку! В смысле в тюрьму…
– А гражданка Ведьминская? – прервал ее ненависть к соседу участковый.
