Тетушка утерла слезы и улыбнулась.
— Нет, я вам не позволю, (делает большие, не верящие моим словам глаза) я официально вас, Екатерина Петровна, назначаю их бабушкой. Так можно?
Та взрывается потоком слез, заливая мою рубашку.
— Можно!
Во время этой сцены я не заметил Веру. Она стояла у порога в белых расшитых валенках, норковой шубке и белом пуховом платке. Вера склонила голову к плечу и умилялась этой картиной, а потом наступила и наша очередь тискать ее.
***
…Годовая выручка по всем видам деятельности ЗАО «Братья Стоцкие», составила… Лучшие показатели, или, около сорока трех процентов, приходятся на загородное имение для аристократов…. Двадцать семь процентов от продажи пшеницы и другой сельхоз продукции… Без малого, пятнадцать процентов приходится на пивоваренный завод… В отрицательной зоне находятся такие производства как обувь, одежда, цеха по производству мебели…
Мой брат Макс сидел со скучающим видом, попивая тридцатилетний виски. Вера тоже хотела присутствовать на ежегодном докладе о наших финансовых результатах, но я ее отговорил, сославшись на беременность.
Я крутил сейчас в руках печатку с гравировкой дракона, ту самую, которая была мне вручена с остальными «Дарами» и думал о своем. Наш главный финансист Алексей как раз заканчивал с докладом:
— Александр Романович, хотел бы передать вам рекомендации авторитетных аналитиков…
Я резко оборвал его:
— Рекомендую тебе закрыть свой рот!
В кабинете повисла гнетущая тишина.
— Макс, деньги уже возвращены?
— Не совсем… Этот уважаемый господин успел купить себе яхту, поэтому на счет вернулась не вся сумма. Но остальное реализуем в течение недели.
Алексей понял, что влип. А как все хорошо начиналось… Эта схема работала второй год и братья Стоцкие не должны были выйти на след финансового оттока. Покачал головой. Нужно было сваливать раньше, пока была такая возможность, а не жадничать.
Сегодня отличный день, чтобы умереть. Ведь иного не могло и быть: братья не прощали обид, а тем более, предательств. Алексей даже не пытался сопротивляться. Закрыв глаза, он начал читать про себя молитву, надеяться на быструю смерть, но ему не дали…
— Лёша, открой глаза, хватит бубнить себе под нос! Прими свою смерть достойно. Всему есть цена. Ты променял спокойную жизнь на то, чтобы подохнуть, как собака. У тебя есть семья?
— Никого не осталось.
— Оно и к лучшему.
Макс достал свой револьвер и выстрелил ему в голову. На этом оборвалась жизнь вора и предателя.
Я подключил по видеосвязи Веру.
— Привет, милая. Правильно сделал, что не стал тебя подключать на зачитывание скучного доклада, ты бы точно уснула на нем. Но, если в двух словах, то деньги есть.
— А почему нет Алексея? Где он? Обычно он присутствует.
— Алексей нашел более комфортное место и уволился. Итак, перехожу сразу к делу. На счетах в банках у нас в районе семи ярдов. Максим, напомни мне, какую сумму предлагали за пивоваренный завод? Что там было не так?
— Да вроде бы все было так. Просто ты был против продажи.
— Планы изменились. Отправь мои «глубочайшие извинения» и подготовь контракт на продажу бизнеса.
— Карину отправить в качестве извинений?
— Нет, Карину не трогай. Любую другую шлюху, но эльфийка пусть отдохнет.
— Вера, что ты на меня так смотришь? Еще и губки поджала. Это бизнес!
Супруга молча покачала головой и скрестила перед собой руки.
— Как у тебя так получается совмещать в себе две противоположные личности: добрый и милый со своими и циничная сволочь с подчиненными?
Пожимаю плечами.
— Могу тебя отключить, но я собрал Вас не просто так. Мне есть, что вам рассказать.
Когда оба взгляда схлестнулись на мне, я продолжил:
— Скоро наступит конец света…
Брат откинулся в кресле и громко рассмеялся.
— Я тебя не узнаю, брат… Ты подался в какую-то секту или фильмов насмотрелся? О чем ты? Мне стоит начать беспокоиться и вызвать тебе врача? Вера?
Он перевел взгляд на мою супругу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вера на мгновение задумалась и посмотрела на меня.
— Милый, я правильно понимаю, что-то случилось на той выставке три месяца назад, когда ты потерял сознание? Я чувствую, как ты изменился. Что-то внутри тебя поменялось, а еще эта необычная татуировка, которая не могла появиться просто так…
— Все верно, дорогая. Я не знаю, как правильно до вас донести, что я видел. Было ли это видение или все происходило на самом деле, но сомнений у меня нет. Будет что-то ужасное, и нам нужно подготовиться к этому.
И я рассказал им все что произошло со мной тем днем. Показал им свои «Дары»: двуручный меч с гравировкой, перстень, кисет путника и татуировку дракона. Про пятый дар я умолчал, хотя Вера и сама догадалась, что ее беременность иначе как чудом не назовешь. Когда я закончил, первым говорить начал брат:
— Допустим, что-то в этом есть, и ты окажешься прав. Начнется некая «Жатва». Но что это такое? Может быть речь шла о сборе пшеничного урожая, картофеля или… Девственниц? Ахахаха.
Я посмотрел на него с укоризной.
— Ну, и дальше, если все так, как ты говоришь, то не проще тебе самому лишить себя жизни? Я так понимаю, не будет «наследника», не будет и «Жатвы», что бы это ни было.
Вера вспыхнула:
— Да что ты такое говоришь?! Родному брату желать смерти?
— Я лишь предложил вариант. Что, не нравится? Ну, тогда пусть перестанет нести эту ахинею. Или…
— Ну, продолжай. Что, или…?
— Или… Предлагаю поделить бизнес и заниматься каждый своим делом. Я уже второй год тебе предлагаю запустить сеть «клубов» в Ганновере, Ванкувере, Йоханнесбурге, а ты сопротивляешься. Ты понимаешь, какие деньги там будут крутиться? Я уже нашел парочку инвесторов…
На этих словах он осекся.
— Так вот оно что? — Медленно запрокинул голову и смерил презрительным взглядом своего брата. — Значит, ты уже все просчитал, да? Спланировал? Нашел инвесторов? Может быть и документы уже подготовил о разделе бизнеса?
Брат потупился и тихо, одними губами, пробурчал себе под нос:
— Может и подготовил.
Вера удивленно подняла одну бровь, и я был с ней полностью согласен. Этот шельмец уже давно планировал отделиться и вести дела самостоятельно. Вот и пришло время нам разбежаться.
Остаток вечера мы провели втроем. Я рассказал о «Жатве» Екатерине Петровне и она мне поверила. Мы пили вкусный чай, Вера уплетала пирожки за обе щеки.
— Ой, толкается. — Отвлеклась Вера на шевеление животика.
— Ну, тише, тише, малыши, разбесились. Еще не время. Там вам должно быть уютно и спокойно. А папочка со всем справится, мы должны верить в него.
Хорошим завершением этого дня был нежный секс с Верой. Мне необходимо было скинуть напряжение, скопившееся за день, но и в то же время я не мог позволить себе грубой силы, ввиду ее положения. Это было долго, нежно и красиво. Мы просто любили друг друга и наслаждались этими мгновениями. Закончили мы вместе. Вера уткнулась мне в плечо и уснула.
Я еще долго не мог закрыть глаза. Чувство тревоги не покидало меня.
Глава III
И снова посреди ночи я проснулся в поту. Тяжело дышал. Наверное, даже кричал.
Вера спала у меня на руке и тихонько посапывала. Хороший у неё сон, крепкий, иначе выгнала бы меня в другую спальню.
Последнее время мне снится один и тот же сон… Воспоминание из детства.
Отец гоняет нас с братом по полигону в легкой армейской разгрузке. Мы ползем в грязи, под колючей проволокой, прыгаем через рвы, преодолеваем стены, на спине болтается автомат, а на бронежилете подвешены гранаты. На финише, вымотанный и грязный, я валюсь без сил на траву, чтобы отдохнуть. Брат молча подходит ко мне и стреляет прямо лицо. Именно на этом моменте я всегда и просыпаюсь.
Мы тогда были еще совсем детьми. Помню, как мама пыталась нас оградить от бесконечных тренировок отца и отправляла на секции плавания или музыки. Она вообще была против военизированных игр. В молодости она пережила гражданскую войну в одной из южных республик. Отец ей не возражал, но тренировки не прекращались. Он готовил нас к трудностям во взрослой жизни. Для чего это было нужно, мы тогда не понимали, но старались выполнять всё, что он требовал от нас. Быстрее, выше, дальше, метче. С каждой тренировкой преодолевая очередной барьер своих физических возможностей.
