есть работа, — рявкает Рид вместо приветствия.
— Слушаю.
— Алана Мюррей. Мне нужна ее медицинская карта.
— Конечно. Дай мне двадцать минут.
Рид вешает трубку, не сказав больше ни слова.
— Может, мы опередим его с ответом?
— Я думал, ты никогда не спросишь, — говорю я, осушая свою бутылку и нетерпеливо вставая, готовый встретиться лицом к лицу с сукой и узнать правду.
2
ЛЕТТИ
Мои легкие отчаянно горят, пока я пытаюсь втянуть в себя воздух, в котором отчаянно нуждаюсь, когда, наконец, останавливаюсь на углу улицы.
Кладу ладонь на грубую кирпичную кладку, слезы продолжают катиться по моим щекам. Меня не покидает образ ее руки, обвивающей предплечье Кейна.
Что-то внутри меня снова разбивается вдребезги, когда вспоминаю, как она смотрела на него, словно он был самым важным человеком в ее мире.
Я должна была предвидеть это.
Знала же, что Кейн играет со мной. Знала, что все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Нельзя перейти от такой ненависти, какую он испытывал ко мне, к внезапному желанию чего-то серьезного.
Я была чертовски глупа, чтобы это не увидеть.
Подняв взгляд, нахожу мигающую неоновую вывеску магазина.
Зная, что мое поддельное удостоверение личности в сумочке, провожу тыльной стороной ладони по щекам, вытирая слезы, нуждаясь в чем-то, чтобы заглушить боль.
Беру с полки бутылку водки и иду к кассе со всей уверенностью, на какую только способна. Фальшивый документ хорош, он и раньше всегда срабатывал, но сегодня не тот день, чтобы подвести меня.
Мое сердце подпрыгивает к горлу, когда молодой парень переводит взгляд с меня на карточку, но через пару секунд кивает и возвращает ее мне, прежде чем протянуть бутылку.
В ту секунду, когда выхожу из магазина, я откручиваю крышку и позволяю жидкости наполнить мой рот, делая глоток за глотком, пока ожог не становится слишком сильным.
Прислоняюсь к стене здания, желая, чтобы алкоголь подействовал быстрее, но тепло из желудка не наполняет мои вены так быстро, как мне нужно.
Бросаю пустую бутылку в переулок позади себя и наслаждаюсь звуком, как она разбивается вдребезги, очень похоже на катастрофу, которой является моя жизнь.
Эта шлюха носит его ребенка.
Ребенок Кейна.
Обхватываю руками живот, когда боль пронзает мои внутренности. Воспоминание о том, как он двигался в моем животе, поражает меня, и слезы снова наполняют глаза.
Я должна была родить нашего ребенка. Не она.
Зная, что не могу застрять в одиночестве в переулке, отталкиваюсь от стены и иду по тротуару, вызывая такси.
Мне нужно убраться отсюда.
Мне нужно…
Мне нужен кто-то, кто сможет собрать меня воедино.
Когда рядом со мной останавливается машина, я открываю заднюю дверь, даже не потрудившись проверить, действительно ли это такси для меня.
Говорю адрес и откидываюсь на спинку сиденья.
Мир начинает вращаться вокруг меня, но я жажду большего.
— Можете ехать быстрее? — нечленораздельно спрашиваю я. Уверена, что когда доберусь до цели, там будет что еще выпить.
Не чувствуя ног, иду к входной двери. Черт, я даже не чувствую свое собственное тело, когда распахиваю дверь и сканирую лица в поисках одного — или двух, — которых хочу видеть.
Все движется вокруг меня как в замедленной съемке, пока я, спотыкаясь, пробираюсь сквозь толпу, собравшуюся здесь, чтобы посочувствовать сегодняшней потере парней. Они были так близки к тому, чтобы выиграть. Если бы только Кейн… Рычание проносится у меня в голове при одной мысли о его имени.
— Летти? — Я оборачиваюсь, но не вижу, кто мог произнести мое имя.
Продолжаю поиски, спотыкаясь, пробираюсь в заднюю часть дома.
На террасе. Они будут на террасе.
После того, что кажется вечностью, я добираюсь до дверного проема и вываливаюсь наружу, взглядом сразу же останавливаюсь на паре знакомых зеленых глаз.
— Летти. Черт.
Через несколько секунд меня обхватывают руки, и я разбиваюсь вдребезги.
— Все в порядке. Все хорошо. Я тебя держу, — шепчет Лука мне на ухо, а я прижимаюсь носом к его груди, вдыхая запах и позволяя ему обнимать меня. — Пошли, давай выбираться отсюда.
Я чувствую, как парень наклоняется, словно что-то хватает, прежде чем ввести меня внутрь.
Я не смотрю вверх или туда, куда мы идем, просто крепко зажмуриваюсь и верю, что он позаботится обо мне.
— Что не так? — спрашивает Леон за секунду до того, как я чувствую, что он останавливается перед нами.
— Не знаю. Я веду ее наверх.
Тело Луки подрагивает, пока он пытается сдерживать свой гнев.
Не думаю, что кому-то из нас нужно произносить его имя вслух, чтобы знать, кто довел меня до такого состояния.
— Ли, — шепчу я, протягивая ему руку.
Он берет её без раздумий, сжимая в поддержке, когда Лука снова начинает идти.
Мы втроем поднимаемся по лестнице, оставляя вечеринку позади, и вскоре один из них закрывает за нами дверь, и громкость музыки приглушается, прежде чем меня опускают на край кровати.
Я прерывисто выдыхаю, чувствуя на себе их обеспокоенные взгляды, и продолжаю смотреть в пол.
— Вот, — говорит Лука, протягивая мне бутылку водки. Моя голова говорит мне, что я уже слишком много и слишком быстро выпила, но мое сердце снова разрывается. Поэтому слепо тянусь за ней.
— Ого. Притормози, Лет, — говорит Леон, забирая у меня бутылку, после того как я делаю несколько глотков.
Лука оставляет руку обернутой вокруг моего тела, кончиком пальца впиваясь мне в талию, где парень крепко держит меня.
— Что он сделал, Лет?
Я поднимаю взгляд и задыхаюсь от темноты в глазах Луки, когда тот умоляет меня сказать ему, что Кейн облажался, чтобы он мог произнести эти волшебные слова: «Я же тебе говорил».
— Он… Он… — Я проглатываю рыдание, которое хочет вырваться из моего горла. — Другая.
