— Послушай, милая... Ну не брал я эту тиару, понимаешь? Не я это...
— Не свисти, Вик... — Леночка стряхнула пепел на пол й мило улыбнулась. — Если не ты, то кто?
— Да я сам не знаю. Сначала Моран приперся, теперь вы. Я спал всю эту ночь, понимаешь? Спал, как младенец.
— Не верю, Вик. Не верю...
Улыбнувшись, Леночка кивнула Борюсику, тот поднялся со стула и горой навис надо мной, радостно потирая руки.
— У тебя еще есть время, Вик. — Леночка смотрела на меня с очаровательной улыбкой.
Эх, Леночка... А какие сладкие слова она мне когда-то шептала!
— Ну ладно, ладно... — Я покорно взглянул на Борюсика. — У меня эта безделушка.
— Разумеется, у тебя, — усмехнулась Леночка. — И ты мне ее сейчас отдашь.
— Но ты меня отпустишь? — Я изобразил на лице заинтересованность.
— Разумеется, Вик. Разумеется...
То, как она произнесла эти слова, сразу расставило все на свои места. Сколько стоит тиара? В районе миллиона кредов, сумма более чем приличная. Заполучив тиару, они тут же меня прикончат. Разве что тиары у меня нет, хотя в моем случае это как раз ничего не меняло. Все равно итог один: Борюсик с Леночкой уходят, а мой труп со следами насильственной смерти ждет прихода полиции. Меня это никак не устраивало.
— Хорошо, хорошо... — Я торопливо вытянул руку, останавливая Борюсика. — Договорились. Тиара у меня, в тайнике.
— Уже лучше, — кивнула Леночка. — Где тайник?
— Вон в том углу, под торшером. Я покажу... — Я попытался было подняться, но Борюсик небрежным толчком отправил меня назад в кресло.
— Сиди, Вик, и не дергайся... — Борюсик прошел к торшеру, сдвинул его в сторону. — Тут ничего нет...
— Подцепи ножом плитку, — посоветовал я.
Борюсик так и сделал. Пока он выворачивал плитку, я спокойно сидел в кресле, изображая полную заинтересованность в плодотворном сотрудничестве.
— Тяжелая... — ругнулся Борюсик, с трудом подцепив плитку своими толстыми пальцами. — Не мог легче сделать?
— Тяжелую не простукать, — пояснил я. — Не определишь, есть ли там пустота.
Под плиткой оказалась глубокая ниша, круто уходящая в сторону.
— Ну и где корона? — Борюсик с сомнением оглядел нишу. — Нет тут ничего...
— Давай я сам достану, — снова предложил я.
— Не пускай его. — Леночка встала и подошла к Борюси- ку. — Может, у него там пистолет спрятан.
— Да там она, там... — как можно более невинно произнес я. — Запусти руку поглубже и пошарь.
Вполголоса матерясь, Борюсик лег на пол, запустил руку в нишу. И взвыл от боли.
— Больно? — поинтересовался я, встав с кресла. Борюсик отчаянно дергался, пытаясь вытянуть руку, на лице Леночки проступил страх.
— Что у тебя... там? — спросила она, потихоньку пятясь к стене.
— Капкан. Антикварная вещь, между прочим. А вот здесь, — я подошел к стене и открыл другой тайник, — у меня пистолет.
Было забавно наблюдать, как меняется у Леночки выражение лица. Если сначала оно просто выражало страх, то теперь совершенно побелело.
— Вик, что ты... — Она сделала робкую попытку улыбнуться. — Ты же не будешь стрелять, Вик? Мы же друзья...
— Друзья? — Я усмехнулся. — Говорила бы проще: спали с тобой когда-то. Только ведь это когда было... А ну-ка, милая, сядь на пол. Вон там, рядом с Борюсиком.
Леночка покорно опустилась на пол. А ножки у нее все еще ничего...
— Отпусти меня! — Голос Борюсика дрожал от злобы и боли. — Сейчас же, гнида, или я тебе все кости переломаю! Быстро!
Его пламенная речь не произвела на меня впечатления. Подумав, я поднял пистолет и аккуратно прострелил Борюси- ку ногу чуть повыше колена, он снова взвыл от боли. Леночка тихо заскулила.
— Может, еще что хочешь сказать? — поинтересовался я..— Так ты давай, не стесняйся...
Борюсик заскрежетал зубами, но промолчал. Уже лучше.
— Итак, что же мне с вами делать? — Я демонстративно вздохнул. — Не спорю, было бы лучше вас пристрелить. Но потом надо возиться с трупами,.прятать их — одна морока. Второй вариант: можно было бы вас отпустить. Да вот беда, Борюсик при первом же удобном случае размозжит мне голову. Так где же выход? милая? — Я взглянул на Леночку. — Предложи что-нибудь.
Леночка молчала. Судя по всему, просто не верила, что я могу их отпустить. Ну еще бы, судят по себе.
— Хорошо, милая... — Я присел рядом с Леночкой и внимательно посмотрел ей в глаза. — Так и быть, я тебя отпущу, и даже без всяких условий. Что касается Борюсика... я взглянул на бугая и почесал затылок, — то отпущу и его, если он поклянется здоровьем своей матушки и дебилов-детушек не делать мне после этого гадостей. Идет, Борюсик?
Борюсик не ответил, сделав еще одну попытку вытянуть руку из капкана. Зря, этим капканом когда-то медведей ловили.
— Ну так как, Борюсик? Решай: или обещаешь оставить меня в покое, или твои детки станут сиротами.
Борюсик тяжело дышал, его лицо побагровело.
— Хорошо... — процедил он наконец сквозь зубы.
— Обещаешь меня не доставать? — уточнил я.
— Да, да! Обещаю! — Голос Борюсика напоминал рев разъяренного быка.
— Ну, тогда другое дело... — Я подошел ближе, поднял валявшийся на полу нож. Подцепил им плитку в паре метров от Борюсика, запустил руку в отверстие и вытянул из него конец цепи. Упершись ногами в пол, изо всех сил потянул за цепь — Борюсик охнул и вытянул руку.
— Только и всего, — произнес я и бросил Борюсику нож. — Возьми, а то забудешь.
Борюсик прижал окровавленную руку к груди, левой ладонью зажал рану на ноге, его взгляд пылал злобой. Ничего, ему полезно походить пару недель в гипсе.
Я повернулся к Леночке.
— Свободна, милая. И цени мою доброту... Ты тоже. — Взглянув на Борюсика, я отошел в сторону и остановился у окна. — Счет за дверь пришлю позже.
Леночка медленно прошла к двери, не сводя с меня глаз: похоже, она все еще ожидала выстрела. Эх, милая, до чего же ты изменилась... Что касается Борюсика, то он поднял нож и похромал к выходу, при этом глаза его светились злобой. Наверняка ему не терпелось всадить в меня нож, но пистолет в моей руке не оставлял ему никаких шансов.
— Ничего, Вик... — тихо пробормотал он, выходя из дома, тг- Еще свидимся...
Непременно, Борюсик. Непременно... — Я проводил его насмешливым взглядом, потом вышел из дома и с удовольствием проследил за тем, как Борюсик с Леночкой забираются в глайдер. Когда машина поднялась в воздух, мне снова осталось лишь помахать рукой..;
Сказать, что я поверил Борюсику, значит расписаться в собственной глупости. Но что мне было делать? В женщин я не стреляю по определению — предпочитаю делить с ними постель. А застрелить Борюсика у себя дома — значит получить массу дополнительных хлопот. Даже затащить такого бугая в глайдер и то непросто, а уж куда-то его везти, рискуя нарваться на полицию... Нет уж, увольте. Как-нибудь в другой раз.
Вздохнув, я вернулся к двери, уныло осмотрел ее, потом побрел в гараж за инструментами. Но особого настроя на ремонт не было — глядишь, опять кто заявится...
Следующие четыре дня прошли в напряженных раздумьях — я пытался вычислить своего врага. Перебрал всех мыслимых и немыслимых, навел кое-какие справки — и все впустую. Газеты тем временем смаковали подробности похищения, в одной из них даже появился эффектный снимок — неизвестный фотограф запечатлел мой героический прыжок с крыши замка Ее Величества. Вышло довольно недурно. Мне даже стало завидно: я прыгал с крыши, а деньги за снимок получил фотограф. Может, потребовать свою часть комиссионных?
Утро очередного дня тоже началось вполне буднично: с треском рухнула залатанная на живую нитку дверь, в комнату ввалилась толпа вооруженных людей. Впрочем, это оказалась всего лишь полиция, возглавляемая моим добрым другом каг питаном Мораном. Меня, разумеется, как следует приложили к полу, на руках защелкнулись «браслеты». Похоже, Моран все же решил повесить всех собак именно на меня.
Лежа на полу, я вывернул голову и взглянул на Морана. И даже попытался ему улыбнуться...
— Доброе утро, господин капитан. Вот уж не думал, что увижу вас так скоро.
— А я вот решил зайти... — Капитан усмехнулся. К моему удивлению, он был сегодня в отличном настроении. К чему бы это?
— Я могу сесть в кресло? — спросил я. — А то как-то неудобно: я лежу, а вы стоите. С моей стороны это выглядит несколько невежливо.
— Можешь, Вик. — Капитан снова благосклонно улыбнулся. — Посадите его на стул...
Меня усадили, два дюжих полисмена стали по бокам. Надо же, какие почести.
— Итак, господин капитан? — Я взглянул на Морана, думая о том, не разрешит ли он мне глотнуть пива. — Вы хотели мне что-то сказать?
— Я? — Капитан наигранно усмехнулся. — Нет, Вик. Это ты мне должен кое-что рассказать.
— Если вы о тиаре... — начал было я, но капитан вежливо прервал меня.
— Нет, Вик, нет... Забудем пока о тиаре. Расскажи-ка мне лучше об украденных картинах. — В глазах Морана читалось торжество.
