Глава первая
ФИЗИЧЕСКОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ
Шесть названий
Прежде чем сопоставлять коммунистический и нацистский о»: та, следует произнести шесть слов: Освенцим, Белжец, Хелмно, Майданек, Собибор, Треблинка. Это шесть центров уничтожения евреев в «промышленных» масштабах. Типичная последовательность действий была такова: этап; селекция на выходе из вагонов; татуировка; немедленная отправка женщин, детей и нетрудоспособных в газовые камеры или могильные рвы. Такой последовательности, насколько мне известно, не встречалось в коммунистическом мире. Эти шесть названий нельзя произнести без того, чтобы на память не пришли документы, свидетельства, исследования, медитации, молитвы — попытки передать непередаваемое. Отталкиваясь именно от этою абсолюта, осмелюсь сказать метафорически от этого абсолютного нуля, взятого как предел любых прежде существовавших мерок, можно попытаться оцепить физическое уничтожение, производившееся коммунистическим строем.
Рауль Хилберг — автор широко документированного, тщательного, выверенного итогового труда под заглавием «Уничтожение европейских евреев» (Raul Hilberg. The destruction of the European Jews. Revised and definitive ed., 1985. Французский перевод: La Destruction des Juifs d'Europe. Paris, Fayard, 1988. Переиздано в серии Folio Histoire, 1995). Ему так же, как и Примо Леви, оказалось очень трудно найти издателя, и книгу он опубликовал только в 1985 году. Столь же надежного и подробного труда о коммунистическом уничтожении не существует и, видимо, еще долго не появится. У Хилберга я заимствую общий план.
Уничтожение европейских евреев, по Хилбергу, производилось в пять этапов;
— экспроприация;
— выявление и собирание;
— истребительные рейды;
— депортация (отправка в лагеря);
— центры массового уничтожения.
Следуя этой канве, констатируешь, что коммунистическое уничтожение включает четыре первых этана, хотя и с вариациями, обусловленными его природой и основным замыслом. В коммунистической практике отсутствует пятый этап, но прибавлены два, в которых нацизм не нуждался: смертные приговоры и голод.
Экспроприация
Экспроприация — первая мера коммунистической власти. Одна из основополагающих идей коммунизма состоит в том, что частная собственность — корень социального зла. А значит, немедленно производится экспроприация «средств производства» Но надо вырвать с корнем из сознания народа идею собственности как таковую и полностью подчинить em новой власти — из этого логически вытекает экспроприация жилищ, банковских счетов, земли, скота. У людей не остается почти ничего своего, кроме одежды и мебели.
В коммунистических странах всегда существуют богатые, но нельзя сказать, чтобы они были собственниками. Это или «нелегальные» обладатели редких благ, или особы привилегированные, располагающие льготами в награду за политическую благонадежность и благодаря месту, которое они занимают в системе. Право, будучи связанным с частной собственностью, мгновенно исчезает, остается только «юридическое» оформление решений партии. В нацистской Германии вначале экспроприировали и ставили вне закона только евреев. За «арийцами» сохранялись право и собственность, по ужатые, остаточные и самой логикой системы предназначенные к полному исчезновению.
Выявление и
собираниеСлежка и выявление производятся при коммунистическом строе не так, как при нацистском. Для нацизма само физическое существование каждого еврея было своего рода индивидуальным очагом заразы. Следовательно, их надо было выискивать, как это делается при дератизации или дезинсекции, повсюду, во всех уголках, где они могли таиться, — на выполнение этой задачи режим тратил силы, выделял деньги и кадры. Перед коммунизмом вставала задача большего размаха, ибо у нее не было ни строгого определения, ни ясных очертаний. В нее входила ликвидация «врагов социализма», «врагов народа» В первую очередь следовало обезвредить врага, обозначенного заранее, врага по определению: богатых, «буржуев», «помещиков и фабрикантов», зажиточных крестьян и т. н. Затем наступала очередь тех, кто мог питать враждебные чувства, «уклоняться» или проявлять безразличие. Такие могли быть обнаружены в среде «пролетариата», крестьян — «середняков» и «бедняков», «трудовой» интеллигенции. Их находили и в партии, армии, органах.
Тайные враги не обладают характерными чертами, видимыми простым тазом, у них нет физических особенностей вроде обрезания, они не принадлежат к четко выделенной общине, к племени. Их нужно опознать, заставить признаться в тайных помыслах, подрывных замыслах и «ликвидировать». Это труд непрекращающийся и гораздо более объемный. Вот почему личный состав полицейско-репрессивных органов при коммунистическом строе был гораздо больше, чем при нацистском, где ставилась задача всего лишь обнаружить евреев и собрать их в отведенные для них места. Нескольких тысяч человек было достаточно для выполнения задач гестапо — в КГБ их было около пятисот тысяч. В одной только ГДР «Штази» насчитывала больше народа, чем гестапо во всей Германии.
По данным Рауля Хилберга, хватило двух лет (1941–1942), чтобы «окончательное решение еврейского вопроса» было выполнено примерно на 60 %. Задача советских органов не имела конца. С ноября 1917 г. и до последнего дня им приходилось сортировать, регистрировать, вести расследования и неустанно следить за всем населением.
Истребительные рейды
Примерно четверть погибших евреев, по данным Рауля Хилберга (а может быть, и больше), были убиты специальными подразделениями — «айнзатц-группами» и «командами», которые шли следом за линией фронта и производили казни на месте, чаще всего расстреливали из пулеметов. Подразделения вермахта иногда тоже этим занимались.
Истребительные рейды широко практиковались коммунистическими режимами. Завоевание Красной Армией Украины, Кавказа, Сибири, Средней Азии сопровождалось убийствами под открытым небом. Они были массовыми и систематическими во время крестьянской войны, начавшейся в 1919 г. и продолжавшейся до начала нэпа в 1921-м. Против крестьян, которых экспроприировали и морили голодом, против казаков (почти полностью ликвидированных как особая этническая группа) Красная Армия использовала мощные средства — танки и удушающие газы. В книге Владимира Зазубрина «Чекист» (1923) описаны операции местной ЧК: грузовики, на которых привозят людей на расстрел, серийные, безликие казни выстрелом в затылок в подвале, вывоз трупов и вереница грузовиков. Расстрелы под открытым небом возобновились во время коллективизации, а в ходе «великой чистки» были использованы душегубки. В Китае казни под открытым небом проводились в течение двух первых лет после захвата власти коммунистами и возобновлялись в эпоху «большою скачка», затем во время «культурной революции» Подобные казни проходили также в Корее, Вьетнаме, Эфиопии.
В Камбодже они были особенно массовыми. Убийства за неимением современного оружия производились ножами, мотыгами, молотами, дубинками. Палачами, обретавшими навыки в пыточном ремесле, часто были дети — так «красные кхмеры» давали им образование. Сегодня эти массовые могилы постепенно вскрываются.
Лагеря и высылка
Система трудовых лагерей была изобретена и получила свое развитие при советском строе. Нацизм всего лишь перенял ее. Слово «лагерь» («Lager») — почти одинаково звучит по-русски и по-немецки. Первые лагеря были открыты в советской России в июне 1918 г., через каких-нибудь полгода после захвата власти Лениным и его партией.
Советская система лагерей, ссылки, высылки была куда более масштабным и сложным явлением, чем нацистская. В Германии существовали, хотя и не были оформлены, различия между лагерями со сравнительно низкой смертностью (Дахау) и лагерями с такой высокой смертностью (Дора), что она почти достигала уровня массового уничтожения. В Советском Союзе гамма была более широкой, а категории — более четкими. Можно различить три основных категории.
Первая — это высылка целых народов: крымских татар, чеченцев, поволжских немцев и т. д. — или целых «социальных» групп:10 миллионов «кулаков» Пик смертности приходился на этап, осуществлявшийся почти в таких же условиях, как в нацистских эшелонах, шедших в лагеря, но в СССР они юли на куда более далекие расстояния; затем — на первый год высылки, когда насильственных переселенцев доставляли в среднеазиатские степи, сибирскую тайгу или тундру без теплой одежды, сельскохозяйственных орудий, семенного материала. Смертность при высылке обычно оценивается в 50 %. Высылка целых народов — чисто советская практика, не встречающаяся при описании других зон коммунизма либо за неимением таких просторов, либо там, где этническая однородность не создавала помех коммунистическому замыслу. С советской высылкой можно соотнести насильственное и смертоносное выселение немцев из Польши и Чехословакии после окончания войны.
