Брукс — король еврейского юмора (хотя на корону эту претендует также Вуди Аллен) уже очень стар, настоящий еврейский мудрец, у которого на все готова шутка или история. Он посмотрел на меня не очень добрым взглядом, и я понял, что вопрос этот ему задавали не раз и не два.
— Молодой человек… Еврейские организации критиковали все, что я делал в своей жизни. — Неожиданно Брукс заговорил с тяжелым бруклинским произношением, который по–русски лучше всего передается одесским акцентом. — Угадайте с трех раз, что они мне говорят?
— Ну… «Разве Гитлер — это смешно?», — замялся я. — Или еще: «Как можно смеяться над Холокостом?». Что–то вроде…
— «Вы полагаете, — продолжил за меня Брукс, подражая противному старушечьему голосу неизвестного доброхота, — что евреи — это смешно?».
* * *
Чем отличается еврей от антисемита? Антисемит считает всех евреев грязными, злыми и лживыми. Однако у него всегда есть еврейские соседи или сослуживцы, которые, в порядке исключения, аккуратные, добрые и порядочные люди.
Еврей же считает свой народ добрым, порядочным и честным, зато его еврейские соседи и сослуживцы оказываются, как на подбор, грязными, злыми и лживыми.
Действительно, если дела пойдут по желанию некоторых еврейских радетелей, то над евреями смеяться будет грешно. В еврейских кругах не очень одобрительно относятся к анекдотам об Израиле, а уж на анекдоты о Холокосте — полное табу. Я могу доказывать своему отцу, пережившему немецкую оккупацию и потерявшему двух сестер и множество родных и друзей, что юмор — лучшее лекарство, лучший способ понять и запомнить, увековечить память. Когда же дело перейдет к анекдоту, то я боюсь, что он не будет слушать, а прекратит разговор и сердито уйдет из комнаты. Хотя мой папа понимает и ценит хороший юмор, но как–то неудобно рассказывать анекдоты о Холокосте в присутствии человека, пережившего это, — так же, как неудобно шутить над лагерной жизнью в присутствии бывших зэка. «Кто не был, тот все равно не поймет». Ведь даже замечательные рассказы польского писателя Тадеуша Боровского об Освенциме, в чем–то удивительно напоминающие зэковские истории Варлама Шаламова в некоторых еврейских кругах называют антисемитизмом, чуть ли не отрицанием Холокоста. Действительно, у Боровского нет привычных штампов жертвенности, нет героизма, нет человечности, нет четкого разделения на палачей и жертв, а лишь желание выжить любой ценой.
Когда умрет последний человек, переживший Холокост, считает Сара Блау, то в Израиле начнется оргия дикого веселья. Израиль накроет волна анекдотов и шуток про Холокост. Отчасти это началось уже сейчас. До сих пор Холокост существовал в израильском и еврейском юморе как бы за кадром. Над чем здесь смеяться? Шесть миллионов погибших — что тут смешного? Над гибелью миллионов погибших евреев невозможно шутить даже лучшим еврейским острословам. Ну что смешного в таком анекдоте?
—Почему в газовых камерах Освенцима было по 12 дырок? — Потому, что у евреев по 10 пальцев.
Возможно, такой юмор на израильском ТВ еще впереди, зато за пределами респектабельных студий и редакций огромная волна юмора о Холокосте захлестнула Израиль давно, не дожидаясь их кончины. Уцелевших в Холокосте эмигрантов Израиль встретил обидным заявлением, что те дали себя «уничтожить, как стадо на бойне» и вообще непонятно, почему они живы, если «всем известно», что нацисты убили всех евреев. Послевоенных репатриантов из Европы в Стране Израиля дружно звали «сабоним» — мыло, ведь «Гитлер вас на мыло предназначил». Миф о том, что нацисты варили из евреев мыло, пущенный с легкой руки председателя Еврейского конгресса Стивена Вайза в Швейцарии в 1942 году, крепко укоренился в сознании людей. Позже выяснилось, что мыла из евреев никто не варил, а вот словечко «сабоним» оказалось живучим, как и миф о еврейском мыле. В феврале 2005 году многие ленты новостей на русском языке в очередной раз обошло сообщение, будто в какой–то израильской синагоге выходцев из Румынии (где даже не было немецко–фашистской оккупации) находится могильник, где похоронено мыло из евреев.
Многочисленные «лагерные» анекдоты бытовали, разумеется, не только в Израиле. Их рассказывали заключенные и охранники, жители гетто и полицаи. Недавно в очередной раз был «впервые» опубликован подготовленный для Сталина отчет о последних днях в ставке Гитлера (8). Выясняется, что Гитлер обладал инфантильным чувством юмора старой девы. Он шутил за столом, что вот если бы союзники увидели его за домашним обедом, а то представляют себе этакого монстра. Фюрер подтрунивал над подвыпившим фотографом Хофманном, требовал держать его подальше от камина, как бы алкоголь не воспламенился. Для умножения арийской расы фюрер разрешил немецким солдатам жениться на жительницах оккупированных территорий, но требовал себе фотографий невест. Гитлер шутил: мол, невесты, как на подбор, уродливые, и его солдаты их еще разлюбят, когда с похмелья проснутся и увидят, на ком женятся. За столом беззлобно подтрунивали над Герингом, который якобы в постель тоже ложится увешанный орденами и медалями. За столом фюрера тоже рассказывали «лагерные» анекдоты.
Мы в детстве тоже рассказывали плоские «лагерные» анекдоты, не ощущая какую–то вину или стыд. Анекдоты о Холокосте еврейские детишки рассказывают до сих пор в Америке, в Израиле и в России. Запретность темы и общественное табу лишь придают им пикантность. Англоязычная и еще в большей степени иврит–зона Интернета полны анекдотами о Холокосте. Их рассказывают, обсуждают, ими обмениваются: на молодежных форумах, по системе peer–to–peer…
«Большинство анекдотов о Холокосте — это вроде детского хулиганства, — говорит Узи Вейль. — Дети звонят в дверь и убегают. Мы понимаем, что так неправильно, что это приносит боль, но мы позвоним и удираем. Это огорчает, раздражает взрослых, которые спят за дверью… Даже если детям нечего важного сказать, они показывают, что они есть, они звонят в дверь и удирают… и получается такой «юмор туалета». Девяносто процентов анекдотов о Холокосте — такого качества… но все равно, дайте им будить взрослых. Все равно, кто–нибудь должен их разбудить».
* * *
«Если бы Холокост произошел бы сегодня, то следующей за кучей ботинок была бы куча сотовых телефонов», — пошутил израильский сатирик Гиль Копач.
«Здесь пример удачной шутки, — говорит израильский писатель Амир Готфрейд, автор романа «Наш Холокост», переведенного недавно на немецкий. — Шутка эта не про крематории, не про жертв, про которых невозможно шутить, а про нас, про нашу жизнь».
Зачастую даже неудачная шутка оказывается полезней и значительней длинных и нудных лекций и объяснений. 20–летний британский принц Гарри надел на рождественскую вечеринку германскую униформу времен Второй мировой войны, которую носили солдаты корпуса Роммеля, а на руку повязал повязку со свастикой. Фотограф газеты «Сан» сумел заснять раскрасневшегося принца с бокалом в правой руке. Скандал поднялся такой, что даже парламент Евросоюза обсуждал инцидент. Еврейские организации и политики тоже гневно осуждали принца, зато индийские протестовали против предполагаемого запрета свастики, издавна являющейся священным символом индуизма. Принц публично извинился. Его отец принц Чарлз в воспитательных целях приказал провинившемуся наследнику приехать на чествование 60–летия освобождения Освенцима. Громкий скандал сделал то, чего не смогли добиться дорогостоящие образовательные программы. Если раньше около 60 процентов британцев вовсе не слышали об Освенциме, то теперь о лагере уничтожения там знают все. Зато по сообщению германского общественного телеканала ZDF 49% немцев в возрасте от 18–и до 24–х лет не знают, что такое Холокост или не связывают его с уничтожением евреев.
Миллионы невинных детей, женщин и стариков были замучены в британском холокосте! Им смертельно надоели длинные ежедневные показы Би–Би–Си американских документальных фильмов об ужасах Холокоста. Целые семьи умирали от тоски перед экранами телевизоров. Би–Би–Си провела окончательное решение со свойственной британцам эффективностью и организованностью…
Преступление перед человечеством было задумано три года назад, когда несколько неизвестных тогда кинематографистов собрались в Голливуде, чтоб решить «еврейский вопрос». Они задумали забрать сотни миллионов долларов из рук ничего не подозревающих телекомпаний и перевести в свои карманы…
Очищение должно было произойти невиданным раньше способом — превращения массового убийства в массовый досуг…
— Мы взяли старую историю «Гитлер убивает евреев», — заявил один из преступников, — по двум причинам. Во–первых, это делает хороший кассовый сбор, и во–вторых, есть много футажа — целые завалы настоящей документальной хроники, что избавило нас от расходов по съемкам, а также есть 200 тысяч голодных и безработных артистов, живущих на пособие от Национального страхования…
