По этому поводу Эмиль Золя писал: «Постановление дюссельдорфского муниципалитета уносит нас на несколько веков назад; эти господа должны сожалеть о временах средневековья и инквизиции. Повесить человека и взять его достояние - такова мораль конца века».
В разгаре спора бывший «чуть ли не республиканец», лидер прусской реакции Бисмарк попытался подойти к Гейне с «исторической объективностью» и оправдать преклонение Гейне перед Наполеоном и его ненависть к монархии историческими условиями: тем угнетенным положением, в котором находились евреи гетто до занятия Наполеоном Рейнской области.
Философ воинствующего буржуазного индивидуализма и антидемократизма Ницше оценил Гейне глубже, чем знаменитый прусский государственный деятель. Он назвал его «последним немецким событием мирового значения» и учел историческое величие поэта, солидаризируясь с ним в проповеди «свободы интеллектуальной личности».
А тем временем проекты скульптора оставались в мастерской, и «каменный гость» - Генрих Гейне все еще был непрошенным жупелом для «патриотичнейшего и христианнейшего» города дюссельдорфских филистеров.
4
Бургомистр города Майнца той Рейнской области, в которой родился поэт, проявил мужество и выразил согласие приютить в стенах Майнца памятник Гейне. В апреле 1893 года этот вопрос обсуждался в магистрате.
Снова та же картина: антисемитские помои, грязная клевета, ожесточенные нападки на «безбожника» и «социал-демократа».
Голоса «за», голоса «против»… Всякие неожиданности: поборник монархии поэт Вильденбрух высказывается «за» на ряду с радикалами Гарденом Бректано и Шпильгагеном.
Наконец комиссия по благоустройству принимает постановление о сооружении памятника.
Но дело так и кончилось постановлением. Вопрос больше не поднимался, он был затерт лавиной других, более важных дел.
Королева Елизавета тем временем поставила памятник своему любимцу вдали от Германии, в саду своего поместья Ахиллейон на греческом острове Корфу. Лестница из ста мраморных ступеней вела с морского берега к подножью лесистого холма, на котором в тени развесистых олив стоял памятник Гейне, работы датского скульптора Гассельрийса, изображавший поэта сидящим на скамье с манускриптом в руках.
Фигура с поникшей головой представляет Гейне в последней стадии его болезни.
В столетие со дня рождения поэта вопрос о памятнике не поднимался вовсе. В городской библиотеке в Дюссельдорфе, городе, в котором родился поэт, открыли «комнату Гейне» с небольшим бюстом поэта.
В 1906 году снова организовался комитет по сооружению памятника Гейне. В защиту памятника выступили знаменитые деятели искусства и науки: Макс Клингер[6], Гуго фон-Гофмансталь[7], Гергарт Гауптман[8], Эрнст Геккель[9].
С одной стороны - был выброшен лозунг: «Каждая немецкая девушка поет его песни». С другой стороны - появилась пасквильная книга Адольфа Бартельса о Гейне, «нахальном еврейском босяке в молодости, сытом буржуа в пожилые годы и разбитом параличом бонвивание в старости».
Примерно в разгар новой кампании, в 1907 году, Ахиллейон вместе с памятником Гейне перешел в собственность Вильгельма II.
Гейне меньше всего был нужен кайзеру. Он велел удалить его с острова Корфу.
Кампе - наследник издателя Гейне, Юлия Кампе, во всю эксплуатировавшего поэта-купил памятник по дешевке, за десять тысяч марок. Он предложил этот памятник городу Гамбургу в подарок.
Но для чего, строго говоря, Гамбургу памятник поэта, метавшего сатирические стрелы «в город лавочников и торгашей»? Гамбургский сенат весьма учтиво отклонил предложение Кампе.
Кампе было сообщено, что «просьбе о предоставлении соответствующего места на предмет установки памятника Гейне не может быть дан ход».
В мотивировке есть замечательное место, где указывается, что если бы богатому Гамбургу и понадобился памятник поэта, то он не счел бы возможным польститься на подержанный памятник.
Так Кампе и не удалось пристроить свою покупку. Он водрузил памятник во дворе своей гамбургской конторы.
Вскоре ему пришлось еще затратиться на возведение высокой деревянной изгороди вокруг памятника; особенно чувствительные гамбуржцы, несомненные предки нынешних гитлеровцев, не преминули облить памятник ненавистного им поэта красными чернилами.
Столь же скромное место, как двор конторы Кампе, - садик пивного ресторана в Галле, где стоит небольшой памятник Гейне.
Во Франкфурте-на-Майне в 1913 году передовая буржуазия поставила мемориальный камень «певцу немецкой любви». Кажется, все.
В наши дни обостренной борьбы между буржуазией и пролетариатом спор вокруг имени Гейне носит особенно ожесточенный характер. Фашисты различных национальностей продолжают разжигать ненависть к «лихому барабанщику революции».
Новая попытка воздвигнуть Гейне памятник в Дюссельдорфе опять-таки не увенчалась успехом.
Фашистский листок «Штюрмер», восставая против памятника Гейне в Дюссельдорфе, писал совсем недавно: «Могилы немецких героев мировой войны заброшены и совсем забыты, тогда как для еврейской свиньи с Монмартра выбрасывают за окно деньги германских налогоплательщиков».
И когда первое мая 1932 года было назначено последним сроком представления проектов памятника для Дюссельдорфа, и когда было уже получено место для памятника, - национал-социалистский «Союз борьбы за германскую культуру» созвал боевой митинг.
Бургомистр Дюссельдорфа доктор Лер, председатель жюри по приему проектов памятника, был вынужден предоставить городской зал для фашистского митинга протеста.
На митинге выступил профессор Вернер, председатель гессенского ландтага.
Фашистский профессор сказал: «В этой Германии отваживаются сооружать памятник Гейне. Но вы, революционные недоноски знайте, что придет час, когда этот памятник, будь он в Дюссельдорфе или во Франкфурте, будет утоплен в самом глубоком месте Рейна».
Поистине прав был поэт Карл Генкель, характеризовавший еще двадцать лет назад хозяев Дюссельдорфа:
Памятник кайзеру скорейПоставит дюссельдорфский сенат,Но то, что писал дюссельдорфский еврей,Смущает христианнейший град.
Тупицы не выносят умаВ Дюссельдорфе на Рейне,Увековечить хочет филистеров тьмаСебя, вместо Генриха Гейне.
Профессор. Вернер прав в одном: в этой Германии действительно нет места для памятника Гейне.
Но если у Гейне множество врагов и противников, не примирившихся с ним до сих пор, потому что до сих пор они чувствуют боль от тех ран, которые наносил им и их классу разящий меч Гейне, - то у него есть друзья, которые ценят в нем не только первоклассного поэта, лирика, и романтика, но и «храброго солдата в борьбе за освобождение человечества».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
