что у тебя дочь катастрофа! — Незнакомец схватил девушку за руку и дернул на себя, не дав ей вновь упасть на груду чемоданов.
Вырвавших из хуудощавых, но мускулистых чужих рук Веста уже гораздо осмотрительней отступила в сторону:
— Кто?
— Оливер. Директор космической полиции и куратор особого отряда специального назначения и бла-бла-бла и бла-бла-бла…
— И бла-бла… — Весте показалось, что над ней издеваются. — Что это значит?
— То и значит, что мне крайне лень вспоминать всю ту простыню титулов, номинаций и назначений, что есть у начальника в личном деле. Но если ты действительно Веста, дочь Оливера, то тебе за мной.
Слишком быстрая болтовня парня деморализовала девушку. Ей захотелось словно воду вытряхнуть из ушей нескончаемый поток слов. Сама не заметив, она уже забирала из камеры хранения свои немногочисленные (по крайней мере, в сравнении с гуманоидным семейством) вещи и следовала к парковочной области за космопортом.
***
— И всё же почему отец сам не встретил меня? — спроила Веста, с трудом забираясь в странную несуразную конструкцию из железной рамы, сидений, словно содранных с явно другого транспортного средства, которым эту рухлять сложно было назвать, и некоторого числа рычагов.
— Это долгая и трагичная история, полная неожиданных поворотов и поучительных аллюзий… а вель я говорил, что в том баре подают явно фальшивое варкерийское, да и луриэльские креветки явно протухли! Даже я почти слился с унитазом в одно целое. — Хоть парень и помогал ей взобраться на диковинную инсталяцию, девушка всё ещё не понимала, как рискнула пойти вместе с ним.
Может потому, что у неё особо не было выбора, а может потому, что встретив постового, который явно уже намеревался выписать штраф хотя бы за неопознанный внешний вид транспортного средства и личное попраное чувство прекрасного, её спутник достал из кармана рубашки какую-то то ли карту, то ли жетон, и полицейский лишь отдал честь и отошел в сторону.
Кое-как взгромоздившись на творение безумного инженера, девушка уже думала, что хуже и страннее уже не будет. Но стремительный то ли полет, то ли бег нелепой конкструкции по воде опроверг её надежды.
Это явно предназначенное для изощренных пыток средство передвижения заставило болеть ягодицы от бесконечных подпрыгиваний. Веста даже, как ей казалось, даже пару раз сверзилась с сидения в воду и была безжалостно выловлена. Но под конец поездки девушке хотелось лишь одного — улечься в постель, и она уже совершенно не замечала, что её куда-то несут на руках и вообще-то при знакомстве так и не спросила, как зовут спутника, а тот даже и не думал представляться.
“Видела бы меня сейчас бабушка или даже воспитательница из пансиона Морена, чтобы они сказали?” — промелькнула сонная мысль и угасла.
3
Веста проснулась от странной щекотки на лице.
Открыв глаза и с трудом сфокусировав взгляд, девушка увидела чешуйчатый бледно-розовый шнур. И ладно бы он спокойно лежал на ней, так странная вещь ещё и шевелилась, отчего и было щекотно. Было странно, но посмотрев туда, где шнур заканчивался, Веста была озадачена ещё больше: тот упирался в клубок яркого зеленого меха размером с крупную кошку.
Только что проснувшись, о чем-то думать было непросто, потому лишь очень сильно позже, может, минут пять спустя совершенно инертного лежания и наблюдения неизвестного объекта, до девушки дошло, что же она видит…
Крыса с чувством оскорбленного достоинства вальяжно упала у Весты с грудии уползла куда-то под кровать, а девушка с испуганным визгом врезалась лбом в слишком низкий потолок, оказавшийся дном верхней койки. И видимо её удар был достаточно силен, чтобы оттуда свалился массивный черный гравицикл, заняв почти всё свободное место на полу в маленькой комнате, где проснулась Веста.
Потирая ушибленную голову, девушка спустила ноги на пол, и хотела уже было найти свою одежду и переодеться, как услышала шорох сбежавшей крысы, и даже не задумываясь, как она не только здесь оказалась, но и была переодета в ночную рубашку, выскочила за дверь, услужливо отъехавшую в сторону.
В коридоре было пусто. И свет горел на потолке едва-едва, временами срываясь на красное аварийное освещение. И вообще место, где Веста оказалась, вроде и напоминало привычные коридоры космичеких станций, но ему явно было далеко до масштабов и ухоженности секторов Центриона. Может, это какой-нибудь шахтерский звездолет, где самые большие размеры у прицепов для руды, а вот обитаемая область слишком мала и неудобна?
И хорошим вопросом было то, как тогда она очутилась на корабле, если прилетела на планету.
***
Миновав несколько закоулков и коридорных перекрестков, и не сумев открыть ни одной двери, Веста подошла к ещё одному проходу, где услышала какое-то бормотание. Люди? Или кто-то другой? Хоть кто-то! Девушка поспешила на голоса.
Но чем ближе она подходила, тем сильнее замедляла шаг, вплоть до того, что не стала входить в приоткрытую дверь, а решила дослушать разговор, приложив ухо к соблазнитльной щели между раздвижной дверью и стеной.
— Итак, Оливер свалил к блазарам ничтоже просить их религиозные верхи пустить даже не приверженцев их странной религии, но не принадлежащих их виду, и не хотя бы ученых, а аж целую группу пехотинцев с мощным инерционным зарядом в место, являющееся святая святых их странного культа? — у вроде бы приятного женского голоса с небольшими едва заметными гнусавящими аберрациями сквозили и какие-то холодные щипящие ноты. — А мы должны сидеть на жопе ровно и присматривать за каким-то ребенком, как какие-то няньки?
— Типа того, — другой, уже знакомый голос. Разве что теперь не было того быстрого суетливого трепа о чем угодно, но не по делу.
— А я не знал, что у директора есть дети…
— Ну не всем же быть пробирочными любителями тараканов, Людвиг. — Девушка почему-то не могла успокоиться.
— Но-но, хочу уточнить, что на моей родной колонии детей зачинают вполне естественным образом, просто после определенного срока донашивают в специальных боксах, чтобы матери не выпадали надолго из рабочего шахтерского цикла. А это совсем иное, чем создание искусственной ДНК и формирование на её основе организма в автоклаве!
— А кто-нибудь знает, когда примерно Оливер вернется? За пару дней ничего не случится, если закрыть лабораторию и арсенал, а там уж директор сам разбираться будет, — ещё один женский голос.
— Закрыть лабораторию? У меня там эксперимент в самом разгаре! — Всё тот же голос, что уточнял подробности своего рождения.
— Это из-за него на материке падает биоплазма, что после нам вечно жалуются? — ещё один голос. Ощутимо щипящий, и явно не человеческий, а скорее принадлежащий рептилиям-саазам.
