К сцене протолкался молодой человек в чистой, без единого пятнышка одежде.
– Сыграйте «Слезы Акуанны».
Он подергал Фигрина за штанину, наш руководитель высвободил ногу. Человек повторил свою просьбу и направился ко мне. А мне не хотелось, чтобы моя штанина растянулась.
– Понял-понял, – сказал я, быстро набрал в легкие воздуху и взял начальную «ми» большой октавы.
Откуда нам было знать, что один из наших номеров был официальным гимном местной банды, которая собралась теперь возле сцены и вдохновенно подпевала нам? Еще несколько молодых людей с возмущенно горящими взглядами устремились сюда же. Я подтолкнул Фигрина локтем. Он выдал совершенно неортодоксальную коду, и мы закончили до того, как первая банда завершила пение. Теперь они тоже разозлились.
Представительница второй группировки, темнокожая женщина, оттолкнула в сторону кого-то из молчавших зрителей.
– А теперь сыграйте «Глиста», – потребовала она голосом того же цвета, что и ее кожа. – Для Механика и Ками.
– Понял, – отозвался Фигрин.
В «Глисте» у меня вступление на шесть тактов, но я сократил его до четырех. Когда что-то играешь раз шестьсот по памяти, то в шестьсот первый уже не задумываешься ни о чем. Но на этот раз все стало опасной игрой. Не помню, чтобы когда-либо получал столько удовольствия от этой штампованной мелодии. Вторая банда не стала петь.
Ттвим и еще один охранник выставили обе компании. Я опять проверил, куда делись наемники Джаббы. Они толкались у стойки бара, убивали время… пока что только его. В перерыве Фигрин вновь нацелился на сабакк. Я остался бродить по сцене над дымом и ароматами. К нам подошел самый уродливый из людей, каких я когда-либо видел, с диагональной щелью вместо рта и двумя кружками в руках.
– Засох? – спросил он кисло-черным голосом. – В этой – лум, в этой – свадебный пунш..
– Благодарю, – несмотря на то что я не различаю вкуса, я выбрал пунш и ополовинил кружку.
– Не за что, – уродец пристроился на краю сцены и уставился поверх толпы.
Не хотел поворачиваться спиной. Вероятно, местный. Интересно, вежливо ли будет спросить его имя, или он бросится на меня с кулаками?
– Хороший оркестр, – пробормотал он. – Что вы делаете на Татуине?
– Хороший вопрос, – сказал я неохотно, поставив кружку рядом с оммни. – А ведь мы играли в лучших залах в шести системах.
– Охотно верю. Вы великолепны. Но ты не ответил на мой вопрос.
– Вы смотрите на мой ответ, – я кивнул на стол, за которым с картами в руках сидел Фигрин. – Поиздержались и надежно застряли. Вы работаете здесь?
– Ага, – серо-голубым голосом сказал он, забирая у меня кружку. – В баре выше по улице. Не такие уж большие деньги, но кому-то надо делать работу, на которую зарятся дроиды.
Я негромко зашипел вне пределов слышимости человеческого уха. Дроиды улучшают жизнь. Только я собрался напомнить ему об этом, как он произнес:
– Не давай свирельке просохнуть, друг мой.
И ушел.
Был ли он редкого здесь дружелюбного типа людей? Предупреждал ли он о чем-то важном? Я поискал взглядом Ттвима, но не нашел. Вскоре к нам присоединился Фигрин.
– Продул? – пробормотал я, когда он схватил инструмент.
– Естественно. Дай мне «ля».
Мы вернулись к работе. За столом рядом с нами произошло инитезимальное – микрон за минуту – движение, обмен: обычная деловая сделка в Мос Айсли. Кое-что еще, нечто огромное, вписалось в общий рисунок. Два гиганта-випхида, каждый – два с половиной метра клыков, блекло-желтого меха, – в обнимку пустились в пляс возле сцены. Я стоял на помосте, но их головы были выше моей.
Д’Вопп впился хищным взглядом в широкую, кожистую, украшенную клыками морду своей невесты. Не обращая внимания на гостей, владелица «Деспота» и ее профессиональный охотник рухнули в пустые кресла и принялись за зелень. Я опустил голову так, чтобы все подумали, будто я рассматриваю танцплощадку, но на самом деле я наблюдал за одним из наемников Джаббы, анемичным серокожим дуро, который медленно скользил в сторону новобрачных… в одиночестве.
Мимо промчалась троица паппфаков, они переплели бирюзовые щупальца в тесном объятии и чуть было не споткнулись о маленького сервисного дроида, катившего к госпоже Валь. Заметив малыша, наша многотонная невеста освободилась от жениха и направилась следом за машинкой на кухню. У дуро глаза загорелись кровавым огнем. Наемник обогнул танцующих и, приблизившись к Д’Воппу, отвесил поклон.
– Дооообрая ли ох-хота, випхид? – он протянул тощую узловатую лапку.
Массивные когти Д’Воппа почти коснулись ладони гостя.
– Объяснись, дуро, или я подам твои ребра моей даме жаренными на завтрак.
– Не-ет, о не-ет, – дуро раскачивал головой. – Я не знаменую твою прекра-асную подругу. Я обращаюсь к Д’Воппу, охотнику за головами прекрасной р-репутации, разве не так?
Польщенный Д’Вопп отпустил его руку.
– Это я, – запрокинул голову. – Есть кто-то, кого ты хотел бы замочить, а, дуро?
Я тоже вздохнул с облегчением. Когда играешь по памяти, то скучаешь и предаешься воспоминаниям. Я продолжал подслушивать и играть.
– Прекрасная нев-веста еще не предложила игру? – спросил дуро.
Д’Вопп цыкнул зубом.
– Ты о чем?
Мне пришлось потрудиться, чтобы расслышать ответ.
– На Татуине есть хоз-зяин побольше, о достойный. Госпожа Валариан платит деньги ему за покровительство. Випхид с истинной страстью к охоте отвернется от легкой добычи. Мой наниматель предлагает ш-ширный куш за одну голову. Полагаю, работа тебе сейчас не нужна, но такой ш-шанс подворачивается крайне р-редко.
Итак, наемники пришли не за нами! Я напомнил себе, что еще не утро.
Д’Вопп чиркнул когтями по столешнице:
– Награда за голову?
Дуро пожал плечами.
– Его имя Соло. Контр-рабандист на полставки, но обозлил босса по полной цене. У Джаббы врагов болльше, чем у госпожи Валариан, многоуважаемый Д’Вопп, – он моргнул красными глазами. – Могу ли заинтер-ресовать тебя предложением могучего Джаббы?
Випхид наморщил кожистый нос.
– Награда?
Наконец-то дуро заговорил тише. Я не расслышал сумму, но Д’Вопп аж подпрыгнул.
– Скажи нанимателю, что Д’Вопп принесет труп. Затем встретимся.
Соло… Фигрин упоминал о нем как о заядлом – для человека – игроке в сабакк.
– Задер-ржишься на праздник? – проскулил дуро.
– Мы с моей подругой, – заявил Д’Вопп, – позднее отпразднуем мое славное возвращение. Она тоже випхид. Она поймет.
Госпожа Валь вновь появилась среди народа. Дуро растаял в толпе, словно кубик льда в бархане. Я задержал дыхание. Фигрин объявил песню, которую я знал плохо. Требовалась сконцентрироваться, а тут еще возле сцены что-то прогрохотало – низкий бас, что-то выкрикивающий на общегалактическом. Я сфальшивил. Двое внизу трубили что-то на непонятном языке. Наша влюбленная пара атаковала друг друга, воспользовавшись природным оружием, прямо перед сценой. Я сделал шаг назад и чуть было не упал на оммни. Фигрин отстал от фанфарного дуэта.
Мгновенно собралась толпа. Такова природа жителей Мос Айсли, и под умелым руководством наемников Джаббы потасовка набрала силу, подобно песчаной буре. Я воспользовался паузой в пять тактов и подал сигнал опасности: «Солнце садится. Солнце садится, Фигрин!».
– Я все еще в проигрыше, – прошипел в ответ наш руководитель. – Рано нам уходить.
Наклоняясь, госпожа Валь врезалась в зрителей. Восстановив равновесие, она вытащила троих из них в рукопашную. Д’Вопп дважды свистнул, два молодых випхида пришли на помощь. Наемники Джаббы образовали очаг сопротивления. Валариан заверещала. Каждый гангстер, гость с другой планеты или местный, в этом городе, каждый проезжий, который устал от Джаббы Хатта, встали на сторону госпожи Валь. Полетели стулья. Один разбился о переборку над сценой.
Фигрин нагнулся над оммни.
– Концерт окончен, всем спасибо большое! – объявил он, тщась перекричать хаос.
Тек отключил оммни. Я не мог отыскать футляр от физзза. Озираясь, я заметил в проеме центрального входа белые штурм-доспехи. Штурмовики? Даже Валариан не под силу так быстро высвистать подкрепление! Все проекторы сабакка отключились в ту же секунду, но было поздно. Кажется, на этот раз Джабба не предупредил госпожу Валь. Я бы даже поставил на то, что он лично послал этих солдат, но я не люблю азартные игры.
– Задний выход!
Фигрин спрыгнул со сцены, едва не поймав человеческий кулак, который легко раскроил бы нашему руководителю череп. Мы последовали за Фигрином, прижимая к себе инструменты – наше богатство. Я заметил, как мой новый друг Ттвим барабанит по чужим головам.
– Помоги нам! – закричал я. – Мы не вооружены!
Он дернул хоботком, поднял бластер и выстрелил в нас. Тедн вскрикнул и выронил футляр с фанфарой. Я пригнулся, ошеломленный. Фигрин завопил, чтобы мы подобрали инструменты. Налан послушно нырнул почти в центр схватки и вернулся; одна рука у него была согнута под странным углом, в другой он тащил фанфары. Я схватил Тедна за здоровую руку и поволок товарища ближе к люку, в мыслях обещая все возможное и невозможное любому божеству, которое слушает меня сейчас, если я выберусь отсюда с целыми пальцами и неповрежденным физззом.
