— Вот, Пауль, моя хорошая знакомая, Зои Раковски. Ты, наверное, с трудом ее вспомнишь… — громко изрекла Вита, слегка замялась от напряженной неловкой тишины, и уже обращаясь к рядом стоявшей девушке, чуть тише произнесла, — я рассказала ему.
Светловолосый мужчина вальяжно сидел со стаканом в руке в кресле и внимательно, неприлично долго разглядывал посетительницу. Он сразу увидел подтверждение того, что она действительно дочь Альфреда, уж очень похожа, конечно, достаточно блеклая и потрепанная не сладкой жизнью их города, но черты лица выдавали отпрыска семьи Раковски. Спустя, около минуты молчания всех троих, счастливая невеста, наконец, очнулась.
— Познакомься, Зои — это мой…мой жених, Пауль.
— Очень приятно. — Ей не нравился цепкий, напряженный взгляд странного мужчины. Хорошо скроенный костюм и общий холеный вид, вместе с очками, создавал вокруг него антураж, не характерный для окружения Зои? тот молчал, и в поисках поддержки она посмотрела на Виту. Брюнетка, заметив нетипичное поведение ее обычно общительного жениха, слегка растерялась, и уже было открыла рот для того, чтобы пригласить гостью присесть, как Пауль взял рацию, лежащую перед ним на журнальном столике. Зои проследила взглядом за его рукой, увидела лежащую рядом черную коробочку.
— Подгони машину, — коротко проговорил в хрипящий динамик, глядя на застывших девушек, затем в его руках оказалась и коробка. Мужчина встал и не спеша подошел к девушкам, все также колюче осматривая лицо Зои.
— Да… это действительно она, как мило, — протянул он и повернулся к непривычно затихшей Вите, сухо улыбнулся. Вновь обратил все внимание на Зои, к несчастью? плечо пронзила боль от укола иглы и затем, мгновенно теряя сознание, она услышала только потрясенный голос брюнетки «Пауль…что происходит?!».
Внутри, как прибой, волнами накатывала тошнота, Зои невыносимо хотелось пить, и, облизав сухие шершавые губы, с трудом, медленно открыла глаза. Она, обездвиженная, лежала на столе в темном и холодном помещении, пахло затхлой сыростью. Перед глазами описывала круги полоска света от лампы, и, скосив глаза влево, где слышалось шуршание и тихое металлическое позвякивание, она различила в полумраке белобрысый затылок Пауля. Тот сосредоточено перебирал ампулы на небольшом столике. Почувствовав новый прилив тошноты, Зои с шумом вдохнула тяжелый воздух носом, и услышавший ее мужчина обернулся с участливой улыбкой маньяка.
— Малыш, наконец-то, моя спящая красавица, — воскликнул он и раскинул в стороны руки, как будто готовясь к объятьям, — и в эти руки ты пришла сама, аки овца заблудшая. Тихо засмеялся и вновь повернулся к столу. Посвистывая веселенький мотивчик, Пауль набрал из ампулы в шпиц препарат, вытеснил воздух и щелкнув по канюле иглы изящным движением, протянул.
— Н-да, дочь Альфреда…прекрасно. Он приказал отправить тебя на экскурсию в седьмой округ…хм, — наигранно нахмурив брови в гримасе благоговения, поднял вверх палец, видимо, этим жестом намекал, кто этот таинственный босс Пауля, замер возле стола и уточнять не стал,? но у меня другие планы, куда более интригующие.
— К-какие? — хрип Зои с трудом вырвался из пересохшего горла. — Что я вам сделала?
— Ничего. — Широко оскалился в приторной улыбке и, заметив что-то на ее лице, наверняка, бездну ужаса, что сейчас холодила все внутри. — Что с тобой, малыш? — участливый тон и фальшивый, озабоченный взгляд Пауля окончательно наводит на Зои страх.
"Он сумасшедший!" сердце прыгнуло вскачь, тошнота уже была невыносимой.
— Зои, в седьмом ты уже была. Помнишь те славные времена? Мы в безопасности, за стеной, вся наша прелестная компашка. У старейшины есть свои планы на этот мир и вакцинированные идиотки вроде тебя, в них не вписываются, — он вздыхает, как будто о чем-то сожалея, — я пытался его отговорить, но, увы.
Пауль наклонился, нависая смертельно опасной тенью над Зои и, послав воздушный поцелуй, снова скалился.
— Тебе понравится, малыш. — Нараспев протягивает, — ма-а-алый контине-е-ент, — и вгоняет иглу в плечо Зои. Перед тем, как потерять сознание, настойчиво, вытесняя все другие мысли, в голову лезут воспоминания — истошные крики, рев чудовищ, мерзкие чавкающие звуки и запах крови…вирус…вирус…малый континент.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Судно стояло уже достаточно долго и для Зои, которая очнулась еще во время движения, время превратилось в бесконечность. Это ощущение усиливалось полнейшей темнотой, ни луны, ни звезд, только гулкие звуки воды и тихие шаги. Стояли у берега. Команда судна, состоящая из четырех человек, явно была в напряжении, это витало в воздухе. Двое на палубе просто бродили, шаркая подошвами о ржавую поверхность палубы, но при этом внимательно вглядывались в кромешную темноту, остальные двое? тихо перешептывались в рубке о предстоящей встрече. Зои видела лишь вспыхивающие огоньки их сигарет, они ждали, они курьеры. Два континента разделял пролив, и курьеры сновали от одного берега к другому, доставляя заказы двух абсолютно разных миров, хотя миры-то были не сильно различны. Близилось утро, Зои поняла это по изменившемуся солоноватому ветру и порозовевшей полоске горизонта. Сидеть в темноте, ожидая своей участи и слушать, как монотонно ударяют волны о дно катера, уже было невыносимо. Положив звенящую от боли голову на руки с мечтами напиться, наконец, воды, чтобы утолить невыносимую жажду и избавиться от першения в горле, она впадала в усталую дрему. Двое в рубке оживились, шаркающие по палубе наоборот замерли.
— Они здесь. Тихо! — проскрипел один из рубки и те двое, что были недалеко от Зои, кажется, даже дышать перестали. Она поняла, что так откровенно витало в воздухе все время их длительной стоянки, они боялись и боялись они тех, с кем им предстоит встретиться. На галечный берег, из чернеющей линии леса, скользнули ярким белым светом по судну, фары, на пару секунд осветив лицо Зои и курьеров. По поверхности воды поплыл звук тарахтящего мотора. Затем автомобиль прошуршав по гальке, остановился. Услышав стук дверей, старалась сосредоточиться на разговоре прибывших с хозяевами судна.
Темнота уже не стояла непроглядной стеной, и очертания людей на фоне более светлого берега легко угадывались. Приехали трое — высокие и явно не щуплого телосложения, черные фигуры стояли на берегу и ждали, пока двое из рубки спрыгнут к ним. Курьеры тихо заговорили с приехавшими, и, спустя пару фраз, стало очевидно — разговор не клеится, атмосфера накалялась, — незнакомцы были недовольны.
— Она здесь ни к чему. Лекс вам что сказал в прошлый раз? — самоуверенный голос самого молодого, светловолосого не оставлял сомнений в его испортившемся настроении и бросив взгляд, на то место, где сидела еле различимая в темноте Зои, уже с презрением продолжил, — нехер к нам все ваше говно сплавлять. Вы нарвались на разборки, он просто так это не оставит. Его напарники согласно хмыкнули, тем самым подтвердив обещание поскандалить.
— В последний раз Гарт, ну? Молодая, здоровая, пригодится, а? — как будто даже уговаривая, проскрипел прокуренный и пропитый голос старшего из курьеров. — Он сказал, что идет в нагрузку. Ты же знаешь, Гарт, я человек подневольный, что они там решали, я не в курсях.
— Задолбали ваши нагрузки, — выразительно рявкнул, тот, кого курьер, называл Гартом, — бл…, вам что баб девать некуда!?
Те, что были с ним, громко заржали, и до этого сжавшийся от страха курьер слегка позволил себе расслабиться. Связываться с этими он не хотел и даже не думал огрызаться на эту троицу. Сам, будучи не самым мелким, по сравнению с ними он явно проигрывал физически, но и это не было основным опасением старшего. Крутой нрав, взрывной характер и нечеловеческая сила тех, кто сейчас смотрел на него, с таким ощутимым превосходством и презрением? вот причина, того напряженного, до звона, ожидания, что владело настроением на судне перед рассветом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Тащи, — снисходительно бросил Гарт, и, смачно сплевывая под ноги, скривил презрительную гримасу, — в следующий раз приедет Лекс, готовьте мыло, уроды.
