Он посмотрел на двоюродного брата и медленно покачал головой.
– Вот что я тебе скажу, парень. Чтобы стать хорошим наездником, нужны смелость и разум. Смелости у тебя достаточно, а вот разума пока что явно не хватает.
В виде утешения он обнял Хэмиша за плечи и повел его на другой конец конюшни.
– Идем, дружище! Поможешь мне сгрести вилами сено, а я тебя познакомлю с Кобхаром. Ты прав, тебе нужна лошадь получше, но нет никакой нужды убивать себя, чтобы доказать это.
Проходя мимо сеновала, Джейми поднял брови и беспомощно пожал плечами. Я улыбнулась ему и махнула рукой: идите, все в порядке. Я видела, как Джейми взял одно яблоко из корзины с паданцами, что стояла возле двери. Прихватив также вилы из угла, он повел Хэмиша назад, к одному из центральных стойл.
– Вот здесь, братишка, – сказал он.
Тихонько свистнул сквозь зубы, и широколобая гнедая лошадь высунула голову, мягко выдохнув воздух через ноздри. Темные глаза были большие и добрые, а слегка торчащие вперед уши придавали конской морде выражение дружественной настороженности.
– Ну что, Кобхар, как ты тут?
Джейми крепко потрепал лоснящуюся шею и почесал настороженные уши коня.
– Подойди, – позвал Джейми мальчика. – Сюда, ко мне. Поближе, чтобы он мог обнюхать тебя. Лошади это любят.
– Я знаю, – заносчиво сказал Хэмиш.
Он с трудом мог дотянуться до носа коня, но дотянулся и похлопал его по щеке. И остался на месте, когда большая голова опустилась и конь обнюхал с любопытством ухо мальчика, раздув ему волосы.
– Дай мне яблоко, – сказал Хэмиш Джейми, и тот дал ему паданец.
Мягкие бархатистые губы осторожно взяли плод с ладони Хэмиша и передвинули его на крупные коренные зубы; сочный хруст – и яблоко исчезло. Джейми наблюдал за этим одобрительно.
– Ты хорошо начал, – сказал он. – Продолжай в том же духе, подружись с ним, я пока что задам корм другим, а потом ты выведешь его и проедешься.
– Сам? – нетерпеливо спросил Хэмиш.
Кобхар – его имя означало «пена» – был добронравный, но сильный и горячий мерин четырнадцати вершков в холке, шоколадному пони до него далеко.
– Два круга по загону под моим наблюдением, и, если ты не свалишься и не будешь дергать удила, можешь ездить сам. Но никаких прыжков, пока я не разрешу.
Длинная спина согнулась, белея в теплом сумраке конюшни, когда Джейми подхватил на вилы сено из груды, сваленной в углу, и понес его к одному из стойл.
Потом он выпрямился и улыбнулся двоюродному брату:
– Принеси-ка и мне яблоко, ладно?
Он прислонил вилы к стойлу и впился зубами в протянутое Хэмишем яблоко. Вдвоем с Хэмишем они стояли и жевали, опершись спинами о стену конюшни. Доев, Джейми отдал сердцевину яблока высунувшему нос гнедому и снова взялся за вилы. Хэмиш двинулся за ним по проходу, медленно жуя.
– Я слышал, что мой отец хорошо ездил верхом, – заговорил Хэмиш после недолгого молчания. – До того… ну, до того как больше не смог этого делать.
Джейми ласково взглянул на брата, но ответил ему уже после того, как задал сена гнедому. И отозвался скорее на мысль, чем на слова:
– Я не видел его верхом, паренек, но скажу тебе так: я надеюсь, что мне никогда не понадобится столько смелости, сколько есть у твоего отца.
Я видела, как глаза Хэмиша с любопытством остановились на покрытой рубцами спине Джейми, но он не сказал ни слова. Съев второе яблоко, он переключился на другую тему.
– Руперт говорил, что ты должен был жениться, – заявил он.
– Я хотел жениться, – твердо сказал Джейми, отставляя вилы к стене.
– О, ну… хорошо. – Хэмиш произнес это не совсем уверенно, вроде бы смущенный таким ответом. – Я просто подумал, может, тебе неприятно…
– Что именно мне неприятно?
Джейми, как видно сообразив, что разговор затянется, уселся на кипу сена.
Туда же взобрался и Хэмиш. Ноги его не доставали до пола, он мог бы их подобрать. Вместо этого он принялся постукивать каблуками о плотно увязанное сено.
– Неприятно быть женатым, – объяснил он. – Каждую ночь ложиться в одну постель с леди.
– Нет, – сказал Джейми. – На самом деле это очень приятно.
Но Хэмиш явно в этом сомневался.
– Не думаю, чтобы мне это понравилось. Все девочки, которых я знаю, тощие как палки и пахнут ячменной водой. Леди Клэр… твоя леди, я имею в виду, – поспешно добавил он, чтобы избежать недоразумения, – ну, она выглядит так, что вроде с ней спать приятнее. Я имею в виду, что она мягкая.
Джейми кивнул.
– Да, это правда. И пахнет она хорошо.
Даже при слабом свете мне было видно, как в уголке рта у него подрагивает мускул, и я была уверена, что у него не хватит смелости посмотреть в сторону сеновала.
Наступило продолжительное молчание.
– А как ты узнал? – спросил Хэмиш.
– Узнал что?
– Что это та самая леди, на которой тебе нужно жениться, – нетерпеливо пояснил мальчик.
– Ах это! – Джейми откинулся назад и оперся спиной о стену, закинув руки за голову. – Видишь ли, я когда-то спросил об этом моего отца. Он мне ответил: ты ее сразу узнаешь. А если не узнаешь, значит, это не та девушка.
– Ммфм…
Судя по выражению маленького веснушчатого личика, такое объяснение показалось Хэмишу менее чем удовлетворительным. Хэмиш, откровенно подражая Джейми, тоже откинулся к стене. Ноги в чулках торчали над краем кипы. Он был еще мал, но его крепкое сложение обещало, что со временем он станет похожим на своего старшего двоюродного брата. Разворот квадратных плеч и лепка крупного, но изящного черепа были почти одинаковы у обоих.
– А где твои башмаки? – спросил Джейми. – Опять оставил на лугу? Мать надерет тебе уши, если ты их потеряешь.
Хэмиш только передернул плечами в ответ на эту угрозу. Ясно было, что его сейчас занимает нечто куда более важное.
– Джон… – начал он, в задумчивости сдвинув светлые брови, – Джон говорит…
– Джон-конюх, Джон-поваренок или Джон Камерон? – перебил его Джейми.
– Конюх. – Хэмиш махнул рукой, отстраняя от себя досадную помеху. – Он говорил насчет того, как женятся…
– Ну? – подбодрил его Джейми, тактично отвернувшись.
Он поднял глаза вверх, и наши взгляды встретились, так как я в это время выглянула. Я улыбнулась ему, и он был вынужден прикусить губу, чтобы не ответить мне улыбкой.
Хэмиш набрал в грудь побольше воздуха и затараторил, скорее даже зачекотал, как сорока:
– Он-сказал-вы-должны-обращаться-с-девушкой-как-жеребец-обращается-с-кобылой-а-я-ему-не-поверил-но-это-правда-или-нет?
Я крепко прикусила палец, чтобы не расхохотаться. Не столь удачно размещенный в пространстве Джейми вцепился пальцами себе в ляжку и побагровел не хуже Хэмиша. Они были похожи на два помидора, уложенных рядышком на кипу сена на деревенской выставке овощей.
– Э-э, да… в каком-то смысле… – заговорил Джейми задушенным голосом, но тут же взял себя в руки и произнес уже твердо: – Да, это так.
Хэмиш почти с ужасом заглянул в ближайшее стойло: у отдыхавшего там жеребчика на добрый фут вылез наружу его производительный орган. Потом он обратил полный недоверия взор на свои колени, а я поспешно засунула в рот платок как можно глубже.
– Но есть и некоторая разница, понимаешь ли, – продолжал Джейми, с лица которого уже сбежала краска, хотя губы еще подозрительно подергивались. – Во-первых, это… более нежно.
– И не надо кусать их за шею? – У Хэмиша было серьезное и напряженное выражение лица, как у человека, который делает важные заметки. – Чтобы они вели себя смирно?
– Э-э… нет. Во всяком случае, это не в обычае. Есть и еще одно важное различие, – продолжал Джейми, из осторожности избегая смотреть вверх. – Можно делать это лицом к лицу, а не сзади. Как предпочитает леди.
– Леди?
Сомнения не покидали Хэмиша.
– Я предпочел бы делать сзади. Не думаю, что мне бы понравилось, чтобы кто-то смотрел мне в лицо, когда я этим занимаюсь. А что, – поинтересовался он, – очень трудно удержаться от смеха?
Собираясь в этот вечер ложиться в постель, я все еще думала о Джейми и Хэмише. Улыбаясь про себя, я откинула толстое одеяло. Из окна тянуло холодом, и мне хотелось поскорее влезть под одеяло и устроиться поближе к теплому Джейми. Нечувствительный к холоду, он словно бы заключал внутри себя маленькую печку, и кожа у него всегда была теплая, иногда почти горячая, и казалось, он загорается сильней от моих холодных прикосновений.
Я по-прежнему оставалась незнакомкой и чужестранкой, но уже не была гостьей в замке. Замужние женщины держались по отношению ко мне дружелюбнее, потому что я стала одной из них, зато девушки ко мне не благоволили, поскольку я изъяла из обращения вполне подходящего молодого холостяка. Обратив внимание на количество холодных взглядов и замечаний за спиной, я просто диву далась, сколь многие из девушек в замке нашли дорожку в уединенный альков с Джейми Мактевишем за время его краткого проживания здесь.
