— Сделай шаг вперед.
Хотя ей и претило получать приказы от простого человека — Реджин подчинилась.
Его взгляд стал настороженным, оценивающим. Она знала, что он тщательно изучает все в ней... ее походку, необыкновенно тонкий материал ее плаща, золотую брошь, которой был сколот капюшон.
Девка попыталась вернуть его внимание, обхватив ладонями его лицо, но Эйдан отбросил её руку. Когда она начала с намеком извиваться на его коленях, он нахмурился и что-то сказал ей на ухо, что заставило ее раздраженно взметнуться прочь.
Но женщина не смогла не бросить долгого тоскливого взгляда через плечо.
По какой-то причине то, что он отослал пышногрудую брюнетку, порадовало Реджин. Она предположила, что просто рада полностью завладеть его вниманием.
— Я видел тебя на поле боя сегодня, военачальник. Ты хорошо дрался.
Как всегда ее мысли оказались прямо на ее языке, не задержавшись и на мгновение. Слова Люсии повторялись у неё в голове:
«Ты должна научиться держать язык за зубами. Ты можешь вывести из себя даже человека с ледяным терпением».
Он склонился вперед.
— Мальчик, мы — берсеркеры... мы все хорошо деремся.
«Не совсем правда».
Она ткнула пальцем в молодого черноволосого мужчину справа от Эйдана.
— Только не он. Его защита слишком слаба.
"Попридержи свой язык, Реджин!"
После ошеломленного молчания раздалось несколько неловких смешков. Даже Эйдан усмехнулся, а затем, казалось, поразился своей реакции.
Мужчина, которого она оскорбила, вскочил и шагнул ближе, его зеленые глаза сузились.
— Я покажу тебе слабую защиту.
В одно мгновение Реджин вытащила меч из ножен, подняв его между ними.
Он посмотрел на неё с отвращением:
— Этот меч больше, чем ты, щенок.
— Лучшее, чтобы научить тебя держать свою оборону, ублюдок.
В то время как раздалось еще больше смешков, кулаки мужчины сжались, его мышцы напряглись, увеличиваясь ... Он был уже на грани того, чтобы впасть в ярость берсеркера.
— Держи себя в руках, Брандр, — приказал Эйдан.
Вероятно, приход сюда был ошибкой. Эти люди слишком жестоки и вспыльчивы, чтобы помочь ей. А Валькирия предполагала, что учла это!
Даже Эйдан, который, видимо, владел собой лучше остальных, сейчас, казалось, был охвачен ... чем-то.
И хотя берсеркеры служили Одину, возможно, они причинили бы ей вред, обнаружив, что она женщина.
«Как бы поступила Люсия? Она покинула бы это место как можно скорее, не раскрыв своей сути».
— Мальчик, ты либо слишком храбр, либо очень глуп, что подстрекаешь одного из моих сильнейших воинов, — заметил Эйдан. — Теперь, скажи мне, зачем ты пришёл в мой зал. — Он склонил свою голову к ней. — И почему ты прячешь свою кожу, словно древний друид.
— У щенка, наверняка, сыпь, — скрепя зубами сказал Брандр.
«Сыпь?»
Она едва не зашипела на него, когда Эйдан сказал:
— Хватит.
Он потер светлую щетину на подбородке.
— Ты болен, да? Может тогда у тебя не достаточно сил, чтобы владеть этим длинным лезвием... или чтобы дразнить мужчину, который больше тебя.
Глаза Реджин округлились.
— Не достаточно сил?
Может быть ей и только двенадцать, и она всё ещё уязвима физически, и её чертов меч слишком велик для неё, но она сможет расправиться со всеми этими смертными лишь зубами и когтями, если понадобится...
Брандр напал без предупреждения, рванувшись к ней. Прежде, чем она смогла защититься, он нанес два показательных удара по её запястью, выбивая меч из её хватки.
Когда он с ухмылкой выпрямился, она с радостью распрощалась с оружием, в то время как её инстинкты взяли верх. Она вскочила на стол справа от себя, а затем прыгнула обратно таким образом, чтобы оказаться прямо перед ним, полоснув когтями по его груди.
«Боги, чувствовать как рвётся плоть ... зачем мне меч?»
Мягко приземлившись, она присела, готовая прыгнуть снова, когда высокий воин заорал:
— У него что припрятаны кинжалы?
Он уставился на глубокие косые борозды на коже, разрезы, которые раскромсали даже его кожаные ножны.
— Эйдан, он — мой! Немного выше, и он перерезал бы мне глотку.
— Я предпочел не перерезать твою глотку. Отблагодари меня элем, — сказала Реджин.
Вдруг огромная ладонь сомкнулась на ее затылке. Другая рука схватила её запястья и завела назад. Шипя от ярости, она вывернулась и вонзила свои маленькие клыки в мускулистое предплечье.
Это был военачальник!
Эйдан поймал её.
«Как ему удалось переместиться так быстро?»
Снаружи ударила молния, грохот грома заполнил зал. Если б только молния ударила в меня!
— Прекрати! — Он грубо толкнул ее, чтобы освободиться от ее укуса. Прежде, чем она успела моргнуть, он ухватился за её плащ, сжав его в кулаке.
— Нэй! Не надо!
Он сдёрнул его. Задохнулся от изумления. И тотчас отпустил её.
Мужчины широко раскрыв глаза, окружили ее. Она зашипела, стараясь удержать их в поле зрения, обнажая свои когти и клыки.
Один из них спросил:
— Что она такое?
Эйдан окинул ее взглядом.
— Она просто маленькая... девочка.
Брандр сказал:
— Но клянусь бородой Одина, она сияет!
Реджин выпалила:
— Он не носит бороды!
При её словах понимание вспыхнуло на лице Эйдана. Его взгляд упал на её заостренные ушки, потом на её глаза. Он смотрел так, что она знала: они меняли цвет с янтарного на серебряный.
— Ты — Валькирия. Та, чья кожа светится в ночи. Мы слышали рассказы о тебе.
— Ты ничего обо мне не знаешь!
Вызывающе приподняв брови, он процитировал отрывок из оды:
— «Глаза словно янтарь, переливающийся в солнечном свете, кожа и волосы, горящие золотом. Созданная для битв, отважная как никто другой, красота достойная поклонения". Ты — Реджинлейт Лучезарная.
В тот же миг несколько мужчин с благоговением забормотали:
— Реджинлейт.
Но не Эйдан. Он покачал головой.
— Звездочка, ты слишком далеко от дома.
И, конечно же, эта задница Брандр сказал:
— Она — одна из любимых дочерей Одина?
Расправив плечи, Реджин сказала:
— Самая любимая. Из всех моих сестёр.
"Кроме Люсии. И Никс. И, вероятно, Кэдрин. Этим смертным не следует знать, что она, вероятно, не была его любимицей. На данный момент".
