Но, когда заехала в деревню, увидела небольшой сельский магазинчик. Возможно, там я найду всё необходимое. Спустилась на первый этаж и чуть не споткнулась о кошку. Чёрная и худая как щепка, она стояла и подозрительно оглядывала меня большими жёлтыми глазищами.
- Мурка, - обрадовалась. – Я тебя сейчас покормлю.
Сходила за пакетом из которого выудила пару яиц и горсть сухого корма. Разложила угощение по мисочкам, а в третью налила воды. Кошка подозрительно обнюхала подношение, а потом с урчанием накинулась на пищу. Выбрала она яйца, проигнорировав сухарики. Видимо, просто незнакома с такой едой.
Я обошла территорию с инспекцией. Нашла ещё сарай с садовыми инструментами, откопала там секатор и пошла освобождать заросшую дорожку. После того как все ветки были аккуратно обрезаны и сложены в кучу, перетащила оставшиеся вещи и со стоном упала на ветхие ступени. Силы почти покинули меня. Как говорила, слабость – следствие затяжной депрессии, преследовала меня постоянно.
Успокоительные не спасали, а более действенные медикаменты отпускались строго по рецепту, который просто некому было выписать. О проблеме с врачами я тоже упоминала. Посидев немного, отдышавшись и собравшись с духом, потопала в магазин. Там к моему облегчению обнаружилось всё необходимое. Я купила перчатки, моющие средства, пачку соды и даже комплект постельного белья. У меня был один, но я поняла, что этого недостаточно.
Поговорив пару минут с Шариком, который странно на меня поглядывал, пошла убираться. Надо бы собаку помыть и подстричь. Ему наверняка жарко и очень неудобно с такой сколтунившейся шкурой. Но для начала псина должна начать мне доверять.
Так… с чего начать? Моих сил явно не хватит на несколько помещений. Решила немного прибрать на кухне и выбрать себе комнату, которая станет для меня спальней. На втором этаже чище, поэтому какую-нибудь там приберу.
В кладовке нашла какой-то замусоленный таз и швабру. На тряпки пустила одну из простыней, которые хозяйке больше не понадобятся, а я на них спать точно не буду. Долго скоблила плиту и раковину, подавляя рвотные позывы. Руки дрожали от слабости, а ноги подгибались, но я упорно сражалась за чистоту, собрав силу воли в кулак. Следом оттёрла стол и один стул. Мне хватит на первое время, а остальное потом в порядок приведу. Вычистила старенький холодильник и открыла дверцу, чтобы хоть немного выветрился затхлый запах. Протёрла пол от пыли, обнажая жирный липкий налёт на его поверхности, и обречённо застонала. Нет, сегодня я уже не смогу объявить ему войну. У меня ещё спальня впереди.
Перекусив бутербродами, отправилась на второй этаж. Содрала с кровати бельё, выбила матрас, вымыла полы и другие поверхности, ощущая, что вот-вот упаду в обморок. В изнеможении опустилась на краешек кровати, намереваясь отдохнуть пять минуточек, и сама не заметила, как провалилась в сон.
- Глянь на неё, - почудился мне мужской голос. – Что это за недоразумение? И точно не внучка хозяйки. Я чувствую, что кровь в ней другая течёт.
- Так и чего тогда церемониться? Надо выгнать её и чем быстрее, тем лучше. Нам наследница рода нужна. А если эта здесь обоснуется, то не дождёмся мы её, - изрёк второй мужчина.
- Уверен, что наследнице вообще этот дом нужен? – снова первый голос. – А если она его забросит или продаст? Вон, появилась пару раз и больше носа не кажет. Новые жильцы и снести ведь могут. Что тогда? Эта вон, уборку делает. Всё лучше, чем бульдозер на участке.
- В этой же совсем силы нет…
Голоса затихли.
- Давай хоть развлечёмся. Полгода в этом унылом склепе живём. Хоть какая-то радость, - снова заговорил мужчина.
- И вроде бы она симпатичная. Молоденькая, в соку. Можно и голой по дому погонять, - как-то нехорошо усмехнулся второй. – Тронуть физически мы её не можем, а жаль. Я от воздержания скоро взвою как Шарик.
На этих словах оба мужчины почему-то рассмеялись, а я открыла глаза и в панике заозиралась. Приснится же такое… Неужели с ума сходить начинаю?
Глава 4
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вечер тоже провела за уборкой. На очереди был санузел. Закатав рукава и подавляя рвотные позывы, кое-как отчистила раковину, ванну и унитаз. Глянув на бирюзовую плитку советского образца, густо покрытую известковыми разводами и плесенью, только застонала, сдувая прядь с мокрого лба. Нет, сил совершенно не осталось.
Доползла до кухни, заварила себе чай, загрузила продукты в холодильник и пожарила яичницу. На большее меня не хватило. Старый хладообразующий агрегат тарахтел так, что виски ломить начинало, поэтому, взяв свой нехитрый ужин, вышла на крылечко.
Собака жадно уставилась на тарелку и облизнулась.
- Сейчас и ты свой ужин получишь, - проговорила ласково. – Кусать меня не будешь?
Псина склонила голову набок, внимательно слушая.
- А Мурка опять ушла? – поинтересовалась у Шарика, хотя тот ничего не мог мне ответить.
Он заскулил и снова облизнулся.
- Ладно, - вздохнула, отставляя недоеденную яичницу, и пошла брать корм.
Выйдя, обнаружила возле своей тарелки кошку, которая благополучно помогала мне справиться с ужином. Ещё раз вздохнула и только рукой махнула. Ладно, чего уж. Сама оставила еду без присмотра.
- Дашь тарелку? – обратилась к псу, подходя к нему маленькими шажками. – Не сделаешь кусь?
Собака наблюдала за моими манипуляциями и не предпринимала никаких агрессивных действий. Но мне всё равно было до одури страшно.
- Хороший, Шарик, - просипела, потеряв голос от нервного напряжения. Сыпанула корм в миску и тут же отскочила.
Что же, псина на меня не кинулась. Можно считать, что мы подружились? Завтра попробую к нему прикоснуться. Да и убраться вокруг будки не мешает. Заметила, что ходит в туалет Шарик в строго определённое место, но всё равно это не спасало от полчища мух. Заметила, что они разгрызли собаке уши. И вообще, чем внимательнее я рассматривала огромного чёрного пса, тем сильнее у меня сердце сжималось. Как же можно было довести животное до такого состояния?
Кстати, на обычную дворняжку Шарик не походил. Скорее, он мне напоминал огромного волка. Но разве бывают они чёрными? Да и глупо предполагать, что бабка на цепь настоящего волчару усадила.
Подлив собаке воды, направилась в дом. Сейчас у меня осталось одно желание – помыться и упасть в постель. Кстати, пока убиралась в ванной, проверила электроприборы. Бойлер, вроде бы, был исправен и за несколько часов достаточно нагрел воду.
Скинула сарафан, бельё и встала под тёплые струи. Блаженство…
И тут рядом раздался какой-то шорох, а следом и грохот. Вскрикнула и огляделась, протирая от пены лицо. И тут прямо на моих глазах на пол полетел пузырёк с чистящим средством. Нормальной реакцией было бы с визгом покинуть ванную, а потом и дом, но я так устала, что даже на эти самые реакции сил не осталось. Да и вообще, мне последнее время было глубоко на всё плевать. Будто выкачали все эмоции, а потом для верности заморозили, превратив в подобие манекена. Только рефлексы и примитивные желания остались – поесть, сходить в туалет да поспать. Хотя аппетит тоже в последнее время подводил.
Проследив взглядом за следующим, взмывшим в воздух пузырьком, пробормотала:
- Только в меня не кидай. Дай хоть домыться.
Пузырёк завис и не спешил куда-либо лететь или падать.
Я смыла с себя пену, завернулась в полотенце и прошлёпала мимо чистящего средства, повисшего в воздухе.
- Молока тебе налить? – поинтересовалась, решив, что это местный домовой, который наверняка сейчас выглядит не лучше Шарика с Муркой.
В домовых я верила безоговорочно. Даже не знаю почему. Просто воспринимала их как данность. Мне в детстве бабушка любила про них всякие истории рассказывать. Вот и вбила в голову непоколебимую убеждённость в существовании домовых духов.
Прошла на кухню и налила в блюдечко немного молока, ставя его на стол. Не съест домовой, так Мурка полакомится. Она, как только доела мою яичницу, снова куда-то запропастилась.
