Тишина опять продержалась недолго. Испарения, поднявшиеся от искромсанных тел, дали знать о происшедшем всему окрестному населению. В разных местах леса послышался топот и треск ломающихся ветвей, и вслед за тем на отмель выбежало около дюжины скачущих кенгуруподобных существ.
Они были разного роста — от четырех до шести метров в высоту. Около трупов они остановились на мгновение, враждебно и ревниво поглядывая друг на друга. Затем, решив, что добычи хватит на всех, бросились вперед, раздирая на части сочившееся кровью мясо.
Вскоре на пир прибыло еще несколько непрошенных гостей. Не обошлось и без участия свирепых ящероподобных птиц, подхватывающих на лету отдельные куски мяса, а иногда и вырывавших добычу из пасти наиболее слабых хищников.
Не прошло и четверти часа, как от обоих динозавров остались одни лишь кости.
2. Гибель гиганта
Когда все затихло, диплодок принялся снова пощипывать водоросли и камыши. Его горло было узко, а желудок огромен. Поэтому ему нужно было немало времени, чтобы вполне насытиться.
Так прошло несколько часов. Солнце уже клонилось к закату, когда он почувствовал усталость от непрерывного жевания и слегка задремал.
Но сон его продолжался недолго. Место было полно всяких неожиданных приключений — возобновившийся шум заставил его встрепенуться.
Из леса медленно выползло новое пресмыкающееся, еще более чудовищное, чем все бывшие ранее. Оно имело до двадцати метров в длину. Мощное, тяжелое туловище поддерживали кривые, толстые лапы, столь короткие, что свесившееся между ними тело почти касалось земли. Маленькая продолговатая голова напоминала мордочку ящерицы, а широкая, массивная челюсть кончалась далеко позади подслеповатых, мутных глаз. Как и при взгляде на диплодока, было непонятно, каким образом столь могучий организм мог удовлетворяться головой такого ничтожного размера. Вся спина, от шеи до хвоста, была покрыта костяной броней, столь прочной и толстой, что, казалось, она могла бы противостоять артиллерийским снарядам. Чешуя имела роговое покрытие и переливалась всеми цветами радуги, по-видимому, для того, чтобы враги в чаще не могли его отличить от пестрых солнечных пятен на листве и траве.
Но наиболее поразительна была средняя линия спины, от шеи до середины хвоста уставленная огромными костяными пластинками, имевшими форму пятиугольников с острыми краями. Они были мельче около шеи, увеличивались к середине спины и достигали метра высоты и ширины между лопатками. К хвосту они вновь понижались, а в конце его заменялись восемью длинными острыми шипами, сидевшими попарно, причем главная пара имела около метра длины.
Это был стегозавр. Он вышел к реке с намерением напиться и погреться на вечернем солнце, но открытое место пугало его, и он со страхом озирался кругом.
Не прошло и минуты, как его опасения оправдались.
Прыгая из стороны в сторону, по обоим бокам его появились две мелких плотоядных рептилии, напоминавших ту, которая на том же месте только что загрызла игуанодона.
Стегозавр, заметив их, остановился как вкопанный и весь сжался, пригнувшись к земле и втянув голову в широкие складки шеи, под защиту шейных пластинок. Это был тот же прием, к которому прибегают в целях самозащиты наши маленькие ежи. Разница была лишь в том, что стегозавр был несравненно больше и был снабжен более разнообразными средствами самозащиты. Он имел в этой позе до восьми метров в длину и почти столько же в ширину и казался настоящей крепостью, неприступной и неуязвимой.
Но хищники хорошо знали его привычки. Один из них подкрался спереди и стал дразнить его, пощелкивая хвостом по высовывавшемуся кончику его морды. И, когда обозленный стегозавр немного приподнялся, чтобы куснуть надоевшее ему животное, другой тотчас же вцепился в обнажившуюся мягкую часть его задней лапы.
В то же мгновенье раздался звон повернувшихся и ударившихся друг о друга костяных пластинок, взвившийся хвост стегозавра вонзился острыми шипами в спину хищника и с силой отбросил его в сторону на расстояние нескольких метров.
В то время, как этот последний, воя, оправлялся от ран, его спутник поспешил на помощь. Он бросился на стегозавра спереди, пытаясь прокусить ему шею, но был тут же отброшен в сторону сильным ударом шейной пластинки.
Кашляя и кряхтя, он трусливо попятился к лесу, и вслед за ним, оставляя кровавый след на песке, бросился и другой неудачник. Но для последнего поражение все-таки оказалось роковым. Судя по страшному реву, поднявшемуся в роще, он тут же пал жертвой своих собратьев, выжидавших в отдалении исхода начатой битвы.
На стегозавра же не решался более нападать ни один из них.
Слишком слабыми чувствовали себя эти хищники, чтобы часто рисковать нападением на колоссальных и превосходно защищенных травоядных рептилий, и потому им приходилось с голоду пожирать друг друга.
Позвякивая спинными пластинками и помахивая хвостом, точно пробуя его силу, стегозавр пополз обратно, в рощу саговых пальм. Место около реки казалось ему теперь неприятным, да он и забыл в пылу сражения о прежнем желании напиться.
Ни одна деталь развертывавшихся событий не ускользнула от внимания сидевшего в тине диплодока. Он был глубоко удовлетворен победой стегозавра. Право же, он начинал чувствовать некоторое презрение к этим плотоядным прыгунам, при всей их ловкости терпевшим тяжкие поражения от неповоротливых травоядных.
С усилившейся уверенностью в своих силах он гордо выступил из надежного, но неприятного убежища и беспечно растянулся на береговом песочке, отдаваясь ласкам нежных лучей заходящего солнца.
Забыв, что именно это место в течение всего дня было ареной кровавых столкновений, он тихо задремал, довольный собой и своей судьбой. Что до того, что у него мало мозгов, тупые зубы и незащищенная кожа, если он обладал столь могучим хвостом, что одним ударом его мог скосить любую из высочайших пальм или прорыть канаву в песке глубиной в несколько метров.
Между тем, в той части берега, которая густо заросла папоротниками и хвощами, растительность вдруг бесшумно разомкнулась, и показалась отвратительного вида огромная, страшная голова.
Челюсти этой новой рептилии были чрезвычайно тяжелы и вооружены кривыми зубами, похожими на кинжалы. Большие, яростные, сверкающие глаза были окружены сильно выступающими костяными дугами, а впереди них, на переносице сидел мощный рог — длинный и острый как нож.
Несколько минут рептилия пристально вглядывалась в лежащего диплодока. Затем неслышно раздвинула папоротники и осторожно направилась вперед.
Туловище этого чудовища мало отличалось от остальных плотоядных динозавров. Оно было лишь шире и длиннее, достигая двенадцати метров в длину и отличаясь более стройным сложением.
Оно шло вперевалку, но все-таки так тихо, что ни один камешек не пошевельнулся под ногами. Хвост был приподнят дугою вверх, чтобы не задевать за песок и растения.
В этот момент диплодок, точно предчувствуя беду, поднял голову и оглянулся. Но он не успел даже встать на ноги, как рогатый зверь мощным прыжком преодолел разделявшее их расстояние и, вцепившись в спину диплодока, вонзил кинжалы клыков в основание его шеи.
Отчаянный, сиплый рев, вырвавшийся из спазматически сжавшегося горла диплодока, оповестил окрестности о вновь начавшейся на берегу битве. Поднявшись на задние лапы, диплодок быстро откинулся назад, пытаясь сбросить навалившегося на него зверя. Закинув хвост, он сильно ударил им врага сзади. Но все усилия были напрасны. Зверь прочно сидел на занятом месте и не намеривался выпускать добычу из цепких лап.
Тогда, с удивительной для его размеров быстротою, диплодок ринулся вперед и намеренно свалился в воду.
Рогатый гигант был также хорошим пловцом, но вода была не его стихия, и здесь он чувствовал себя не так свободно, как на суше. Увлеченный в глубину, он вскоре почувствовал недостаток воздуха и упадок сил. В последнем приступе ярости он ловко повернулся и с размаху всадил острый рог в грудь увлекавшей его на дно рептилии. Затем силы покинули его, и в инстинктивных поисках воздуха, он стал быстро подниматься на поверхность. Здесь он на минуту остановился, размышляя о том, что лучше — добивать ли израненого врага, или, не рискуя собою в столь неблагоприятных условиях, отправиться восвояси, в лес. Но, увидев вынырнувшего поблизости диплодока, испуганно поглядывавшего на него, он отбросил сомнения и, яростно взвыв, бросился опять на него.
Однако на этот раз преследование оказалось безнадежным. Диплодок, хотя и обессиленный, мгновенно исчез в глубине, оставив позади себя кровавый след, и пропал бесследно.
Повертевшись еще некоторое время среди водорослей и камышей, хищник медленно направился к берегу и, злобно рыча, скрылся в лесу.
