Алексу бросились в глаза ополовиненная бутылка виски, крошки табака на документах и пепельница с окурками.
— Думаете, стажер, это все? Нет, вон пришло распоряжение готовиться к повторной чистке Ренаты. — Было видно, что Лукас, несмотря на принятый алкоголь, нервничает. — Представьте себе, стажер, так и написали: точно в срок обеспечить готовность к высадке! Они… — Лукас сделал паузу и приложился к бутылке. Какое-то время было слышно только громкое бульканье. Оторвавшись наконец от виски, капитан мутным взглядом посмотрел на Алекса, затем, еле переставляя ноги, добрался до стула и тяжело опустился на него. Он уже забыл, о чем хотел говорить, и тупо таращился прямо перед собой. — Извините… стажер. Я сегодня прескверно себя чувствую. Уходите… Там лейтенант Бооз, он вами займется.
Больше капитан не издал ни звука.
Ошеломленный таким приемом, молодой легионер повернулся и вышел в коридор. Там он столкнулся с офицером, направлявшимся в кабинет Лукаса.
— О, вы, наверное, и есть наше пополнение? Я — лейтенант Бооз. Заведую здесь кадрами… Что, совсем никакой? — спросил лейтенант, кивнув на дверь.
— Не знаю даже, что сказать. Как этот человек может руководить операциями? Виски и сигареты — в служебное время…
— Будете писать рапорт?
— Обязательно.
Лейтенант Бооз пожевал губами — было непонятно, одобряет он намерения Алекса или нет.
— Три месяца назад, во время чистки на Каванге-12, он потерял сына. Парень погиб на его глазах. Но, конечно, дело от его пьянки страдает. Мы давно уже выбились из графика. Со снабжением непорядок. А писать на него рапорт из своих никто не хочет. Вот и дотянули… Прошу, это ваши документы. — Бооз протянул Алексу тоненькую папку. — Постановка на довольствие, заявка на квартиру, идентификационный жетон, кредитная карточка с приличной суммой подъемных. Ну, все, стажер, желаю вам удачи.
3
Из-за намагниченной пыли, постоянно висевшей в атмосфере Красных Камней, даже днем на улицах было довольно сумрачно. Это не способствовало хорошему настроению большинства жителей, и лишь обилие увеселительных заведений спасало положение в быстро растущем двухсоттысячном городе.
Население состояло в основном из военных, строителей и геологов — людей суровых, но не отказывавших себе в удовольствиях, когда имелись деньги и время. По вечерам на освещенных огнями реклам улицах было не протолкнуться. Все спешили снять напряжение после трудового дня, и каждый выбирал себе способ по вкусу, ограничивая себя только рамками закона и толщиной кошелька.
Алекс старался избегать толчеи и в эти часы отсиживался дома. Зато по утрам в качестве дополнительной тренировки бегом добирался до базы.
Он выходил из квартиры рано, когда мусорные машины еще продолжали трудиться на уборке улиц. Они двигались кругами, начищая центральную площадь, на середине которой был установлен памятник в виде космического корабля, символизирующего движение человечества к звездам. Памятник не нравился Алексу, однако он умудрился извлекать пользу и из этого казавшегося бесполезным сооружения. Отражавшиеся от полированного металла солнечные зайчики проникали в окно Алекса, выгоняя его на утреннюю пробежку.
Во время бега по спящим улицам Алекс чувствовал необыкновенный прилив сил и заканчивал дистанцию у ворот базы на пике хорошего настроения.
Тренировки на базе занимали едва ли не половину суток. Легионеры не щадили себя и выкладывались полностью, не забывая, что тяжело в ученье — легко в бою. Изнуряющую работу на виртуальных тренажерах сменяла стрельба из штатного оружия, а затем снова начиналась физическая подготовка. Так продолжалось изо дня в день.
В отделении Алекса было девять человек… Из них только он и Мишель Ренье прибыли недавно. И хотя они еще не имели боевого опыта, остальные десантники подразделения относились к ним как к равным.
Толкнув незапертую дверь, Мишель осторожно прошел в комнату.
— Эй, что это ты делаешь? — удивленно спросил он.
Но Алекс поднял руку в останавливающем жесте, и Мишель решил подождать еще немного. Сегодня они договорились съездить на окраину города, чтобы полюбоваться освещенной зеленой луной степью.
Это была главная достопримечательность планеты Красных Камней: после дневной магнитной пыли — зеленая луна и степь с сухой красноватой травой.
Алекс продолжал неподвижно сидеть на кушетке. Его глаза были закрыты, а лицо казалось настолько отрешенным, что Мишель почувствовал себя неуютно.
Наконец Алекс открыл глаза.
— Что, страшно? — спросил он, поднимаясь.
— Ты был как мертвый…
— А я и был мертвый.
— Это то, чему вас теперь учат?
— Нас теперь учат многому. Это называется — глубокая медитация… Кстати, долго ты курил, пока не бросил?
— Четыре года. А откуда ты знаешь, что я курил?
— У тебя легкие поражены никотином.
— Ты это видел, когда медитировал?
— И это тоже. Ну, мы идем на вечернюю прогулку?
— Да, я готов.
Они шли по площади к станции монорельса, невольно поддаваясь настроению вечерней уличной суеты. В воздухе плавали запахи сигаретного дыма и духов, к которым примешивался терпкий аромат степных трав, достигавший к вечеру даже центра города. Шурша колесами, скользили лакированные авто, огни рекламы отражались на их блестящих боках. Встречные девушки, опьяненные ожиданием вечерних развлечений, улыбались легионерам. Но Алекс не давал Мишелю остановиться, тянул его за собой.
В вагоне монорельса к ним пристал пьяный геолог, который категорически потребовал, чтобы попутчики составили ему компанию в кабачке «Катарина»:
— Мне стукнуло сорок, а это, ребята, случается не часто!
Лишь обещание Мишеля прийти туда ближе к ночи успокоило геолога, и он сошел на своей станции. Народ заходил в вагон и выходил, многие были навеселе. Алекс и Мишель продвигались к выходу. Неожиданно с трудом державшаяся на ногах миловидная дама обняла обоих легионеров за шеи и повисла на них, поджав ноги.
— Военные!.. Я обожаю военных! — радостно закричала она, но молодой человек из компании дамы вовремя подхватил ее и, извинившись, отвел в сторону.
Из вагона вышли несколько человек. Они быстро спустились с платформы, и легионеры остались одни. Эта платформа находилась за городом на срубленной вершине горы. С нее открывался отличный вид — город был как на ладони, от него тянулись нити путепроводов, в стороне целым морем огней переливался космопорт, однако никакой степи видно не было.
— Похоже, с культурной программой у нас не вышло, — констатировал Алекс.
— Чутье бывшего полицейского подсказывает мне, что тебя неправильно информировали.
— Полицейского? — удивился Алекс. — Как же ты попал на базу?
— Я служил в полиции, был отличником. У меня пять задержаний.
— Ты с Малого Гелиоса?
— По загару заметно?
— И по загару тоже… Что, у вас там действительно море желтое?
— Да, это из-за водорослей. Они желтые, как лимон. У моих родителей большая квартира в Ностле, на Яблочной аллее. Там же, в Ностле, я учился в полицейской школе. Целый год работал патрульным — пляжи патрулировал. Смотрел, чтобы окурки на песок не бросали и прочее. Малый Гелиос — планета тихая. Одно слово — курорт. Потом перевелся на Мистраль. Там уже была работенка поживее. За два года дослужился до старшего патрульного отделения. Оттуда меня и завербовали в «Корсар».
— Из полицейского патруля — в «Корсар»? Что-то ты темнишь, приятель. Может, ты сквозь стены видишь или предсказываешь будущее?
— Нет, я самый обыкновенный полицейский. Только чуточку более удачливый, чем другие, — пояснил Мишель.
Подъехал монорельс, высыпавшие из вагона пассажиры заспешили по своим делам. Лишь две девушки, замедлив шаг, остановились и, коротко посовещавшись, направились к легионерам.
— Привет, я Соня, — сказала блондинка с ямочками на щеках.
— А я — Грейс, — представилась другая, с черными озорными глазками.
— Очень приятно, — улыбнулся Алекс. — Вы, конечно, заблудились?
— О, теперь это уже не важно, — чуть ли не пропела Соня.
— Естественно, — подал голос Мишель, — мы же будем вас охранять. Грейс, вашу руку. Мы едем в «Катарину».
— Они знают «Катарину», Соня. Мы думали, вы на Красных Камнях недавно.
— Это потому, что мы любовались панорамой города? — попробовал угадать Алекс.
— Мужчина, вы так проницательны, — обольстительно улыбнулась Соня и взяла Алекса под руку.
Все вместе они зашли в вагон, и монорельс, зашипев дверями, покатил в город.
4
Мегазавр оказался намного проворнее, чем предполагал Алекс, и последние два заряда ушли в небо, лишь на миг ошеломив животное. Теперь охотник сам превратился в добычу, и легионер, недолго думая, рванул по острым камням в сторону горной речки, на берегу которой лежали тела еще двух неудачливых ловцов. Алекс надеялся разжиться у них патронами. Он бежал на пределе сил. Воздух с хрипом вырывался из пылающих легких. Сервоусилители бронекостюма помогали слабо — не хватало энергии. Солнечные батареи, питавшие их, были заляпаны грязью.
