— Это? — уточнила Милана, кивнув на собственное изображение, красочно выделявшееся на светлом ламинате. — Это — журнал.
— И какого черта делаешь ты, моя дочь, в этом журнале? Да еще в таком виде!!!
— А что не так? — она легко пожала плечами и закинула ногу на ногу. — Я классно получилась.
— Как шалава ты получилась! — заорал Брагинец, сжав кулаки и подавшись к единственной дочери.
— Саша, перестань! Это не так! — взвизгнула мать, бросившись между ними и отпихивая ногой яркий глянец.
— Это так! Ты сама не видишь, что ли? Слепая?! Какого черта я это говно вообще должен был лицезреть? У меня на работе все ржут за спиной!
— Расскажи им, сколько мне за это заплатили, и они сразу перестанут, — снисходительно отозвалась дочь. — Правда, могут начать выть от зависти.
— Шалава и есть! — плюнул под ноги отец. — Неблагодарная малолетняя шалава! Ты соображаешь вообще, что это все значит? Ты понимаешь, что сын-подросток моего помощника на тебя дрочит? Как ты вообще туда попала? Переспала уже с кем-то?
— Ну Саш, ты что говоришь?!
— Уверен, что сын, а не твой зам? — одновременно с матерью подала голос Милана.
— Молчи уже! — обернулась к ней Наталья Викторовна, но последующего не ожидала даже она, хорошо знавшая характер супруга. Брагинец оттолкнул ее от себя, а потом зарядил дочери оплеуху. Впервые в жизни. Никогда раньше.
— Хоть бы постыдилась, дрянь! — взревел он.
Милана вскрикнула и схватилась за щеку, но ее лицо тут же перекосило злой усмешкой.
— А чего мне стыдиться? — прищурилась она. — Или ты станешь утверждать, что про женщин, сделавших успешную карьеру в любой профессии, говорят как-то по-другому? Не так, как ты сейчас здесь про меня? Так в чем разница, а?
— В том, что нихера ты из себя, сопля, не представляешь без нас! Это мы тебя — по конкурсам, мы тебе — шмотки, мы тебе — школы, мы тебе — все! Для того чтобы ты выбрала карьеру шлюхи?!
— Перестаньте немедленно! — выкрикнула ошалевшая мама. — Вы сейчас друг другу такого наговорите, что потом всю жизнь жалеть будете. Милана, извинись немедленно перед отцом!
— За что?!
— За что? — заорал отец. — За что?! Да она даже не слышит, что несет! Ты виновата, твое воспитание! Ты избаловала! Миланочка красавица, Миланочка умничка, Миланочка звезда! Вырастила звезду на мою голову! Теперь стыдно подчиненным в глаза смотреть! Твоя идея была ее по конкурсам красоты тягать и прочим кастингам, получай теперь королеву! Забила ребенку голову непонятно чем, думает, что ей все можно!
— Саша, да я при чем?
— Ты — при всем! Потому что ты — дура! А дочь еще тупее тебя! Милана, уйди нахрен с глаз моих!
— Вообще-то это вы в моей комнате, — хмыкнула в ответ дочь и поднялась из кресла, — но если вам больше нравится ругаться здесь — то пожалуйста.
Отец застыл, озаренным взглядом глядя на дочь. И вдруг расхохотался, да так, что мать вся сжалась от этого хохота. Он покраснел, казался растрепанным, да и растерянным, чего уж скрывать. В общем-то, его ни супруга, ни дочь таким раньше не видели. Впрочем, и Милана раньше не снималась в рекламе сексуального белья. Максимум — для брендов одежды, конкурсов и в портфолио.
— А ты думаешь, тебе это так с рук сойдет, что ли? — прекратив гоготать, зло выплюнул Брагинец. — Живо отдавай карты. Денег на расходы больше не увидишь. Будешь жить с того, что тебе, вон, — кивнул под ноги, на глянец, — с твоей работы платят, дура. Кредитки я блокану. За учебу в следующем семестре тоже платить не буду. Хочешь бросать — бросай. Ясно?
Пока он говорил, Милана не успела сделать и трех шагов. Она остановилась, развернулась к отцу и обиженно выкрикнула:
— Я ни одной сессии не завалила! Ты мне за это квартиру обещал.
— Это было до того, как ты, бесстыжая, голышом сниматься начала. Телефон, кстати, тоже гони. Тебе его тоже я покупал.
— Блин! Па! Ну что такого?!
— Как раз у тебя будет повод подумать без твоего Олексы ненаглядного! Он же тебя надоумил? А?! Что молчишь?
— Я сама, — проворчала Милана, но было ясно, что пыл у нее поубавился. Понимала, что отец так просто не спустит. Перегнула.
— Сама ты сегодня из комнаты не выйдешь, а я тебе завтра скажу, что мы будем делать со всем этим бардаком. Телефон давай!
— Мам! — пискнула она.
— Не зли отца еще больше! — примирительно промямлила Наталья Викторовна.
— Офигеть.
— Я долго ждать буду? — прорычал Александр Юрьевич. Багровый весь. Сейчас мать побежит ему капли капать и умасливать, а он по своему обыкновению будет упрямиться и дальше горячиться. Если повезет, то к утру его хоть немного отпустит.
Милана резко вытащила из заднего кармана шорт телефон и ткнула отцу.
— На!
Модненький айфончик второго поколения, купленный всего-то на новый год, перекочевал в руки отцу. А после оказался в его кармане. Брагинец хмуро воззрился на дочь.
— Ужин тебе Светлана сюда принесет, видеть тебя не могу. Из дома чтоб ни шагу. Ясно?
— А ты дверь запри и решетки на окна привари, — пробухтела Милана и снова демонстративно устроилась в кресле.
— Надо будет и сделаю! Совсем совесть потеряла!
— Саша, пойдем! — снова вмешалась мать. — Она подумает, она поймет, что была не права!
— Поймет она! Что она может понять? Воспитание с детства закладывается, для нее вот это — уже норма!
— Сашенька, ну не рви сердце, тебе прилечь надо! — и Наталья Викторовна принялась подталкивать его к двери, и весьма успешно. А уже на выходе, пока Александр Юрьевич продолжал выкрикивать что-то, но уже из коридора, успела обернуться, закатить глаза и шепнуть дочери: — Сиди тут, я его успокою. Как же ты так?
И после этого дверь беззвучно, вопреки всему стоявшему в комнате еще мгновение назад гвалту, закрылась и Милана осталась одна.
Потом ее длинные ноги мелькнули по комнате, пересекая пространство, и она прислушалась к тому, что происходило в коридоре. Какое-то время там еще слышались голоса родителей и их шаги, а когда стало тихо, она метнулась к кровати. Выудила из-под нее ноутбук и зашла в Скайп.
— Лекса, блин, — шептала Милана, уменьшая звук, чтобы мелодия вызова не гремела на полквартиры, — я же вижу, что ты онлайн. Отвечай! Иначе рискуешь остаться еще и без подружки.
Причины присутствия Лексы в онлайне, впрочем, угадать было несложно, как и интерпретировать его промедление — обменивался с очередной пассией смайликами, желая ей спокойной ночи и эротических снов про него. Однако вызов Миланы принял довольно быстро, свернув телячьи нежности и традиционно предпочтя им крепкую пацанскую дружбу.
На экране появилось улыбчивое круглое лицо — причина его вечных переживаний в виде пухлых щек. И мелькнула любимая чашка с Тони Старком — это оне чаю изволили.
— Привет! — радостно отозвался Олекса. — Че случилось?
— Не ори, — негромко проговорила Милана и обернулась к двери. Там было тихо. — Капец случился. Отец журнал увидел. Понятия не имею, где он его откопал. Но судя по его истерике — кто-то добрый осведомил.
— В смысле? С той съемкой?
— Не тупи! — прошипела она.
— Не, ну а что такого? Ты на ней шикарно получилась! — возмутился Лекса.
— Вот и я говорю, классные фотки. А он орет. Посадил меня под домашний арест, трубу отобрал. Fuck!
— Тихо! А то сейчас еще и ноут отберет. Начнем друг другу голубей слать. Херово, что это всплыло до того, как он тебе хату купил. Вы ж уже что-то присматривали?
— Угу, — уныло кивнула Милана. — Шикарнючую студию. Вид на реку, джакузи, домашний кинотеатр. Но знаешь, что еще хуже? Он завтра какую-то херь подкинет. Вот прям чую, придется мне изображать паиньку долго. Угрожает без кредитки оставить… — она помолчала и сердито прошипела: — S-s-shit! Вот че ему не так, а, Лекса? Классные фотки, шикарное белье. Матери б такое купил. Старый придурок!
— Так может, он сам журналы почитывает? А? — мрачно хохотнул Лекса. — И наткнулся? Такие жлобы обычно первые моралисты.
