в ротик, я впервые за последний час ощущаю проблески умиротворения. Ирина права. Я со всем справлюсь. Я сильная и горы сверну ради Таниного будущего. А Андрей пусть возвращается к своей Арине и живет счастливо. И пусть родит ему сына, если уже не родила.
А потом вдруг звонит мой телефон. Сердце напряженно колотится. На экране мигает номер моего непосредственного начальника, Вадима Сергеевича Рыбина.
- Здравствуйте, — в волнении выговариваю я. — Что-то случилось, Вадим Сергеевич?
- Надолго не отвлеку, Юля. Завтра тебе будет необходимо приехать в офис к девяти утра. Оденься построже и паспорт захвати.
Трубка едва не выпадает из моих ослабевших рук. Так скоро? Прямо завтра? Хотя чему я удивляюсь. Дымов не привык бросать слов на ветер.
Глава 4
- Здравствуй, Марин, — приветствую я секретаршу, украдкой заглядывая в зеркало на стене. Сегодняшним сборам я посвятила целый час в надежде выглядеть так как и попросил Рыбин — построже. На мне плотная белая рубашка и юбка-карандаш, волосы забраны на затылке, из косметики только тушь и помада. Все это не для того, чтобы произвести впечатление на Андрея, а чтобы доказать, что я достойна здесь работать.
- А ты чего это пришла, Юль? — свесившись через стойку, шепчет она. — Планерка вроде прошла уже.
- Меня Вадим Сергеевич попросил заехать, — также шепотом отвечаю я, косясь на дверь начальника. — По какому поводу не сказал.
- Неужели и тебя на аттестацию? — сочувственно произносит Марина. — Ты слышала уже, что нас бизнесмен столичный купил?
При малейшем упоминании об Андрее я содрогаюсь. Для себя я оставляла шанс, что его слова могли быть шуткой.
- Слышала что-то, — бормочу я. — И как аттестация? Кто-нибудь ее уже прошел?
- Не знаю пока. И все-таки для чего они тебя притащили? Ты же на удаленке, отчеты все сдаешь вовремя, нареканий к тебе нет.
В этот момент дверь в кабинет начальника приоткрывается и слышится его голос:
- Юля, ты уже здесь? Заходи.
Я собираюсь поздороваться с Вадимом Сергеевичем, но слова отказываются вылетать изо рта. Следом за ним из кабинета выходит Андрей, одетый в серый с иголочки костюм и гладко выбритый. Заметив меня, пристально оглядывает с ног до головы, и скрывается в коридоре.
- Это Дымов Андрей Вадимович, наш новый владелец, — доверительно сообщает Рыбин. — Человек серьезный, поэтому с ним нужно быть поосторожнее.
Мне ли не знать. Я бы могла добавить, что от него лучше вообще держаться подальше.
- Для чего вы меня вызывали? — натужно улыбаюсь я.
- Не хотел тебя заранее беспокоить, Юля. Ты давай проходи.
Мы с Вадимом Сергеевичем заходим внутрь и присаживаемся. Он открывает ящик стола и в следующее мгновение передо мной появляется стопка листов, скрепленных степлером.
- Что это? — задыхаясь от волнения, переспрашиваю я.
- Это аттестационный тест. Требование нового руководства. Хочет убедиться, что все наши сотрудники достойны своих мест.
- Но я ведь почти внештатный сотрудник. Даже не оформлена официально, — пытаюсь возразить я в панике. Здесь листов пять не меньше, и на них изображены какие-то диаграммы и графики.
- Таков приказ Дымова, — скорбно заключает Рыбин и подает мне ручку. — Можешь приступать.
Мне хочется расплакаться. Здесь? Прямо сейчас? И эта бумажка должна решить судьбу мою и дочери? Я думала, все будет по-другому. Думала, что мне будут задавать вопросы о моей работе… Я редактирую рекламные статьи для интернет-сайтов. Какое отношение к этому имеют все эти графики?
- Мне здесь остаться или…?
- Заполнишь в приемной и отдашь его Марине, — отвечает Рыбин, уставившись в монитор.
В приемную я выхожу на подкашивающихся ногах. Присаживаюсь на краешек дивана и дрожащей рукой открываю первую страницу теста.
В первом задании дан беспорядочный набор букв и написано: вставьте пропущенную букву.
Я чувствую растерянность. Какое отношение это имеет к моей работе?
Но делать нечего. Посидев несколько секунд, подбираю нужную букву и открываю следующее задание. В нем необходимо подставить недостающую геометрическую фигуру.
У меня уходит почти час, чтобы ответить на все задания. Рубашка на спине промокла от напряжения, губы искусаны.
- Все выполнила? — спрашивает Марина, забирая у меня листы.
Я могу только кивнуть. От нервного перенапряжения силы окончательно меня покинули.
Домой я возвращаюсь как в бреду. По дороге перебираю в голове все, что смогу сделать в случае увольнения. Первый полтора года, когда Танечка была еще совсем крошкой и я не имела возможности работать, мы жили на деньги, вырученные от продажи украшений. Тех, что дарил мне Андрей.
На сегодняшний день у меня осталось всего одно кольцо. Этого хватит, чтобы продержаться пару-тройку месяцев без работы, но потом все. Без моей зарплаты нам не выжить. Если я не найду работу здесь в течение месяца, значит нужно будет переезжать в другой город.
По щекам текут слезы. Это означает начинать с нуля. Снова.
Целых три дня я живу в неимоверном напряжении. Каждую минуту жду, что позвонит Рыбин и сообщит, что я уволена. Спасают только улыбка Танечки и поддержка Ирины. Она обещает поспрашивать у мужа, нет ли на заводе, где он трудится, удаленных вакансий.
Звонок из офиса застает меня, когда я варю кашу дочери. Ложка с грохотом выпадает из рук, сердце истерично заходится.
- Да, Вадим Сергеевич, — срывающимся голосом говорю я. — Что там с моим тестом?
- С твоим тестом все более, чем нормально, Юля, — строго отвечает он. — Он оказался в числе лучших, и в связи с этим было принято решение перевести тебя в главный офис. Поздравляю. Можешь начинать паковать вещи.
Глава 5
Первые пять минут я смотрю в одну точку, сжимая в руке мобильный телефон. Вадим Сергеевич, коротко обрисовав все прелести новой должности, кладёт трубку, а я не могу заставить себя даже сдвинуться с места.
Перевод в главный офис? Переезд? Дымов совсем спятил?
Голова идёт кругом, я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох.
Злюсь на него. И ненавижу. Уверена на все сто процентов, что это именно Андрей всё подстроил. Вопрос только зачем… О том, что я родила дочь он знать не может. На фирме, где я работаю, нет об этом никакой информации.
- Мам, мам, - тянет меня за подол платья дочка. – Скоро будем кушать?
- Вот же... чёрт! – несдержанно ругаюсь, замечая что каша, которую я заботливо варила для дочки – пригорела. – Прости, солнышко!
