- К тому же, гопники не говорят свободно на немецком, -согласился озадаченно Серега.
- Так или иначе, сегодня они вряд ли сунуться. Уже стемнело, мы на острове. Не думаю, что поплывут сюда к нам в темноте. Как пить дать, утра дождутся.
- Мужики, вы не заметили, есть ли у них лодки?
- Да вроде не видно было, хотя, кто их знает...
- А вы не поняли, почему они прожекторы вырубили и замолкли разом?
- Да, пока одни вопросы...
- И факты, но они не вносят ясность в ситуацию, - весомо произнес Игорь. - Во-первых, мы чуть не погибли. Это не вызывает сомнений. Во-вторых, нас конкретно обстреляли отнюдь не из виртуальных стволов. В-третьих, возможно, мы потеряли лодки. - В темноте оценить ущерб не представлялось возможным. Но скорость, с которой "Калоша" и "Болт" сдувались не вызывала оптимизма...Утро вынесет свой приговор. Разжечь костер и обсушиться бедолаги не могли - боялись, что отсветы могут вызвать вражеский огонь. Оставалось согреваться водкой и ждать рассвета.
- Только не напиваться, это может быть чревато. Дежурить будем по очереди. Смена каждые два часа. Кто может, пусть попробует поспать. Утро вечера мудренее, завтра решим, что делать. - Игорь был сама уверенность.
- А может рвануть на дальний берег вплавь?
- Это метров сто. Наверняка нас снесет течением точнехонько в лапы к эсэсовцам на косе. Да и потом, мы сейчас никакие, можем не доплыть. Нет, надо ждать утра здесь.
Согласились. Скорее от усталости. Выпили по сто граммов и забылись тяжелым сном прямо на мокрых рюкзаках. Тела и мозги были настолько перегружены, что, несмотря на вымокшую одежду, паскудное чувство беспомощности, тревоги и опасности, ребята заснули почти мгновенно. Хорошо, что относительно теплые ночи конца июля не дали друзьям замерзнуть.
На дежурстве первым остался Геннадий. Он оборудовал наблюдательный пункт в траве у воды. Напротив моста. Низенькие деревца с тонкими хлипкими стволами не позволяли на них взобраться. Глаза слипались. В них явно застрял речной песок. Чтобы не заснуть, Генка курил в рукав, пряча от возможных наблюдателей огонек сигареты. А еще он подбадривал себя кофе с коньяком. Сергей отдал ему свой наполненный на предыдущем привале бодрящей смесью термос.
Гена Николишин, он же Геша, он же Гек. Невысокий коренастый крепыш. Седые волосы, стриженные ежиком, волевой подбородок и цепкие умные глаза (от природы им достался карий цвет) придавали Николишину вид оперативника или сотрудника спецслужб. Впрочем, профессия у него была вполне мирная. Гек имел свой небольшой бизнес, связанный с моделями. Но не с теми, у которых ноги от коренных зубов. Он продавал масштабные модели всякой военной техники, игрушки и специальную литературу. Отцу двоих пацанов приходилось крутиться и выживать в жесткой конкурентной борьбе с крупными акулами - фирмами, готовыми сожрать мелкую рыбешку. Он также умудрялся при этом еще и крутиться между многочисленными фискальными и разрешительными структурами, норовящими погреть руки на бедном, вернее сказать, небогатом, предпринимателе. Благодаря цепкой хватке, незаурядному уму и изворотливости, Гешке это удавалось. На жизнь хватало. Он безумно любил своих мальчишек, жену и жизнь. Весельчак, балагур, легкий в общении и на подъем, подвижный, не способный долго обижаться, - все это делало его душой компании.
Гена прислушался к храпу друзей, доносившегося до его наблюдательного пункта. Попытался различить рулады, выводимые Игорем. Они с Полковником были братьями-близнецами. Игорь естественно внешне похож на Генку. Младшенький, называл его Гек. В спорах снисходительно похлопывал брата по плечу и напоминал, что он родился на пятнадцать минут раньше. При этом приговаривал: "нехорошо грубить старшим"! Но старше выглядел, да и как-то серьезней, Игорь. Жестче, что ли. Если Гена был, скорее, ведомым, то Полковник явно ведущим. Впрочем, это проявлялось лишь в спорных ситуациях. Порой, Игорь просто упирался и не соглашался с противоположной точкой зрения из элементарного упрямства и духа противоречия. Трудно сказать, являлось ли его упрямство положительным качеством или наоборот. Когда оказывался прав, то положительным, когда нет, то, соответственно, отрицательным, - справедливо полагал брат. Обоих объединяли не только кровные узы, но и общие увлечения. Например, любовь к военной истории. Один из Генкиных магазинов располагался в военно-историческом музее. Поэтому у него, с детства интересующегося историей военной техники и оружием, была прекрасная возможность ходить по экспозициям музея и запасникам. Гек давно познакомился с мужиками, такими же фанатами истории огнестрельных игрушек, и коллекционерами масштабных моделей, работавшими в музее. Это был тот счастливый случай, когда хобби совпадает с работой. Игорек, как это бывает у близнецов с младенческих лет, увлекался примерно тем же. Он, естественно, не упускал возможности приезжать к брату на работу и, по его выражению, "помацать" настоящие пистолетики, автоматики и пулеметики. Близнецы читали с детства много специальной литературы. Игорь даже защитил диссертацию по вооружению фашистской Германии и ее сателлитов. Это позволяло пописывать статьи и военно-исторические очерки, что давало не столько дополнительный заработок, сколько возможность самовыразиться. Так что братья разбирались в этой сфере - дай Бог каждому.
***
Два часа, по Генкиным ощущениям, тянулись, как минимум, не меньше полярной ночи. Но он все же пересилил навязчивые чары Морфея и не дал себе заснуть. Малейший шорох в траве, всплеск на воде, вскрик ночной птицы -- все это давило на психику, держало в постоянном напряжении и, в общем-то, не позволяло отрубиться.
Игорь оказался прав, ночь прошла спокойно, и на остров никто не сунулся. Сергей, Игорь и Алексей в свои часы дежурства также не сомкнули глаз, подзаряжаясь разделенными поровну порциями кофе с коньяком. Впрочем, бороться со сном им было чуть легче, чем Генке, - все-таки успели немного прикорнуть.
Лешке перед дежурством повезло "давить на массу" дольше других. Так распорядился жребий. Алексей караулил покой друзей последним.
Алексей. Он же Лелик, он же Алекс. Алексей Денисов. 45 лет отроду. Среднего роста, сероглазый, с темно-русыми волосами, казался моложе своих лет. Те, кто его не знал, редко давали Денисову на вид больше 35-ти - 37-ми. И не только потому, что он занимался спортом и вел по большей части здоровый образ жизни. Алексей выглядел моложаво еще благодаря генам, доставшимся от отца и деда. Тем тоже никто не давал их возраста. На достаточно легкую фигуру он нарастил довольно рельефные мускулы. Добился этого занятиями восточными единоборствами, которыми увлекся двадцать лет назад в Пакистане. Трубил там переводчиком на строительстве металлургического завода в Карачи. Тогда в Советском Союзе каратэ и всякие схожие с ним направления боевых искусств попали под запрет, но в городке советских специалистов, начальство на это закрывало глаза. К тому же, занятия каратэ там пробили кагэбэшники, которые сами с удовольствием оттачивали восточное искусство наравне с рядовыми советскими работниками. Разрешение мотивировали тем, что, мол, тогда, в начале 80-х, в Пакистане, в разгар Афганской войны, при потенциально враждебном окружении, люди, на всякий случай, должны уметь защищать себя.
После возвращения из Пакистана, Денисов лет на десять забросил спортивное увлечение, - женитьба, рождение двоих детей, семейные заботы, быт, рутина, журналистская работа на телевидении не оставляли свободного времени. Но когда Алексей с ужасом заметил, что начал расти пивной живот, мышцы превращаются в маринованную спаржу, а пачка сигарет в день сделала дыхание хриплым паровозным свистком, он все-таки заставил себя вернуться к здоровому образу жизни. Тогда восточные единоборства в стране уже разрешили, и он нашел хорошую школу Ушу. К тому же увлекся изотерическими практиками. Цигун, йога, аюрведа, акупрессура, восточный массаж, медитация, - все это за три года не только вернули ему форму, но и позволили повысить уровень мастерства. Алексей сошелся поближе со своим учителем по боевым искусствам. Они стали в какой-то степени друзьями. Сэнсэй Дима, получивший инициацию мастера Будо в шаолиньском монастыре, научил его технике секретных, в том числе, смертельных ударов. Правда, сделал он это только тогда, когда окончательно убедился, что Алексей никогда не будет применять их. За исключением ситуаций, связанных с угрозой для жизни, своей и близких. Таковых не возникало. Пока.
***
Довольно густой предрассветный туман не давал разглядеть в бинокль мост. Когда же под первыми лучами выкатившегося из-за горизонта светила молочная муть рассеялась, Денисов поднес окуляры к глазам и обомлел... Мост был в прежнем, разрушенном состоянии. Таким ребята увидели его в первый раз, - ни вооруженных "фрицев", ни брустверов или вышек с пулеметчиками. На одном из разрушенных пролетов сидели три рыбачка и мирно удили рыбу...
