— Алекс, с сарказмом у тебя точно ничего не изменилось.
— А что изменилось? — весело поинтересовалась я. Что-то я перемен не заметила.
— Сложно сказать. Ты стала более серьезная, в глаза появилась глубина, а в словах жизненный опыт. Что же тебе такое снилось, раз ты так повзрослела?
— Если расскажу о сюжете моего сна, то все посчитают меня ненормальной, — заговорчески прошептала я.
— Умеешь же заинтриговать. Теперь я не успокоюсь, пока ты все мне не расскажешь.
— О, нет! Я не стану этого делать.
В конце концов, мы сошлись на том, что я расскажу историю своего сна, но только в присутствии Милли. Это было целесообразно. Во-первых, кузина не вынесет, если Анжелика хоть в чем-то ее опередит, а, во-вторых, рассказывать по два раза одно и то же, мне совсем не хочется.
Самым большим шоком для меня стал подаренный папой кулон, привычно висящий на моей шее. Эта неожиданная находка чуть не сбила меня с ног прямо в душевой. Откуда Локи о нем узнал? Кулона не было на мне во время венчания. Может и правда все это только сон?
— Милли, не могла бы ты привезти мне мой ноутбук, плеер и мобильный? — попросила я на следующий день.
Кузина не стала томить меня ожиданием и тут же перезвонила Констанс, которая уже собралась выезжать в больницу.
— Расскажи о себе. Чем ты занималась все это время? — с интересом попросила я.
— Ты, наверное, помнишь Майка Тирли, с которым я встречалась два месяца назад?
— Рыженький обояшка?
— Да, он самый. Так вот, я с ним рассталась через неделю после аварии, а еще через две познакомилась с молодым хирургом из соседнего отделения.
— Ничего себе! И как у вас складываются отношения?
— Никак, — фыркнула кузина. — Этот мерзавец забыл упомянуть о такой маленькой детали как состоявшаяся всего месяц назад помолвка.
— М-да. Неприятно.
— Не то слово. А я уже размечталась, что именно он мой единственный…
— Ты каждого второго единственным называешь, — засмеялась я.
— Я-то ладно, а вот Кэвин, кажется, действительно влюбился.
— Почему таким похоронным тоном? — хихикнула я.
— Алекс, она его не стоит! Какая-то мелкая, глупенькая, серенькая…
Либо девушка действительно из серии "не родись красивой", либо Милли изводится от ревности.
— Вот, посмотри, — кузина сунула мне под нос мобильный телефон, — у меня есть видеозапись с прошлой вечеринки.
— Милли, ты что, совсем на ногах не стояла? — расхохоталась я. Уж больно скачущая запись получилась.
— Перестань. Я снимала на роликах.
— Это еще зачем? — нахмурилась я, рассматривая не располагающие к катанию декорации.
— Не знаю. Мне так захотелось.
— Уууу…
— Так, сестрица, я зачем тебе это показываю?
— А, по-твоему, тут можно что-то рассмотреть? — продолжала хихикать я.
— Вот, вот сейчас будет четко.
Милли засняла, как толпа, резвясь, прыгает в бассейн. Среди ребят я без проблем отыскала Кэвина, но Кимберли, так зовут девушку кузена, среди всех мокрых девчонок никак не могла рассмотреть, пока кузина не ткнула в экран пальцем.
— Чем она тебе не угодила? По-моему, очень миленькая девушка.
— И что все в этой коросте миленького видят? Худая несчастная ханжа!
— Ханжа? — прыснула я.
— Да-да, именно ханжа. На людях не целуемся, больше трех бокалов не пьем, в постель на первом свидании не прыгаем. Ах, нет, прошу прощения, в постель до свадьбы не прыгаем!
— Милли, ты сейчас мне напомнила одну мою подругу, — расхохоталась я.
— Кого это? Она из Лондона или из Штатов? — ревниво уточнила кузина.
— Из Штатов. Она точно также отзывалась и обо мне.
— И правильно говорила. Ты еще большая ханжа, чем эта Кимберли. Я даже в некотором роде понимаю, что привлекло в ней Кэвина.
— Хочешь, открою тебе огромную тайну, — заговорчески прошептала я. — На шлюхах не женятся!
— И какой законсервированный старикашка сказал тебе подобную чушь? — возмутилась Милли.
— Не думаю, что тебе известен этот человек, но я ему верю.
— Вот как. Интересно почему? Давай выслушаем твое средневековое мнение.
— Милли не всем парням нравятся распутные девицы. Как сказал еще один мой знакомый: 'шлюх он имеет, а не беседует',— я немного перефразировала, но суть осталась та же.
— Эй, сестренка, ты в коме валялась или посещала сборища занудоголиков?
— Если бы ты только видела, хоть одного из этих зануд, — засмеялась я.
— И что бы изменилось?
— У этих зануд помимо мозгов и миллионов, такая внешность, что Брэд Пит и Джодж Клуни, вместе взятые, отдыхают.
— Да, ну. И где же ты познакомилась с этими принцами? Не в Греции случайно?
— Нет. Здесь, в Лондоне, — подсмеивалась я над ироничным выражением лица кузины.
— И как их зовут? — прищурив глаза, потребовала ответа Милли.
— Все-то тебе нужно знать, — уклонилась я.
— Врешь ты все! — обижено надула губки кузина. — Вечно нафантазируешь себе рыцарей в сияющих доспехах и любуешься собственной фантазией. Нет в этом мире идеальных мужиков, а принцев тем более! Их попросту не существует! Вымерли, как динозавры настоящие джентльмены. Ясно?
— О-о! Как тебя понесло, — рассмеялась я.
— Нет, ты меня выслушаешь! Деньги и совесть понятия не совместимые, а если в эту гремучую смесь добавить внешность секс-идола и извилистые мозги, так вообще чудовище получится.
— Они и есть чудовища, поэтому я предпочитаю держаться от греха подальше.
— Алекс, ты меня совсем запутала: то ты восхищаешься этими особями мужского пола, то чудовищами называешь.
— Представь себе красивого дикого зверя… Нет, лучше дракона. Он прекрасен, а его огненное дыхание будоражит воображение, но это так до тех пор, пока дракон на картинке или на экране телевизора, а если он прямо перед тобой — все меняется. Ты больше не видишь в нем ничего прекрасного, головокружительного. Сила, которая так манила тебя с картинки, опасна и смертоносна, алое пламя обжигающе, а умные синие глаза отражают вечный голод…
— У драконов желтые глаза, — заворожено поправила меня Милли.
— Это не важно. Главное, ты поняла, о чем я говорю.
— И, по-твоему, эти мужчины подобны драконам?
— Хуже, Милли, намного хуже. Поэтому я восхищаюсь ими на расстоянии, а вблизи дрожу от страха как осиновый листик.
— Ни за что не поверю, что ты, Александра Брум, бунтарка и строптивица, хоть раз в жизнь дрожала перед мужиком.
— Верь, во что хочешь, но ты сильно удивишься, пообщавшись со мной теперешней.
— Я всегда знала, что Греция добром не кончится. Кто же тебе так мозги промыл, а? Ну, ничего. Всего месяц в компании Милли Браун и мы снова увидим прежнюю всеми любимую Александру Брум.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
