– Ты ж смотри, как заворачивает, – неожиданно проскрипел Первый, и все, невольно вздрогнув, повернулись к стоящим в сторонке сундукам, – вместо того, чтобы сказать «надоели эти бабы», он говорит «пресытился новыми знакомствами». Уважаю! Огги, запиши где-нибудь, а то забудешь. А ведь может пригодиться.
– Господа, – граф подошёл к сундукам и вежливо склонил голову, пока все, кроме усмехающегося Огюста, хлопали глазами, – позвольте представиться: граф Леонард Шелдон, к вашим услугам.
– Вежливый, – одобрительно отозвался Второй, – хоть и выглядит как пряник с повидлом.
– Почему как пряник? – совершенно не обидевшись, уточнил граф.
– Сладкий слишком, – Третий, естественно, не мог промолчать, – аж зубы болят.
– Ничего, так надо, – граф подмигнул сундукам и вернулся к остальным, – восхитительно, передайте мои поздравления тому, кто это сделал!
– Обязательно, – улыбнулся Огюст, – ему будет приятно…
– Итак, граф… – начал Тео, но договорить снова не успел, так как увидел очередной формирующийся портал.
– Ставлю золотой на то, что это Морриган, – невесело усмехнулся Теодор, глядя на разворачивающееся окно, – если следовать хотя бы элементарной логике. Стендридж здесь, Шелдон и Лестоф тоже, да ещё и в компании, остался Морриган…
– Вы думаете, больше никто не вернётся? – с сомнением проговорил Огюст, переглянувшись с Бенджи. – Я бы не был в этом так уж уверен, лорд ректор.
– Надеюсь, что ты ошибаешься, – Тео нахмурился, но Стендриджа неожиданно поддержал Хасид.
– Ты противоречишь сам себе, – мягко сказал он, повернувшись к другу, – вспомни, с какой целью мы основывали эту академию? Какие цели перед собой ставили? Так чему ты удивляешься?
Портал наконец-то развернулся, но шагнул из него не Кайл Морриган, а высокий светловолосый альв, сын лорда Райлина, посла Аэлинны в Терейе.
– Милиен? – удивлённо воскликнул Огюст. – Что ты здесь забыл?
– То же, что и вы все, – с привычной безмятежной улыбкой ответил альв, внимательно оглядывая собравшихся, – когда вы, лорд ректор, отправили нас домой, объяснив всё трещинами в фундаментах, я не стал спорить, чтобы не ставить вас в неловкое положение. Ведь понятно, что это была официальная версия, но я альв, я умею слышать землю, траву, растения… И я прекрасно знал, что с общежитиями всё в порядке.
– Почему ты промолчал? И почему вернулся?
– Может быть, потому что мне здесь интересно? – вопросом на вопрос ответил Милиен с прежней лёгкой полуулыбкой. – К тому же после академии во дворце мне показалось невероятно скучно… Я проскучал вчера весь вечер и решил, что участие в обороне меня изрядно развлечёт.
– А ты подумал, что это может печально для тебя кончиться? – с какой-то обречённостью спросил Тео.
– Если вы имеете в виду межгосударственный конфликт, – альв понимающе прищурил огромные светло-зелёные глаза, – то можете не опасаться. Я оставил соответствующие бумаги, свидетельствующие, что я всё сделал исключительно добровольно и вполне осознанно. К тому же у меня в планах посетить Освэш и не только, и преждевременная гибель никак не вписывается в мой жизненный маршрут.
– Здесь может разразиться настоящая война, – успокаиваясь и принимая неизбежное, проговорил Тео, и Милиен кивнул.
– Значит, вам не помешает хороший лучник, – он лукаво усмехнулся, – я бы даже сказал, очень хороший лучник. Практически лучший.
– Спасибо, – просто отозвался Теодор и протянул руку альву, а затем обменялся рукопожатиями со всеми вернувшимися, показывая, что они здесь и сейчас уже не студенты, а соратники. – Думаю, нам есть, о чём поговорить. Приглашаю вас всех на военный совет, который состоится через час в моём кабинете. За это время вы успеете заселиться в свои или любые другие комнаты.
– Предлагаю всем поселиться неподалёку, – сказал Огюст, оглядев товарищей, – места всем хватит.
– А я бы предложил жить всем вместе, – мягко предложил граф, – объясню, почему. Если вдруг что-то случится, вестника проще послать в одно помещение, чем заглядывать во все комнаты подряд. Лорд Холверт, есть тут такое помещение, где мы все могли бы поместиться с относительным хотя бы комфортом?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Наверное, нет, но это как раз не проблема, – оценил предложение графа Леонарда Теодор и мысленно потянулся к Зайке.
Когда из пушистого облачка вышла уже почти совсем непрозрачная девочка, Огюст пунцово покраснел, но не смотреть на леди Изабель не мог: он словно впитывал в себя её очаровательный облик, радостную улыбку, изящную фигурку. И, конечно же, он не заметил сначала удивлённый, а потом понимающий и сочувствующий взгляд Шелдона-старшего.
– Зайка, скажи, ты можешь переделать комнаты на первом этаже мужского общежития так, чтобы одна стала большой, на несколько человек? – Зайка быстро-быстро закивала, радостно улыбаясь Теодору. – Сделаешь? Человек на…
– Пусть будет десять, – негромко подсказал граф, – я уверен, что будут ещё вернувшиеся.
– На десять, – подтвердил Тео, а девочка внимательно оглядела присутствующих, потом подошла к каждому, пристально всматриваясь в глаза, словно проникая в душу.
Возле Огюста она задержалась и знаком попросила юношу наклониться. Тот вздрогнул, неверяще посмотрел на неё, но послушно присел на корточки: так Изабель была даже немного выше, чем он. Девочка нежно провела рукой по его щеке и ласково улыбнулась, отчего Огюст сначала покраснел, потом побледнел и, казалось, перестал дышать. Зайка на секунду задумалась, а потом сделала то, чего от неё никто не ожидал: она развязала светло-розовую ленту, вплетённую в волосы, вытащила её и повязала на руку Огюсту, как раньше дамы повязывали избраннику свой шарф. После этого она наклонилась к потрясённому юноше и что-то неслышно шепнула ему. Он помолчал, потом взял тонкую ручку и прикоснулся к ней лёгким поцелуем.
– Клянусь, – прошептал он, глядя в глаза Изабель, и она очень серьёзно кивнула ему, принимая клятву.
Остальным досталось меньше внимания, лишь возле графа Зайка задержалась, долго всматривалась в его лицо, а потом строго погрозила пальцем. Словно ребёнку, которому строгий воспитатель напоминает о необходимости вести себя прилично. Это выглядело очень забавно, но никому и в голову не пришло засмеяться. Граф приложил руку к груди и что-то негромко быстро сказал, после чего Зайка задумалась, но потом кивнула, соглашаясь.
Пообщавшись таким образом во всеми, девочка подбежала к Теодору, привычно обняла его и закрыла глаза. Через минуту она засмеялась и, послав всем воздушный поцелуй, исчезла в своём облачке.
– Невероятно! – негромко проговорил граф Шелдон, глядя на то место, где исчезло пушистое облачко, унёсшее удивительную девочку, ставшую Душой замка. – Я никогда не видел таких, как она… Только слышал и читал в старых манускриптах…
– Леди Изабель удивительная, – светло улыбнулся Милиен, – после неё остаётся ощущение, что твою душу омыло хрустальной утренней росой и высушило наполненным ароматом цветов ветром.
Услышав эту изысканную фразу, сундуки одобрительно зашептались, а Второй начал что-то бубнить, видимо, стараясь запомнить красивые обороты, чтобы в нужный момент подсказать Огюсту.
– Да, Зайка чудесная, – перед внутренним взором Тео мелькнул старый замок, такой, каким он увидел его полтора года назад. Сегодня уже и представить было сложно, что когда-то здесь царили запустение и мрачный холод. – Она сделает нам такую комнату, как мы попросили, у неё это просто замечательно получается!
– Но вещи, я думаю, можно перенести уже сейчас и оставить в холле, – Владислав был, как всегда, немногословен и по-хорошему прагматичен, – потом будет ближе нести.
И он первый подхватил свой увесистый рюкзак, в котором что-то сердито звякнуло, и зашагал в сторону мужского корпуса.
Остальные собрались последовать за ним, так как время было, а валяющиеся посреди центральной площадки вещи выглядели неаккуратно, но остановились, увидев увеличивающееся окно очередного портала.
– Ну теперь-то это Морриган? Не верю, что Кайл может остаться в стороне! – воскликнул непосредственный Бенджамин, жизнерадостность которого не могло испортить ничто. Теодор в очередной раз подумал, что из юного Шелдона получится очень необычный некромант: некромант-оптимист. Так сказать, новый вид… эксклюзивный. Но сейчас, в это тревожное время, тепло и радость, которые буквально излучал Бенджи, были как нельзя более кстати.
