Когда Тим пытался усвоить очередную абракадабру на примечательном саквояже, пассажир встал, взял как пушинку свой впечатляюще огромный чемодан и выскользнул плавно и бесшумно на очередной остановке. Последнее, что запечатлелось в сознании Тима, это надпись, которую читал Тим перед тем, как пассажир поднял чемодан и пошел на выход. Она врезалась в его голову и крутилась там как сломанная пластинка. Надпись гласила: «Зачем в реке видимость горения?» «На самом деле, зачем?» – думал Тим.
Он не понимал и все остальное, но эта надпись, не поддающаяся логике и осмыслению, крутилась и крутилась у него в голове. Тим пытался представить картинку реки, с какой-то видимостью горения, но у него ничего не получалось. Он, размышляя о странном пассажире, его одежде, его чемодане и этикетках на нем, и не заметил, как в окне появилась его остановка. Он быстро вышел в открывшиеся двери и побежал в сторону приемного покоя.
8 глава
В палате ничего не изменилось со вчерашнего вечера, когда его попросили покинуть больницу, так как на ночь нужно было закрывать дверь. Дара лежала с широко распахнутыми глазами, которые только и было видно из повязки на ее лице и голове. Она на миг зажмурила глаза, а когда ресницы распахнулись, Тим увидел в них улыбку и радость, оттого что она увидела его. Он был счастлив! Ведь только вчера, когда он вынужден был ехать домой, глаза его любимой отражали лишь боль и страх, а сегодня, видимо, волнения улеглись, подействовали обезболивающие препараты, и она успокоилась, покорившись обстоятельствам.
Левая рука Дары свободно лежала поверх простыни, и Тим, сев на краешек кровати, заключил ее маленькую теплую ладонь в свою ладонь, большую и сильную. Он готов был сидеть так часами, не двигаясь и ничего не говоря. Ему казалось, что он чувствует свою любимую каждой клеточкой тела, его сердце билось в такт с дыханием той, кто была ему роднее всех на свете. Но время было неумолимо, нужно было бежать, когда он вспомнил о том, что хотел рассказать ей о своем видении и показать кристалл, с которым оно было связано.
Вынув камень из сумки, Тим поставил его на край тумбочки так, чтобы Дара в случае желания могла его достать левой рукой. Он сказал ей, что когда придет, она услышит чудесную историю, которая с ним приключилась. Они обменялись взглядами, и Тим быстрыми шагами направился к выходу. Вспоминая свое ночное приключение, чудесный и красивый сон, странного пассажира из автобуса, Тим всю дорогу не мог думать больше ни о чем, как только о присутствии или появлении в его жизни чего-то непонятного и загадочного.
9 глава
Как прошли консультации, как он общался с друзьями, как вышел на улицу, еле дождавшись окончания последних наставлений перед летней практикой, он даже не заметил. Думая о том, что его ждет Дара, и наскоро жуя бутерброды, заботливо сунутые Тиму мамой, он направлялся прямиком в больницу, как вдруг его внимание привлек газетный киоск, которого он раньше никогда не замечал на этом месте.
Он мог поклясться и поспорить на что угодно, что его здесь никогда не было! Но, пытаясь вспомнить, что же было на этом месте еще сегодня утром, он с ужасом обнаружил, что память отказывалась выдавать ему картинку, которую он раньше видел! Подойдя поближе и рассматривая различные сувениры, находящиеся за стеклом, Тим прочитал надпись крупными буквами на этикетке, прикрепленной к фонарику в виде ручки, висевшей с внешней стороны окошечка: «Зачем в реке видимость горения?» Эта надпись заставила его не просто удивиться, но поверить в то, что все происходящее с ним в последнее время имеет странную связь между собой и какой-то тайный смысл.
Удивившись такому совпадению и сразу же вспомнив пассажира из утреннего автобуса и такую же надпись на точно такой же этикетке, приклеенной к чемодану, не зная зачем, Тим спросил у женщины-продавца, с виду похожей на женщину-гнома из какого-то мультика, сколько стоит ручка-фонарь, и купил этот сувенир. Еще он подумал, что слишком много впечатлений и совпадений за одни сутки, которые как будто затягивают его в непонятный водоворот каких-то связанных с этим предстоящих событий.
10 глава
Дара опять его ждала, и ее глаза, грустные, но полные нежности и любви, сказали ему о том, как он ей нужен. Поставив сумку на пол возле тумбочки, Тим пододвинул стул, стоявший неподалеку, и сел рядом с кроватью, предварительно прикоснувшись губами к раскрытой ладони Дары, как будто ожидавшей этого действия от него и погладившей в ответ легким прикосновением пальцев его щеку.
Когда вновь их взгляды встретились, он понял, что она не забыла про его обещание и с нетерпением ждет обещанного рассказа. Тим поискал глазами камень, оставленный утром на тумбе, и, не найдя его там, увидел, что Дара тянется рукой под подушку, и он помог ей его достать. Взяв в руки кристалл, начал он свой рассказ с того, что ему не спалось и он сидел на подоконнике, иногда останавливая свой взгляд на камне, который лежал у окна много лет.
«Когда кристалл осветила луна, я заметил свет внутри, – рассказывал Тим. – Затем мне показалось, что по лунной дорожке кто-то шел вглубь кристалла, и я начал наклоняться ниже и ниже, чтобы убедиться, что мне это только кажется. А потом я и сам не заметил, как оказался на этой дороге». И, вспоминая все, что с ним дальше происходило, отчетливо представляя все детали, он рассказал Даре о том, что он видел в нереальном, но воспринимаемом им как реальный мире.
Она слушала, не отрывая от него глаз, и казалось, была чувствами своими где-то там, рядом с ним, и испытывала те же переживания. Глаза ее были широко распахнуты и бездонны. Тиму даже начало казаться, что все, о чем он ей рассказывает, отражается в них как в зеркале.
Щеки ее окрасились румянцем, а рука Дары, лежащая в его ладони, все сильнее и сильнее сжимала ему пальцы.
Когда он закончил свое повествование, всколыхнувшее в нем тот же восторг, те же эмоции, которые он испытал в своем видении, глаза Дары вновь стали васильково-синими, или ему это показалось, но он теперь видел в них только себя. Тим заметил также, что они наполнены любовью, нежностью, волнением и нескрываемым желанием тоже побывать там. Тим увидел и почувствовал, что Дара ничуть не сомневалась в том, что все, что с ним произошло, было на самом деле, и она верила ему!
Дара перевела свой взгляд на камень, и Тим вытянул руку перед собой. Камень казался безжизненным и тусклым, хотя в комнате было светло и без включенной лампы, ведь сумерки только начинались. Ему захотелось, чтобы с камнем произошло то же самое, что было ночью, и впечатление от его рассказа стало бы более реальным. Чтобы какой-нибудь луч, как это случилось ночью от луны, упал на кристалл, и он смог бы показать Даре его свечение внутри, зачаровавшее его и увлекшее Тима шагнуть в какую-то сказку.
И вдруг он вспомнил о фонарике! Доставая его из кармана, он впопыхах начал рассказывать о пассажире, о чемодане, о дурацкой надписи, о киоске, чем еще сильнее заинтриговал Дару. Наконец-то успокоившись, замолчал, встал в изголовье ее кровати, держа камень так, чтобы ей было хорошо все видно, и, включив фонарик, посветил на кристалл. Фонарь был всего лишь ручкой со светодиодом, но этого слабого, чуть голубоватого света было достаточно для того, чтобы его луч в глубине кристалла сконцентрировался в одной точке, где сошлись их взгляды…
11 глава
Они стояли в центре как будто бы застывшего и превращенного в камень маленького озера, сплошь покрытого большими, сверкающими тысячей граней лотосами. Звенящая тишина, казалось, была именно звенящей тысячами маленьких колокольчиков. У Тима в голове пронеслась мысль о том, что он здесь когда-то был. Но эта мысль тут же улетучилась, потому что до него дошло, что у них все получилось! Ведь он вспомнил до мельчайших подробностей все, что предшествовало их перемещению сюда.
Дальше ему показалось, что они повернулись друг к другу одновременно и, как в замедленной съемке, обнявшись, застыли. Буря эмоций, которые нельзя было сдержать, захватила все их существа, ведь они вновь были рядом и Дара была здорова! Они не говорили друг другу ни слова, но услышали все, что хотели сказать от переполняющих их чувств. В мгновение ока вокруг них закружился сверкающий вихрь рассыпающихся на миллиарды искр огромных лотосов, поглощающий в себя всю картину мира, в котором они оказались…
Как будто ничего не произошло. Дара лежала на кровати, Тим стоял у изголовья и держал камень в руках. Вот только фонарь уже не светил своим мягким голубоватым светом. Тим вышел из оцепенения, положил камень на тумбочку и посмотрел на Дару. В ее глазах он увидел удивление, радость и нескрываемый восторг.
Быстро осознав все, что произошло сейчас с ними, Тим вспомнил свое недавнее случайное перемещение в кристалл и мгновенно сообразил, что вихрь, размывающий реальность параллельного мира, образовался от испытанных ими эмоций так же, как и в его прошлом видении это случилось с ним.
