Объемы отгрузки в адрес фиктивных фирм достигали 90 процентов добываемой нефти, а налоговые отчисления не выходили за рамки арифметической погрешности. Ходорковский подобную практику называл «нулевая рентабельность дочернего предприятия». Для сокрытия объемов добываемого сырья в документах использовался термин «скважинная жидкость». Украденная таким образом нефть уходила за рубеж по рыночным ценам.
Живые деньги Анадыря
В сентябре 1999 года всем в Москве и на Чукотке казалось, что у Абрамовича нет шансов победить на губернаторских выборах. Среди кандидатов были потомственные аборигены. От берегового и зверобойного электората- Игорь Шишкин, от «оленного», кочевого - Александр Киселев. Баллотировался и полномочный представитель черномырдинского блока «Наш дом - Россия» Владимир Бабичев, обладавший мощным административным ресурсом.
И тут в Анадырь прилетел никому здесь не известный совладелец компании «Сибнефть» Роман Абрамович. Побродил по щиколотку в грязи вокруг здания окружной администрации, понаблюдал, как дряхлая «Беларусь» по очереди вытаскивает из топких промоин застрявшие грузовики с бочками соленой кеты, источавшей непереносимый запах, послушал в «Большой яранге», как основной претендент Бабичев обстоятельно перечисляет свои общественные свершения, имевшие быть за отчетный период в районах крайней окоченелости, усмехнулся каким-то своим мыслям и позвонил пилотам, чтобы готовили самолет к вылету в Омск.
На заводе «Омсктрансмаш» Роман Аркадьевич, не торгуясь, закупил двадцать тракторов и запчасти, зафрахтовал у военных транспортный «Ил» и в тот же день отправил груз в Анадырь. Он не считал это подарком городу к выборам - просто деловой вклад в развитие округа. За тракторами последовали из Канады сборные дома, затем оборудование для центральной котельной и несметное количество морозоустойчивой тротуарной плитки.
Проект строительства супермаркета типа московского «Седьмого континента» был у него с собой. От главы местной администрации Александра Назарова требовалось лишь выделить подходящую площадку, турецкие строители ожидались уже через неделю. Еще от Назарова потребовалось ответить на вопрос, не станет ли он возражать, если на противоположном берегу лимана будут установлены вышки с пропеллерами для ветровой электростанции, заказанные Абрамовичем в Германии. Электричества понадобится много, в том числе и для будущего культурно-развлекательного центра, у которого еще не было названия, но все остальное уже готовилось на Большой земле к отправке в Анадырь.
- Как называются эти птицы? - спросил Абрамович, кивнув на галдящую стаю веслоногих бакланов, теснившихся на крыше здания администрации. Ему ответили.
- Вот и хорошо, - сказал Абрамович. - Пусть культурный центр тоже называется «Баклан».
По прошествии короткого времени возник вопрос: куда подевались конкуренты в борьбе за губернаторское кресло, если выборы еще не начинались? А никуда. Бабичев запил и улетел в Москву. Береговые-зверобойные отправились бить зверя, поскольку «Абрамовича» сказал, что через два месяца построит цех и переработка моржовых туш будет производиться на месте. «Оленные» чукчи ушли в чумы обдумывать перспективы своего промысла: поголовье оленей, сказал «Абрамовича», должно за полтора года вырасти втрое. Кто бы возражал.
У Александра Назарова тихо поехала крыша, когда в Анадырь прибыл десант трейдеров «Сибнефти» с целью зарегистрироваться в Чукотском автономном округе. Это означало, что их налоговые отчисления составят минимум 60 процентов бюджета округа. Остальное, сказал «Абрамовича», он будет восполнять своими деньгами, причем живыми, а федеральные субсидии следует направить на повышение зарплаты трудящемуся люду, на строительство приличного кинотеатра и телевизионной вышки, способной принимать из Омска сигнал московских телеканалов и столичного радио.
Зачуханный Анадырь преображался на глазах. Абрамович стал губернатором и полубогом. Через два с небольшим года жутко расстроился местный бомж из бывших «оленных», пропившийся в хлам Николай без фамилии, которой он, кажется, уже и не помнил: «И захотел бы в луже поваляться, а негде стало -тротуары, асфальт. Когда это видано было? Жили себе, как все, в сараях, а теперь у входа в дом унты снимают, малицы скидывают. Забыли, что мы, «оленные», никогда не раздевались. А бутылки по берегам залива куда подевались? Неужто тарный пункт в Марково открыли? Совсем с ума посходили. Хотя и вряд ли, чтоб тарный пункт... »
Бомж Николай был прав в своих сомнениях касательно тарного пункта. Возить бутылки на Большую землю - золотыми они обернутся для бюджета. Просто Абрамович распорядился переплавить вековые залежи стеклобоя и употребить для фактурной отделки интерьера культурного центра «Баклан». Но это все такие мелочи, о которых не стоит говорить. Не мелочью для Чукотки стал проект развития золотодобычи на рудниках «Майское» и «Купол», заброшенныхс 1991 года. Ради чукотского золота новый глава Росатома, более-менее успешный воришка Сергей Кириенко согласился несколько лет повременить с закрытием Билибинской АЭС. Энергии ветряков уже не могло хватить на новые дома, школы, детсады - точь-в-точь такие же, как на соседней Аляске. Полпред президента Искаков не поверил, что такие же - ведь на Аляске дольше века развивают инфраструктуру, а здесь только с приходом губернатора Абрамовича затеплилась жизнь. Какие могут быть сравнения?
Могут. И даже не всегда в пользу безнадежно дотационной Аляски. Абрамович не стал ничего доказывать. Посадил полпреда в свой «Боинг-767», отделанный внутри красным и ореховым деревом с чукотским золотом, и взял курс на Аляску: смотри, Камиль, сравнивай, где лучше, где хуже. Искаков сравнил и сказал после экскурсии: «Если бы мне предложили переселиться на Дальний Восток, я бы выбрал местом жительства Чукотку». Роман от таких слов расчувствовался, и они крепко приняли на грудь за процветание чукчи, который ждал рассвета в чуме с центральным отоплением и европейскими стеклопакетами.
Наутро Абрамович улетел в Хабаровск, оттуда полет продлился на Москву, а затем на Барселону, где «Челси» встречалась в ответном кубковом матче с «Барсой» и где он впервые увидел Дашу Жукову, представленную ему невестой Марата Сафина.
Ну, если бы знакомство произошло где-нибудь на турнире «Большого шлема», он бы поверил в случайность, но прилететь ради футбола из Австралии в Барселону, совсем не интересуясь тем, что происходит на поле, означало, что теория вероятностей стала практикой неожиданностей, о чем непременно известят Ирину, и яхта «Пелорус» с родными детьми на борту уже завтра ошвартуется в порту Барселоны. И практика супружеских неожиданностей живо напомнит Роману, что он хоть и глянцевый, но все еще неотмытый. Обидно, однако.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
