«Коллега», — без энтузиазма подумал он.
— Само собой разумеется, что благодаря моим стараниям подвал был снабжен всем необходимым. Так надлежало бы поступить каждому, но слишком немногие последовали моему примеру. У меня имелось несколько счетчиков Гейгера, обращаться с которыми меня обучили ранее, и по окончании бомбардировки я сумела убедить детей в опасности, исходящей от радиации. Когда радиоактивные осадки просочились к нам, мы оставили подвал и стали искать убежища еще глубже, в канализации.
— Мы ели крыс, — уточнила одна из молодых особ.
— Верно, Сюзи, мы ели крыс и еще радовались, когда удавалось их поймать. Но потом смогли выйти на поверхность и с тех пор чувствуем себя превосходно.
Ее спутницы утвердительно закивали. Они по-прежнему внимательно смотрели на Миллера, и Миллер отвечал им тем же. Он уже совершенно искренне влюбился во всех четырех, но особенно в ту, что звали Сюзи. С другой стороны, бицепсы мисс Дениз его абсолютно не привлекали.
— Со мной произошло то же самое, — начал Миллер в свою очередь. — Я спасался в пещерах Лоуренсвилла. Только я нашел там не крыс, а рыб довольно странного вида. А сейчас, думаю, первый вопрос: что же будем делать?
— Первый? — переспросила мисс Дениз.
— Да, полагаю, мы должны соединить наши усилия. Мы, уцелевшие, должны оказывать помощь друг другу.
Что вы предпочитаете — отправиться в ваш лагерь или ко мне? Не знаю, чем вы располагаете, но я очень неплохо устроился. Постепенно собрал библиотеку, не говоря уже о многочисленных картинах, у меня солидный запас продовольствия.
— Нет, — сухо ответила мисс Дениз.
— Ну, что ж… но… если вы настаиваете на том, чтобы устроиться у вас, я…
— Как это «если я настаиваю»? Конечно, у нас, сэр, и только у нас. Это значит, мы возвращаемся к себе без вас, мистер Миллер!
Он не поверил своим ушам. Посмотрел на девушек. Те ответили ему осторожными взглядами, по которым совершенно невозможно было угадать их тайные мысли. Затем снова начал:
— Послушайте, мы должны помогать друг другу.
— Громкие слова, а под ними вы прячете похоть самца!
— Вовсе нет, — запротестовал он. — Но если уж говорить об этом серьезно, то я считаю, что не надо мешать природе идти своей дорогой.
— Природа уже прошла своей дорогой, — отрезала мисс Дениз. — Своим единственным истинным путем. Нас пять женщин, и нам очень хорошо вместе, правда, девочки?
Девушки закивали, но не спускали с Миллера глаз.
— Мы совершенно не нуждаемся в вашей помощи. Ни в вашей, ни любого другого мужчины. И не испытываем ни малейшего желания.
— Признаюсь, я не очень улавливаю ход ваших мыслей, — попробовал вставить Миллер, хотя уже начал хорошо понимать.
— Мужчины сделали все это! — взорвалась мисс Дениз, подчеркивая «все» широким жестом. — Они сидели в правительстве, были солдатами и учеными-атомщиками, они начали войну, в которой погибла почти вся человеческая раса. Еще задолго до войны я предостерегала наших ученых об опасности, исходящей от мужчины. О равенстве полов наговорили и написали столько вздора, а женщина как была, так и осталась вещью, игрушкой мужчины. Но в то же время я не могла открыто изложить свои теории. В пансионате их не потерпели бы.
— Охотно верю, — вклинился Миллер.
— Сейчас времена изменились. И вы, мужчины, которые поставили последнюю точку, хотели бы начать все сначала? Никогда! Во всяком случае, пока у меня есть сила, я буду препятствовать этому.
— Остается только узнать, разделяют ли ваши взгляды девушки…
— Я занимаюсь их образованием и воспитываю их. Это трудная и медленная работа, но у меня есть время, и, думаю, мои уроки уже сейчас начинают давать результаты. Мы не теряем времени, правда, малышки?
— О нет, мисс Дениз! — хором ответили девственницы.
— Ведь правда, нам совершенно не нужно, чтобы вокруг нас бродил этот мужчина?
— Нет, мисс Дениз.
— Ну что, мистер Миллер, слышите?
— Минутку, прошу вас. Боюсь, что с вами произошло недоразумение. Некоторые мужчины действительно ответственны за войну, но отнюдь не все. Да будет мне позволено в качестве примера сказать, что я являлся страстным пацифистом еще в то время, когда крайне трудно было афишировать подобные идеи. Во время второй мировой войны служил санитаром. Я не убил ни одного человека, как не убью и сейчас.
— То есть вы одновременно мужчина и трус.
— Я не считаю себя трусом, — запротестовал Миллер. — Если и отказывался от воинской службы, то по убеждению, а не из трусости. На передовой меня даже ранили, правда, легко.
— Поистине верх героизма, — хмыкнула мисс Дениз посреди всеобщего веселья.
— Я не стараюсь выставлять напоказ свои заслуги, но хочу, чтобы меня поняли как человека. Не все мужчины одинаковы, поверьте мне.
— Все одинаковы, все! Грязные волосатые животные, которые дурно пахнут, развязывают войны, убивают женщин и детей. Слышать о них не желаю.
С ними покончено. Ваш род вымер навсегда. И когда я вижу перед собой ваше грубое лицо, вы для меня все равно что динозавр или огромный пингвин! Уходите, Миллер. Исчезните куда хотите. Отныне начинается новая эра, эра женщин.
— Полагаю, у вас все же возникнут некоторые трудности с размножением.
— Согласна. Будет трудно, но не невозможно. Я внимательно следила за последними исследованиями в области партеногенеза и знаю, что воспроизводство без вмешательства самца вполне допустимо.
— Но вы не специалист, к тому же у вас нет необходимого оборудования.
— Извините! Я знаю, где велись работы. Может быть, мы найдем и оставшихся в живых женщин-врачей, но еще больше шансов найти неповрежденное лабораторное оборудование. Располагая им и своими знаниями, я справлюсь со всеми трудностями.
— У вас ничего не получится.
— А я утверждаю, что получится. И даже если не получится, я предпочту смерть нашего рода его новому рабству у мужчины!
Голос мисс Дениз дрожал от гнева, лицо побагровело. Миллер ответил спокойным тоном:
— Я допускаю, что вы имеете причины для упреков. Но все же думаю, мы могли бы, рассмотрев вопрос поглубже, прийти к…
— Нет, мы уже все сказали друг другу. Сейчас — прочь!
— Я не уйду.
Мисс Дениз одним прыжком бросилась к рюкзакам и схватила кол.
— Защищайтесь, дети! — крикнула она.
«Дети», по-прежнему не спуская с Миллера глаз, после секундного колебания подчинились бывшей преподавательнице хороших манер. Развязав рюкзаки, они достали оттуда пригоршни камней. Чувствовалось, что девушки очень возбудились; они ждали сигнала мисс Дениз.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
