Он сдерживается, чтобы не захохотать еще сильнее.
– Тогда скажу тебе в утешение, что я на самом деле не заказывал Хайнекен, и вообще-то хотел спросить, что у тебя есть, потому что мы только что выпили по Стелле, и мне захотелось чего-то более интересного.
Не глядя, я перечисляю:
– Будвайзер, Стоун IPA, Плиний Старший, Гиннесс, Аллагаш и Грин Флэш.
– Начнем с Плиния, – говорит он, и я стараюсь скрыть, насколько это меня удивило – в профессиональном смысле. Он явно разбирается в пиве, потому что выбрал лучшее из имеющегося.
– Шесть, пожалуйста. Я Люк, кстати. Люк Саттер.
Он протягивает руку, и после некоторого колебания я принимаю ее.
– Приятно познакомиться, Люк.
У него большая ладонь, не слишком мягкая… и очень приятная. Длинные пальцы, чистые ногти, крепкое пожатие. Я убираю свою руку и практически тут же начинаю наливать ему пиво.
– А тебя зовут… – продолжает он, вопросительно произнеся последнее слово.
– С тебя тридцать долларов, – говорю я вместо ответа.
Явно забавляясь, Люк слегка улыбается, после чего достает из кошелька две двадцатки и кладет их на стойку. Берет три стакана и кивает мне, прежде чем отвернуться.
– Я вернусь за остальными, – говорит он. И уходит.
Открывается входная дверь, и входят одна за другой участницы какого-то девичника. И в течение следующих трех часов я делаю больше розовых коктейлей с сексуальными названиями, чем в состоянии сосчитать. Поэтому забрал ли оставшееся пиво Люк или кто-то еще, я даже не заметила. Что, кстати, очень даже хорошо, – напоминаю я себе. Ведь если и есть правило, которое я усвоила четко и быстро, то вот оно: не встречаться с парнями, с которыми познакомилась на работе. Никогда.
А Люк… ну, он только усиливает все возможные причины поставить это правило на первое место.
***
Едва уходит последний посетитель, я помогаю Фреду все закрыть, приезжаю в пустую квартиру и валюсь в постель.
Родители, мягко говоря, не в восторге от моей жизни в Сан-Диего и при каждой встрече осторожно напоминают об этом. Они не понимают, зачем мне соседка, если бабуля оставила мне в наследство этот лофт. И хотя здесь я провела большую часть детства, они также не понимают, почему после окончания университета я не продала его и не вернулась домой. Нет, ну что за вариант! Холодный Колорадо вместо солнечного Сан-Диего? На фиг надо. И они наверняка не одобряют ежедневный серфинг и ночную работу в баре, в то время как диплом по графическому искусству, ради которого я так вкалывала, лежит без дела и пылится.
Ладно, по поводу последнего они правы.
Но прямо сейчас я довольна своей жизнью. Лола беспокоится, что я слишком долго одна – а я действительно давно одна, но не чувствую себя несчастной. Работать барменом – это забавно, а серфинг для меня значит еще больше. Он часть меня. Я люблю наблюдать, как медленно вздымаются и закручиваются волны, превращаясь в пенистые стеклянные цилиндры. Люблю забираться внутрь волны, этого тоннеля, огромного и такого шумного, что в ушах ревет. Люблю ощущать, как солоноватый воздух наполняет мой рот и впрыскивается в легкие. Каждую секунду океан строит замки и разбивает их. Смотреть на это никогда не надоест.
И мне нравится падать в кровать, уставшей от того, что стояла на доске весь день и работала на ногах всю ночь, а не потому что сидела за столом, уставившись в монитор компьютера.
Сейчас моя жизнь невероятно хороша.
***
Но в начале своей субботней смены у Фреда я чувствую себя разбитой и взвинченной одновременно: ребра болят, а горло продрано кашлем и соленой водой.
Бывают дни, когда океан готов содействовать и катит волны прямо ко мне. Сегодня не тот день. Сначала волны были очень даже ничего, но ни одну я не смогла оседлать. Либо слишком рано вставала, либо поздно. Я уже давно сбилась со счета, сколько вообще раз падала или получала доской по заднице. До колледжа каждые каникулы проводила тут, у бабушки, и серфила на пляжах Блэк бич и Винданси, как только мне исполнилось достаточно лет, чтобы были силы самой нести доску. Но чем дольше я сегодня там оставалась, тем сильнее нарастало разочарование, а последней каплей была неожиданно огромная волна, которая закрутила меня… очень сильно.
Снова пришел парень с теми волосами и улыбкой. Люк, я помню его хрипловатый голос, когда он представился. Сегодня он сидит за столиком со своими друзьями, но я замечаю его, едва только вхожу.
Бар забит под завязку, и, даже сквозь громкую музыку услышав хохот Харлоу, я ощущаю легкую тоску. Лучше бы я посидела с ними, а не работала. Встав за стойку, я повязываю фартук поверх рубашки.
– Смотрю, у кого-то сегодня плохой день, – замечает Фред, колдуя напоследок над стоящими на подносе «Маргаритами». – Разве не ты говорила, что даже худший день в воде круче всех других замечательных?
Блин. Действительно, так и говорила. Почему люди напоминают о твоих позитивных заявлениях именно в плохой день?
– Просто все болит и нервы на пределе, – пытаясь улыбнуться, отвечаю я. – Переживу.
– Тогда ты выбрала удачное место. Шумные выпивающие люди – идеально для плохого настроения.
В ответ на это я вымученно улыбаюсь, и, протянув руку, Фред мягко похлопывает меня по щеке.
На стойке ждет целый ряд листков с заказами, и я беру один. Два «Грязных мартини» с дополнительной порцией оливок. Я ставлю на поднос два бокала, насыпаю лед в шейкер. Наливаю вермут, сто граммов джина и немного оливкового рассола. И погружаюсь в присущий моей работе ритм: отмерить, смешать, разлить по бокалам, принести… – эти знакомые движения расслабляют.
Но я по-прежнему чувствую себя неспокойной и неспособной отдышаться, вспоминая, как в те несколько ужасающих секунд думала, что не смогу выбраться на поверхность. Такое уже случалось несколько раз, и хотя умом я понимаю, что буду в порядке, трудно перестать вспоминать то чувство, когда тонула.
Краем глаза замечаю Люка и, подняв голову, вижу, как он обходит свой столик, что-то набирая в телефоне. Так значит, он из тех, – думаю я, представляя, с каким большим числом девушек он сейчас переписывается. За их столиком сидит брюнетка, наблюдающая за ним с явным интересом, и я борюсь с желанием под видом подачи напитков подойти к ней и сказать то, что сильно уменьшит ее потери: вместо него лучше обрати внимание на тех ботаников за дальним столиком.
Смешав в шейкере, я разливаю мутноватую жидкость по бокалам и, перепроверив заказ, добавляю две шпажки с оливками. Улыбнувшись, официантка уносит напитки, а я перехожу к следующему, достав бутылку амаретто, и тут же слышу, как кто-то позади меня садится на барный стул.
– Как там автомобильный фонд?
Я сразу же узнаю этот голос.
– Неурожайный день, – не поднимая взгляда, отвечаю я, заканчивая с напитком. – Но у меня сегодня не улыбчивое настроение, так что особых надежд не питаю.
– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает он.
Я поворачиваюсь взглянуть на него: темно-синяя футболка, все такие же идеальные волосы, и он по-прежнему слишком красивый, чтобы в итоге это не вышло боком. Не в силах сопротивляться, я едва заметно улыбаюсь.
– Думала, это моя профессиональная реплика.
Люк отвечает мне на это, приподняв правую бровь, после чего оглядывается на своих друзей.
– И потом, кажется, тебя ждут, – говорю я, заметив, как брюнетка пристально следит за каждым его движением. Он достает из кармана телефон, мельком смотрит на него и возвращает внимание ко мне.
– Они никуда не денутся, – замечает он, и на его губах танцует мимолетная улыбка. – Решил подойти и сам взять себе выпить.
– Что будешь? – спрашиваю я. – Еще пиво?
– Ага, – отвечает он. – И скажи, как тебя зовут. Если только не хочешь, чтобы до конца дней своих я называл тебя Ямочкой.
Глаза Люка игриво округляются, и он шепотом выдает: «Упс», после чего, достав из кармана доллар, опускает его в банку.
– Я заранее подготовился, – говорит он, наблюдая, как я наливаю ему пинту IPA. – Подумал, вдруг ты сегодня работаешь.
Я стараюсь не особо обдумывать, что он специально для меня принес однодолларовые купюры для этой маленькой игры.
– Меня зовут Лон… – начинаю я, и в этот момент в бар входит Миа, а следом за ней Ансель. Люк поворачивает голову в их сторону, когда я заканчиваю бормотать: – …дон.
Он поворачивается ко мне после паузы, и я замечаю, как его взгляд стал странно напряженным. Люк быстро несколько раз кивает.
– Приятно было официально познакомиться с тобой.
Я почти уверена, что он не расслышал мое имя, но если ему нормально не знать его, мне так же нормально не испытывать желания повторять.
За стойку садится другой посетитель и взмахом руки привлекает мое внимание. Я придвигаю к Люку его пиво и улыбаюсь ему, когда он начинает поднимать голову, как только стакан касается его ладони.
