– Даглесс, детка, пожалуйста, не уверяй, будто тратишь все, что зарабатываешь! Может, тебе следует пойти на бухгалтерские курсы? – пожал плечами Роберт и, понизив голос, добавил: – Но ведь у твоей семьи есть деньги, верно?
Это был один из тех случаев, когда у Даглесс начинал болеть живот и она вспоминала предупреждение доктора, что так можно довести себя до язвы. Она сто раз объясняла Роберту насчет своей семьи. Да, у них есть деньги, и много, но отец считал, что дочери должны уметь содержать себя, и поэтому Даглесс предстоит жить самостоятельно до тридцати пяти лет, когда она получит целое состояние. Конечно, в самом крайнем случае отец ей поможет, но увеселительная поездка в Англию вряд ли может считаться крайним случаем.
– Брось, Даглесс, – усмехнулся Роберт, не дождавшись ответа. – Я постоянно слышу, каким живительным источником любви и поддержки является твоя семья, так почему они не могут помочь тебе сейчас?
Прежде чем Даглесс успела ответить, он поднес ее руку к губам и поцеловал.
– Ах, детка, пожалуйста, постарайся достать деньги. Я очень хочу поехать с тобой, потому что у меня для тебя есть потрясающий сюрприз!
Даглесс так и хотелось закричать, что он несправедлив! Ему следовало сказать обо всем раньше, тогда она не стала бы заказывать номера в самых дорогих отелях! Но некий внутренний голос спросил: с чего это вдруг он обязан платить за нее? Они не муж и жена. Они, как часто говаривал Роберт, «партнеры».
– Звучит как Джон Уэйн и его кореш, – пробормотала Даглесс, когда впервые услышала это выражение, но Роберт только рассмеялся.
И все же Даглесс не смогла пересилить себя и попросить денег у отца. Это означало признать свое поражение. Поэтому она позвонила своему кузену из Колорадо и попросила о займе. Деньги были отосланы немедленно, без просьбы о процентах, но пришлось все же выслушать небольшую нотацию.
– Он хирург, ты низкооплачиваемая учительница, вы живете вместе целый год, и он считает, что ты обязана оплатить половину стоимости дорогой поездки? – возмущался кузен.
Даглесс хотела объяснить насчет матери Роберта, которая использовала деньги как орудие наказания сына, насчет бесчувственной экс-жены, тратившей все, что зарабатывал Роберт. Хорошо бы, чтобы кузен понял: деньги – всего лишь малая часть их жизни и она твердо уверена, что Роберт собирается сделать ей предложение именно в этой поездке.
Но Даглесс ничего этого не сказала.
– Только вышли деньги поскорее, ладно? – резко бросила она, не желая признаться, как расстроили ее слова кузена.
После того как Даглесс внесла свою долю, к ней вернулось хорошее настроение, и к тому времени, как настала пора собираться, она с прежним нетерпением ожидала поездки. Счастливо улыбаясь, девушка набивала хозяйственную сумку туалетными принадлежностями, путеводителями и всеми, по ее мнению, необходимыми мелочами.
В такси по дороге в аэропорт Роберт был особенно нежен с ней и непрерывно целовал в шейку, пока Даглесс в смущении не оттолкнула его.
– Ты уже угадала, какой у меня сюрприз? – спросил он.
– Ты выиграл в лотерею, – ответила Даглесс, все еще продолжая игру и притворяясь, будто ничего не понимает.
– О, лучше, гораздо лучше!
– Посмотрим… Ты купил замок, и мы будем отныне жить там как господин и госпожа.
– Куда лучше, – серьезно заверил Роберт. – Ты хотя бы имеешь понятие о том, сколько стоит содержание подобного места? Держу пари, ты не сумеешь угадать, что я задумал.
Даглесс с любовью взглянула на него. Она точно знала, как будет выглядеть ее подвенечное платье, и сейчас представила родных, одобрительно ей улыбавшихся. Интересно, унаследуют их дети голубые глаза Роберта или ее, зеленые? Его каштановые волосы или ее, рыжеватые?
– Конечно, не сумею, – солгала она.
В аэропорту она следила за носильщиком, пока Роберт продолжал оглядываться, словно искал кого-то. Едва она отдала носильщику чаевые, как Роберт, вскинув руку, кому-то помахал. Сначала Даглесс была слишком занята, чтобы сообразить, что происходит, и, только услышав вопль «Папочка!», увидела, как к ним мчится Глория. За ней едва поспевал носильщик с тележкой, нагруженной шестью новенькими чемоданами.
«Вот так совпадение!» – подумала Даглесс, проверяя багажные ярлычки, выданные носильщиком. Нужно же было встретить здесь именно Глорию!
Даглесс чуть поморщилась, рассеянно наблюдая, как девчонка виснет на отце. Наконец тот поставил ее на землю, продолжая при этом обнимать пухлые плечики.
Покончив с багажом, Даглесс впервые внимательно присмотрелась к драгоценной доченьке Роберта и невольно нахмурилась. На Глории красовались куртка с бахромой, ковбойские сапожки и чересчур короткая кожаная юбчонка. В этом наряде девочка смотрелась разжиревшей стриптизеркой эпохи шестидесятых.
Интересно, где ее мать и как могла эта женщина позволить своему ребенку одеться подобным образом?
Даглесс принялась оглядываться в поисках бывшей жены Роберта, но никого не увидела.
– Привет, Глория, – произнесла она наконец. – Вы с матерью тоже уезжаете?
Глория и Роберт дружно закатились смехом, едва не принявшись кататься по полу.
– Ты не сказал ей! – взвизгнула девчонка.
– Это и есть сюрприз, – объявил Роберт.
Даглесс молча уставилась на отца с дочерью.
– Обе мои девочки едут со мной! – гордо провозгласил Роберт и привлек к себе Даглесс.
– Обе? – прошептала Даглесс. На большее ее не хватило: в горле застрял колючий ком.
– Да! – радостно подтвердил Роберт. – Глория и есть тот сюрприз, на который я намекал. Она летит с нами в Англию. Так и знал, что не догадаешься! Ты и не догадалась, верно?
Верно. Даглесс нечто подобное даже в голову не пришло. И теперь, поняв, что прекрасному, романтическому путешествию, о котором она мечтала, не суждено случиться, она едва не завопила, не затопала ногами, не отказалась ехать. Ей очень хотелось устроить скандал, но она, разумеется, ничего подобного не сделала.
– Но я заказывала номера на двоих, – выдавила она после долгого ошеломленного молчания.
– Что поделать, велим принести раскладную кровать, – отмахнулся Роберт. – Уверен, что всякие мелочи постепенно уладятся, потому что мы любим друг друга, и это главное. – Он отпустил Даглесс и отошел. – А теперь к делу! Надеюсь, ты не откажешься проверить багаж Глории, пока я немного поболтаю с моим ягненочком. Договорились?
Даглесс только и смогла, что кивнуть, и, механически переставляя ноги, направилась к стойке регистрации в сопровождении носильщика с тележкой.
У них оставалось совсем немного времени до отлета, а Роберт и его дочь были так поглощены друг другом, что Даглесс, к счастью, могла не участвовать в разговоре. Ей пришлось заплатить двести восемьдесят долларов за излишний вес багажа да еще и дать чаевые носильщику. Даже если бы ее о чем-то спросили, вряд ли она нашла бы в себе силы ответить. Только все яснее осознавала, что ее мечты бесследно исчезают, рассыпаясь в прах. Ужины с шампанским уступили место фастфуду, наскоро съедаемому в машине. Дневные часы неторопливых прогулок по лесным дорожкам сменились ведениями постоянных споров о необходимости найти что-то такое, «что понравилось бы и Глории».
Кроме того, теперь им даже в спальне не остаться наедине. Все трое принуждены делить одну комнату. Вряд ли это столь уж приятная перспектива!
Только когда они сели в самолет, Даглесс поняла, что Роберт немало потрудился над участием дочери в поездке. Судя по посадочному талону, ее место было в том же ряду, у прохода.
Но Роберт посадил Глорию рядом с собой, так что у прохода очутилась Даглесс. Именно то место, которое она ненавидела больше всего, поскольку постоянно стюардессы утверждали, что она мешает проезду тележки.
Во время длинного полета Роберт с улыбкой вручил Даглесс билет Глории.
– Добавь это к списку расходов, договорились? И мне требуется отчет в каждом пенни, вернее, в каждом шиллинге. Мой бухгалтер считает, что я должен вычесть расходы на путешествие из налоговой декларации.
– Но ведь это развлекательная, а не деловая поездка! – удивилась девушка. Роберт нахмурился:
– Даглесс, прошу, не начинай все сначала! Я всего лишь попросил тебя учитывать расходы, с тем чтобы, вернувшись домой, поделить все пополам.
Даглесс глянула на билет Глории, который все еще держала в руках.
– Хочешь сказать, на три части? Одна часть моя, две трети – твои и Глории.
Роберт бросил на нее полный ужаса взгляд и поспешно обнял Глорию, словно пытаясь защитить дочь от человека, вознамерившегося ее ударить.
– Нет, именно пополам. Глория поехала и ради тебя тоже. Деньги ничто по сравнению с радостью, которую доставит тебе ее общество.
Даглесс отвернулась. Спорить сейчас бессмысленно, они обсудят это позже, с глазу на глаз. А пока что Глория со злорадным интересом наблюдает за ней…
