Объективности ради следует сказать, что в романах «Белое пламя» и «Обыкновенная жизнь» не всё удовлетворяет читателя, о чём справедливо писала критика. Так, отдельные отрицательные персонажи представлены схематично, подчас без убедительной мотивировки легко «перевоспитываются» или «развенчиваются». Однако это частные просчёты. В целом же произведения засвидетельствовали возросшее мастерство писателя, активно разрабатывающего в прозе тему рабочей жизни.
Примечательно, что в романах конца 50-х — начала 60-х годов усиливается тенденция к показу воспитательной роли коллектива, к раскрытию моральных аспектов труда. Автор не скрывает серьёзных трудностей на этом пути. Воспитывать — значит бороться за чистоту, интеллигентность человеческих взаимоотношений, за добросовестность в груде. И почти всегда Вадим Собко ставит своих героев в экстремальные условия, повышая требовательность к духовному потенциалу личности, обостряя конфликты. С этой точки зрения «Дело прокурора Малахова», «Матвеевский залив» и особенно «Суровый друг», произведения различные по объектам исследования, отражают целый мир становления, идейной закалки молодого современника, утверждают высокие нравственные ценности, идеалы будущего.
Нравственная проблематика, формирование новой, социалистической личности — в центре повествования последних романов Вадима Собко «Лихобор» (1974) и «Ключ» (1978). Сфера художественных поисков романиста здесь значительно расширена за счёт глубокого проникновения во внутренний мир человека, более тщательного раскрытия гражданственных и партийных позиций нашего современника.
В романе «Лихобор», удостоенном Государственной премии УССР имени Т. Г. Шевченко, на примере деятельности рабочих киевского авиазавода созданы правдивые, словно выхваченные из жизни характеры героев. Главное действующее лицо — молодой рабочий Лука Лихобор, человек сложной судьбы, черпающий силу и мужество для творческих дерзаний из нелёгкой, но прекрасной своим героизмом чаши жизни отца-воина, ветерана труда, работавшего до войны на заводе, тяжело раненного в боях танкиста, навсегда прикованного к госпитальной койке.
В «Лихоборе» чётко проявилась одна из основных особенностей творчества Вадима Собко: роман пронизан памятью о войне. Поэтому и трудовой подвиг оценивается современниками не иначе как высшей мерой подвига фронтовика. Следует сказать, что и художественная палитра романа в обрисовке характеров и обстоятельств, вне всякого сомнения, богаче, чем в романах «Покой нам только снится» и «Белое пламя».
Неожиданным для критики и читателей как по содержанию, так и по форте оказался роман В. Собко «Ключ» — в немалой степени поисковый, экспериментальный роман. Однако он вполне отвечает манере Собко-эпика, одного из видных мастеров украинской советской прозы. Психологически тонко обосновывает писатель мысль, что человек, воспитывающийся в коллективе на лучших традициях рабочего класса, непременно станет нужным и полезным обществу.
Как точно заметил академик И. К. Белодед, в самом названии произведения заложена метафора, которая как бы «развёртывается писателем: ключ к успехам в жизни… в социальном прогрессе, в знаниях, которые нужно приобретать ежеминутно, в духовном богатстве человека, коллектива»[2].
Нельзя не упомянуть ещё об одной грани дарования В. Собко — драматургии. Его драмы — это рассказы о героизме советского народа в Великой Отечественной войне, от боёв за Киев («Голосеевская осень», «Киевская тетрадь») и до завершающих битв с фашизмом («Максим Шайтан», «Далёкие окна», «За вторым фронтом»). Ряд пьес посвящён международным темам («Сто миллионов», «Жизнь начинается снова», «Комендант Берлина»). Включённые в репертуар многих театров страны, пьесы В. Собко внесли значительный вклад в становление и развитие украинской советской драматургии.
В произведениях В. Собко всегда было немало неожиданного в сюжете, в способе создания характера рабочего человека как труженика и гражданина, патриота и интернационалиста, — иногда здесь проявлялась назидательность в детализации поступков, и это нередко вызывало кое у кого непонимание замысла в целом, ведущей тенденции в обрисовке образа рабочего. Но В. Собко упорно не отказывался от своей манеры остросюжетного восприятия действительности, изображения человека в действии. Он сумел воплотить в лучших своих героях черты, присущие советскому рабочему классу на разных этапах социалистического строительства. Они, герои, утверждают гражданский пафос и непримиримость к недостаткам.
Вчитываясь снова и снова в материалы XXVI съезда КПСС, где с такой большой заботой говорится о формировании нового человека, мы возвращаемся к произведениям литературы, в которых перед нами предстаёт образ рабочего, труженика. Конечно же, среди них надлежащее место по праву занимают романы и повести В. Собко. Писатель, вооружённый творческим опытом и знанием жизни рабочего класса, художественно раскрывает «производственную» тему в широких социальных, моральных, духовных измерениях.
Вадим Николаевич Собко остался в нашей памяти как неутолимый труженик пера. Он работал много и самоотверженно. Его вдохновляла сама жизнь, современность. Книги писателя, так же как и его герои — рабочие, воины — борются за прекрасный коммунистический идеал, против всех носителей зла, эгоизма, против косности и равнодушия, против узости взглядов на жизнь и недальновидности тех, кто, по статуту и по долгу, обязан смотреть вперёд. Всё его творчество обращено к людям труда и пронизано идеями интернационализма, братской дружбы трудящихся.
Жизнь и деятельность писателя-коммуниста — пример беззаветного служения Родине. Произведения украинского писателя ныне известны всесоюзному и зарубежному читателю. Лучшие из них опубликованы не только на языках народов СССР, но и на немецком, чешском, болгарском, польском, французском, английском.
Лауреат Государственных премий СССР и УССР, Вадим Собко много сделал для развития многонациональной советской литературы. Его книги пришлись по душе многим читателям во всех уголках нашей страны.
Л.Г.Логвиненко
ЗАЛОГ МИРА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Десятого мая 1945 года танковая бригада покидала Дорнау. Тяжёлые машины неторопливо выползали из широких ворот бывших кавалерийских казарм и выстраивались вдоль окаймлённой старыми липами площади. Глухо гудели мощные моторы, тарахтели по брусчатке сверкающие на солнце гусеницы, весело перекликались танкисты, и ветер, слетая с окрестных холмов, шумел в молодой листве. Город сразу наполнился разноголосыми звуками.
Офицеры в новых гимнастёрках с ещё непривычными для глаза золотыми погонами прохаживались вдоль строя машин. Медленно переходили они от экипажа к экипажу, в последний раз проверяя готовность бригады к маршу. Свежая зелёная краска скрыла следы, оставленные осколками и снарядами на мощной броне, и сейчас на ней чётко выделялись белые пятиконечные звёзды, означавшие количество уничтоженных неприятельских танков. Красные флажки трепетали над башнями. Длинные орудия, вытянувшие далеко вперёд свои жерла, были закрыты новыми брезентовыми чехлами.
Неожиданно зазвучал баян, на другом конце площади отозвалась лихая песня. Где-то раздался дружный взрыв хохота, послышались оживлённые возгласы, а затем, покрывая все остальные звуки, загремел оркестр. Задорная мелодия разлилась по площади, и танкисты пошли в пляс, зачастили каблуками по серой брусчатке.
Весеннее солнце плыло над Дорнау. Ровный, аккуратный, с прямыми, чистенькими улицами, обсаженными липами и клёнами, город лежал между холмами, будто торт, нарезанный старательной хозяйкой. Впрочем, кое-где на окраинах эта размеренная правильность городского пейзажа была нарушена. Казалось, кто-то раздавил огромным кулаком целые кварталы, превратив их в зловещие развалины, от которых теперь несло гарью и трупным запахом.
Жители города с утра толпились на тротуарах, рассматривая танки и высказывая различные предположения относительно ухода советской части.
Это событие обсуждалось не только немцами. Танкисты, прохаживаясь между машинами, нет-нет да и заговаривали о том же. Никто не знал, куда направляется бригада, но тем не менее все готовились к дальнему по-
Назначенный два дня назад комендантов города помощник командира бригады по технической части полковник Чайка хорошо понимал, что новая его служба будет мало походить на прежнюю. Теперь придётся иметь дело с немцами не на поле боя, а в мирной жизни. И это, видимо, будет труднее, чем на фронте. Придётся испытать себя и в роли политработника, и в роли хозяйственника, и — дипломата.
Полковник Чайка приступил к исполнению своих новых обязанностей с нескрываемым интересом. Ему нравились трудные, большие задачи, над решением которых иной раз приходится поломать голову.
