Он покачал головой.
— К сожалению, дела идут не слишком хорошо. Кстати, как у тебя с наличностью?
— Не очень, — призналась она. — Я приютила кошку, которую надо серьезно лечить. Боюсь, это совсем выпотрошит мои карманы. К тому же скоро надо расплачиваться за квартиру.
— Если хочешь, я могу поговорить насчет твоего участия в утренних бизнес-новостях на телевидении. — Он не знал, как ее утешить.
— У нищих нет выбора, — мрачно отшутилась она. — А та женщина, которая обещала пригласить меня на роль Эмили Дикинсон?
— Она звонила на прошлой неделе. Говорит, пока не нашли достаточно средств для постановки.
— Ну ладно, зато со следующей недели я свободна, держите меня в курсе. — Она направилась к выходу.
— Не расстраивайся, Элли! — Он открыл дверь. — Постараюсь найти для тебя что-нибудь.
Она одарила его лучезарной улыбкой.
— Я знаю. Вы никогда не подводите. — Алисия говорила совершенно искренне. Это действительно было редкой удачей — иметь такого надежного агента. Многие завидовали ей. — Можно мне вас обнять?
Монти снисходительно улыбнулся.
— Ну, знаешь… Хорошо еще, что моя жена не страдает обостренным чувством ревности!
— Главное, что при этом вы не бабник! — рассмеялась Элли.
Она легонько провела по его щеке и вышла из кабинета. Монти закрыл дверь. Алисия снова оказалась в приемной и вспомнила о незнакомце, с которым вместе поднималась в лифте.
Он ждал назначенной встречи. Она почувствовала на себе его любопытный взгляд. В его глазах, теплых и внимательных, не было осуждения, лишь размышление и откровенный интерес. Соблазнительно одетая женщина, выходящая средь бела дня из кабинета талантливого продюсера, наводила на определенные мысли.
— Ну-ка повторите еще раз! — воскликнула секретарша.
Он рассмеялся.
«Какая замечательная улыбка, — подумала Элли. — Необыкновенно солнечная и в то же время сексуальная».
— Нет, пожалуй, не буду. Боюсь, не получится.
— Ну пожалуйста! — не унималась секретарша. Поманив Элли, она продолжала: — Ты должна это увидеть!
Алисия подошла ближе и искоса взглянула на незнакомца…
— Что?
Секретарша взяла с письменного стола сигарету и поднесла к губам. Несмотря на улыбку мужчины, выражение его глаз стало жестким. Он разжал пальцы, и Алисия увидела, как в ладони блеснуло пламя. Незнакомец склонился над письменным столом, и в одно мгновение сигарета зажглась. Затем он повернулся к ней.
— Вам тоже огня? — сказал он тоном подростка, пытающегося услужить солидной даме.
— Мне? Да… то есть нет, спасибо, — смутилась она.
Он сделал грациозное движение, и огонь исчез. Его глаза наполнились мягким добрым светом, от чего лицо, красивое и интеллигентное, стало еще притягательнее.
— Смотри! Он даже не обжегся! — восхитилась секретарша.
— Потрясающе! — машинально проговорила Элли.
Она вернулась к своим мыслям об особенностях актерской профессии. Что и говорить, искусство требовало от своих служителей полной отдачи. Она вспомнила, как друзья-актеры в течение восьми недель обучали ее катанию на роликовых коньках, чтобы она могла сыграть роль в «Звездном экспрессе». Один ее некурящий знакомый потратил не один час на то, чтобы научиться прикуривать от ее сигареты, как требовалось для пьесы «Изобилие». А бывший бойфренд Алисии просто измучился от бесчисленных тренировок по закидыванию лассо для спектакля «Оклахома». Возможно, этот парень тоже выучился подобному в интересах дела. В любом случае это завораживало. Наверное, он сможет раскрыть секрет фокуса. Ведь так поступают большинство актеров.
— Вы раскрываете свои секреты? — спросила она.
— Нет. — Его карие глаза проделали неспешный путь вдоль ее платья. — А вы?
Элли почувствовала, как кровь прилила к ее щекам, когда ей стал понятен истинный смысл его слов. Она вдруг ясно ощутила, что думают люди о представительницах той профессии, которую она изображала на сцене. Только теперь все это перенеслось в реальную жизнь. В ее жизнь. И здесь, в приемной известного продюсера, она была оскорблена и унижена. Алисия поняла, что даже природное чувство юмора не придет ей на помощь в эту минуту.
Смерив незнакомца презрительным взглядом, означающим, что его поведение вульгарно и отвратительно, она, не говоря ни слова, развернулась и, стуча высоченными каблуками, покинула комнату.
Чанс взглянул вслед рыжеволосой девице, гордо покидающей продюсерское агентство. Его рот скривился в ухмылке. Он до сих пор не был уверен в ее профессии, точнее, в том, какое отношение имеет она к Монтгомери Джексону. Чанс еле справился с соблазном выскочить за дверь и извиниться.
— Я доложила Монти, что вы здесь, мистер Уил.
— Зовите меня просто Чанс, — предложил он и был вознагражден кокетливым взмахом темных ресниц секретарши.
Она взяла трубку телефона и связалась с шефом.
Чанс снова подумал о загадочной девушке. Все-таки у нее необыкновенные глаза! Хорошо бы увидеть их снова — только радостными и смеющимися.
— Чанс! Очень рад тебя видеть!
Монти вышел из кабинета и по-дружески пожал ему руку. Это было совсем не то слащаво-льстивое выражение чувств, которое часто встречалось у дельцов шоу-бизнеса. Чанс терпеть его не мог. Напротив, искренне внимательное и заботливое отношение Монти к своим клиентам послужило для Чанса основной причиной, чтобы после разрыва с прежним агентом подписать контракт с Актерским агентством Слейда и Джексона.
Другой причиной стала репутация Монти. В свои пятьдесят шесть он обладал неутомимой энергией и вывел в звезды немало прежде никому не известных артистов. Он обладал великолепными связями и слыл порядочным человеком. Да и Чанс все последние годы работал не покладая рук, так что считал, что заслужил хорошего продюсера.
Два месяца назад они так же тепло обменивались рукопожатием в Лос-Анджелесе. И вот теперь, когда срок контракта с одним из крупнейших отелей Лас-Вегаса истек, Чанс приехал в Нью-Йорк, чтобы сняться в программе для телевидения, которую обещал устроить Монти.
— У тебя есть где остановиться? — спросил агент, когда они уселись в кабинете.
— Весьма приличная комната, которую снял приятель.
— Вот и славно. Тогда перейдем к делу, — сказал Монти. — Сегодня позвонили из Лос-Анджелеса. Все остается в силе.
— Значит, это будет часовой выпуск, о котором мы говорили с тем продюсером? Эмброуз Кеттеринг, кажется?
Монти кивнул.
— Один час, лучшее время, кабельное телевидение. Естественно, есть немало деталей, которые еще предстоит обсудить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
