– Поехали со мной в Москву.
– В Москву-у…
Они стояли у дверей магазина, было утро, Леся понимала, что опаздывает на работу, но идти туда не хотелось. Она представляла себе, что будет. Придет Мукаев с расцарапанными щеками, потом явится Русланчик и начнет язвить, а по прокуратуре пойдет гулять сплетня. Новость дня! К вечеру весь Р-ск будет гудеть! Как же! Следователь Мукаев любовницу бросил! За что был расцарапан ею до крови!
– Я в супермаркет устроилась товары на полках раскладывать. Называется «Менеджер торгового зала». А ты на кассу сядешь. Смену работаешь, потом две отдыхаешь, – затараторила подружка. – Зарплата побольше, чем в прокуратуре. Ты ж не начальник, секретаршей работаешь. Деньги только начальники лопатой гребут. А в московском супермаркете хорошо. Премии, надбавки, да к рукам авось что прилипнет. Продукты опять же. Я на фасовке – поделюсь. В общем, варианты есть. Освоишься.
– А дорога? Это ж так дорого!
– Червонец сунешь контролерам в электричке. Они наших знают, не трогают. Мы группой собираемся и едем. А на Тушинской айда через дырку в заборе. Нас не трогают.
– Надо подумать.
– Да чего тут думать! Брось ты их, Леська! Тебе ж уже тридцать! А все в секретаршах! Теперь и мужик бросил! Бросай и ты их! Пора начинать жизнь заново!
Начала. В первый день вроде бы понравилось. Она так и записала его себе: День первый. Приехала устраиваться на работу. Оформить медкнижку оказалось просто. В Р-ске все друг друга знают, каких анализов не хватило, ставили синие штампики заочно. «Не найдено». «Не обнаружено». «Не состоит». Туда коньяк, сюда шоколадка, и сделано дело. Работай, Олеся Владимировна! Зеленый свет тебе!
Она ходила вдоль полок и присматривалась. Магазин был огромный и дорогой. Ценники на некоторые товары пугали. Неужели это кто-то покупает?!! Покупает! Изящная женская ручка тянется к баночке, под которой ценник с трехзначной цифрой:
– Леша, я это возьму.
Леся не отрывает взгляда от сияющего кольца на безымянном пальце левой руки дамы. Кто бы сомневался, что камни настоящие!
– Оленька, ты разве это ешь? А как же диета?
– Тебе что, денег жалко?
– Мне для тебя ничего не жалко.
Баночка опускается в корзину для покупок. Леся завороженно переводит взгляд туда. Желудок болезненно сжимается. Она тоже не прочь отведать икорки, балычка, рыбки белой… Пора бы и позавтракать бутербродом с полукопченой колбасой сомнительного качества, неизвестно, чего там больше, мяса или сои с различными добавками. Живут же люди!
Она переводит взгляд на лицо женщины. Внутри все холодеет. Какая красивая и какая знакомая! Такое ощущение, будто они видятся каждый день. В зеркале. Но женщина в дорогих украшениях моложе, лицо ухоженное, стрижка стильная, волосы гораздо светлее, и какая же она красивая! На нее смотрят все, в то время как на Лесю в спецодежде ноль внимания. Будто нет ее. А ведь одно лицо! Ну, почти.
– Леся, что с тобой? – дергает ее за рукав подружка. – Что застыла?
– Посмотри на эту даму… – шепчет она.
– Где? Которая? Ах, какие бриллианты! А фигура? Одежда-то в облипочку. Должно быть, модель! Где-то я ее видела? Может, по телевизору?
– Посмотри на меня.
Подружка переводит взгляд на Лесю и пожимает плечами:
– Ну и что?
– По-моему, мы похожи.
– Да, что-то есть.
– Что-то?! Одно лицо!
– Ну, ты скажешь! Она ж моложе! И какая красавица!
– Я, что ли, не красавица? – обижается Леся.
– Кто спорит? На тебя всегда мужики засматривались. Но это ж наши мужики! А то – их!
– А чем их мужики отличаются от наших?
– Ну, ты скажешь!
Леся ловит на себе безразличный взгляд спутника красавицы в бриллиантах. Молодой человек на вид лет тридцати, но уже располнел, хотя и скрывает живот под свободной одеждой. Лицо круглое, полное, некрасивое, брови широкие, нос картошкой. И что в нем нашла красавица блондинка? Разве что денег много. Ну и чем их мужчины лучше ее гуляки Мукаева?
Опять он! Вечно он! Кончено же. Разбежались.
– Оленька, пойдем на кассу.
Оленька! Она невольно вздрагивает. И смотрит на женщину, не отрываясь. Лесе отчего-то страшно. Она не понимает причины этого страха, но внутри все холодеет. Не надо об этом думать. Нельзя. Ноги словно к земле приросли. Она понимает, что не может приблизиться к блондинке ни на шаг. Не смеет с ней заговорить. Ей страшно. Но и убежать не может.
И тут Леся замечает, что красавица в бриллиантах тоже смотрит на нее не отрываясь. И тоже вздрагивает. Узнала! Нет, они не сестры. И не близнецы. Эта женщина чуть моложе, а если приглядеться, то и отличия найти можно. Но они до странности похожи. Рост, сложение, цвет глаз, форма носа…
Одно «но»… У нее, у Леси, полная неопределенность. Жизнь с чистого листа. Ни мужа, ни детей, ни денег. Есть кое-какие сбережения, но что это за деньги? Слезы! Вон сколько дорогих украшений на даме, так на нее похожей! Вот у кого нет проблем! Туфельки не запылились, не пешком пришла, привезли. Спутник с нее глаз не сводит, любое желание старается предугадать. Денег куры не клюют, ешь, что хочу, пей, что хочу. Желудок опять болезненно сжался. Ну, есть, скажите, на свете справедливость? Почему одним все, а другим ничего? Чем эта Ольга лучше ее, Леси? И чем она, Леся, хуже этой Ольги? Да ничем! Одно лицо! Почистить перышки, подправить брови, сделать стильную стрижку, маникюр, педикюр…
– Леся, ты что, плачешь?
– Нет. Что-то в глаз попало. И мутит.
– А ты завтракала?
– Не помню.
– Пойдем перекусим. И с заведующей поговорим. Она скажет, когда тебе выходить на работу. Все будет хорошо.
– Да-да. Все будет хорошо.
Но какое должно случиться чудо, чтобы все было хорошо?
Полдень
– Леша, смотри!
– Что такое?
– Тебе не кажется, что эта женщина на меня похожа?
– Какая женщина?
– В униформе. Высокая шатенка.
– Ах, эта! Да ну! Ничего общего, – отмахивается Ладошкин.
Скоро два месяца, как исчез Саранский. Ольга в недоумении. Ну, поругались. Кошкой ее назвал. Дрянью обругал. Сдернулся, к матери поехал. Куда ж еще? Небось гнал машину, как ненормальный, и не вписался в поворот. Это на него похоже! Но почему его мобильный телефон не отвечает? Почему сам не звонит? Она уж и не знает, что думать! Хорошо, Лешка ее не оставляет. Приезжает, прогуливает, поддерживает. В общем, не дает ей засидеться, закиснуть. Называет «Оленькой», «лапочкой» и «красавицей». Если бы не он, померла бы от тоски, дожидаясь своего принца. Вот ведь посмотришь – вылитый принц! Умный, красивый, образованный. Одна беда: гений. Запирается в лаборатории и часами колдует над своим препаратом. Слово «СТИКС» она уже слышать не может. Это его жена. По имени Стикс. А она, Ольга, – пустое место.
Ну почему он не может быть нормальным человеком? Иногда ей даже делается страшно. Все кажется, что Саранский ее зарежет. Иной раз он так странно смотрит. С ненавистью. И сжимает в руке скальпель, когда она заходит в лабораторию и пытается оторвать его от опытов. Зачем ему, спрашивается, скальпель? Он же газ изобретает! Она, Ольга, химию не знала никогда, в школе выше тройки по ненавистному предмету не имела. Зато у нее память хорошая. За три года столько от него наслушалась, разбуди ночью – выдаст лекцию о свойствах изобретаемого им газа без запинки. Ведь он только об этом и говорил!
Второй месяц, как он исчез… Все уже передумала. Убили, на машине разбился, попал в больницу… И вдруг – звонок. «Я болен. Ты хочешь меня видеть?» И странная фраза: «У меня теперь вообще нет никакой памяти». Ну, вот и доигрался! Маньяк! На себе решил эксперимент поставить! Надо сказать Леше…
– Тебе не кажется, что эта женщина на меня похожа?
– Ничего общего.
– А ты приглядись.
– Да разве это женщина? Рабочая лошадь!
– Ты не прав, она красива.
– Странно это слышать от тебя.
– Вовсе нет. Она мне не соперница, потому я и говорю так спокойно: она красива. И очень на меня похожа.
– Она гораздо старше.
– Год-два, не больше. Ей лет тридцать. Не забывай, что и мне в этом году исполнится двадцать девять.
– Да что ты на ней зациклилась?
– У меня странное чувство, будто мы с ней как-то связаны. Нас что-то объединяет. Но в то же время меня от нее словно отталкивает что-то. Веришь, нет? Я не могу к ней подойти!
– Да что вас может объединять? – сердится Ладошкин. – Ты модель, она принеси-подай. Тебя холят, лелеют, работой ты себя не утруждаешь даже по дому, одеваешься, как королева. А она… Да ты посмотри на ее руки! Маникюра нет! Ногти коротко острижены, кожа огрубела. Сразу видно: сама стирает, сама посуду моет, а моющие средства – дешевка. А ноги? У тебя, глянь, какой педикюр!
– Разве мужчины это замечают?
– Мужчины, милая, все замечают.
– Однако ты не заметил, что мы с этой женщиной на одно лицо, – говорит она тихо, Ладошкин не слышит, он катит тележку с покупками к кассе.
Ольга оборачивается и смотрит на высокую шатенку в униформе в последний раз. И невольно вздыхает. Разве проблемы сотрудницы супермаркета можно сравнить с проблемами ее, Ольги Маркиной? У той всех забот: мужа накормить, детей отправить в школу, сутки отработать, а два следующих дня глянец в квартире наводить. Гладить, стирать, убирать… Мужик сволочь, дети двоечники, везде все куплено, схвачено-заплачено, да не нашего ума дело. Ей некогда думать, счастлива она или нет. А купить ей дешевое колечко или духи да коробку конфет принести – эта баба и будет счастлива. А она, Ольга Маркина, бриллиантам давно уже перестала радоваться. За последний год ей не выпало ни одного счастливого дня. Ни одного! Даже в те вечера, когда удавалось оторвать Саранского от лаборатории и они ехали в дорогой ресторан, все заканчивалось руганью. Он беспрестанно переспрашивал:
