– Мне повезло. Идем.
Выбравшись на один из дюжины балкончиков, они наколдовали себе кривоватые, но мягкие креслица. Для полного счастья не хватало только кофе. Или чая. Да даже морс бы сошел – что может быть приятней?
– Сегодня до меня докопался четверокурсник – ему понадобилось узнать, когда ты будешь на занятиях. А если не будешь, то как с тобой встретиться, – поделился дер Нихрат. – Я беспокоюсь.
– Не могу представить, кому и что могло от меня понадобиться, – нахмурилась Иржин. – Как его зовут?
– Имя не знаю, он из Льтерисов. Для них характерна россыпь родинок на лице и волосы – рыжие, как ржавчина, – сказал Лидан и добавил: – Хотя, конечно, я могу и ошибаться.
– Дер Льтерис? – медленно переспросила Ирж. – Старший Льтерис всегда трется около Валдериса.
– Не трется, а сопровождает своего друга, – раздался за спинами друзей манерный голос. – Меня зовут Ван дер Льтерис, и я уполномочен передать вам письмо, леди дер Томна. Лорд Тирваль Валдерис беспокоится о вас. Спасибо, Лидан дер Нихрат, что так быстро и своевременно нашли свою подругу.
Дер Льтерис учтиво поклонился и передал Иржин пухлый конверт, на котором змеился вензель Валдерисов.
Лидан пошел пятнами и был готов броситься на четверокурсника, но Ирж покачала головой и, коснувшись руки друга, негромко произнесла:
– Не стоит тратить слова на того, кто их не воспримет.
Смирив гнев, Лидан согласно кивнул и спокойно заметил:
– Почта приходит по субботам, а сегодня вторник. Налицо некоторое несовпадение дней.
– Из-за этого глупого ограничения страдают многие студенты, – усмехнулся дер Льтерис. – И некоторые другие студенты берут на себя тяжкие обязанности почтовой птицы.
– А, то есть вы, студент дер Льтерис, просто мальчик на побегушках? – с тщательно дозированным презрением произнесла Иржин. – Полагаю, получив диплом, вы станете тенью Гидеона Валдериса. Или вы с ним уже друзья?
– И нам придется часто видеться, миледи, – Ван дер Льтерис ничуть не изменился в лице, – эта семья всегда получает то, что хочет. И тех, кого хочет.
Еще раз поклонившись, четверокурсник покинул балкончик.
– Однако его превосходно выдрессировали, – с долей восхищения произнесла Иржин.
– Приучен к туалету побоями и голодухой? – в тон ей отозвался Лидан и, смутившись, пояснил: – Я слышал, так про кота шутили.
– Вассалитет давно предан забвению, – будто не слыша, добавила Иржин. – Но, кажется, не все забыли старые клятвы.
– Вассалитет? – удивился Лидан.
– Это человеческая традиция, – вздохнула леди дер Томна. – Он, кажется, еще распространен в Гервоне, но я не поручусь. В Траарне… В Траарне долгое время эти клятвы были запрещены.
– Я все равно ничего не понял, – надулся Лидан.
– Это понятие пришло к нам из-за Рубежа. Точнее, его принесли с собой беженцы. Там, за Завесой, все сводилось к земельным наделам и, – Ирж нахмурилась и неловко махнула рукой, – и кто-то там кому-то подчинялся. Неважно. Быть может, это была хорошая система, я просто не знаю. У нас же это все выродилось в практически рабские клятвы. Магические вассалы делали все, что прикажет их лорд. Там, за Завесой, было мудреное словечко, которым и обзывали этих имеющих вассалов лордов. У нас оно не прижилось. А потом кто-то умудрился заполучить к себе одного из сильнейших магов. И тогда-то все и забили тревогу, ведь злобная посредственность, собравшая вокруг себя сильных идиотов, может натворить дел. Тогда-то эти клятвы были запрещены и подвергнуты забвению.
– А хладнокровное смирение дер Льтериса очень похоже на равнодушие смирившегося со своей участью раба, – покивал Лидан. – Но что нам это дает?
– Ничего, – развела руками Иржин и вскрыла письмо, – что нам это может дать? Поди докажи, что это клятва, а не обычная глупость и прислуживание слабого сильному.
– Тебя не напугало письмо? – не выдержал Лидан.
– А чего мне бояться? Ближайшие пять лет я в безопасности, родители мои – тоже в безопасности. Да еще и письмо вполне себе официальное, с вензелем. Неприятно, конечно, но бояться… Нет, я бы скорее испугалась, если бы ничего не произошло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Договорив, Иржин вытащила несколько сложенных вдвое листов. Вчитавшись в текст, она озадаченно хмыкнула: и что Тирваль Валдерис хочет сказать?
– Что там? – не выдержал Лидан.
– Ничего, – пожала плечами Ирж и протянула другу листы. – Витиеватое приветствие, несколько пространных замечаний о прелести осенней погоды и выражение надежды, что у меня все благополучно. И такое же витиеватое прощание.
Дер Нихрат, недоверчиво посмотрев на подругу, вчитался в ровные строки. Затем тяжело вздохнул и уже не столь внимательно пробежал взглядом остальные листы.
– Кошмар. Я как-то даже не все пассажи понял, – честно признал Лидан и вернул листы Иржин. – Для чего эта бессмыслица?
– Высшая знать, – хмыкнула леди дер Томна. – Или тот, кто хочет к ней присоединиться. Мы были представлены друг другу очень давно, а потому, чтобы вновь начать общение, следует обменяться письмами.
Дер Нихрат чуть наклонился к Ирж и, заглянув ей в глаза, осторожно уточнил:
– И ты будешь ему писать? Ответное письмо ни о чем? После всего, что сделал его сынок? Ты точно была у целителя? Я начинаю беспокоиться.
Фыркнув, Ирж разлохматила его волосы и проворчала:
– Беспокоится он. Я тоже беспокоюсь. А про ответное письмо ни о чем – ладно бы Лесса спросила, но ты-то!
– А что я-то? – удивился Лидан. – Мой род к высшей знати не имеет ни малейшего отношения. Так что моя логика простая: не нравится человек – не отвечай. Нравится – напиши.
– Если бы, – вздохнула Иржин и принялась объяснять: – Если я не отвечу на письмо – это будет непростительно некрасивый поступок. Так нельзя. А если отвечу, то к Зеркальному Параду мы допереписываемся до взаимных визитов. Я к ним и они к нам. Ситуация скользкая: отец не сказал Гидеону «нет», ссоры между нашими семьями тоже нет. А то, что подручные Валдерисов напали на моего брата… Недоказуемо. Как и записка с угрозами – текста нет, бумага тоже растворилась в воздухе. И получается, слово девицы из опального рода против слова мужчины из славного и богатого рода.
Лидан закусил губу и медленно кивнул:
– Понимаю. И что делать?
– Думать, – ответила Ирж. – Очень крепко думать. Я, как и ты, к высшей аристократии не принадлежу. Да еще и родители уехали… Я ведь могла расслабиться и забыть обо всех правилах, верно? Потом, при случае, можно будет принести неискренние извинения, что я, увы и ах, забыла о письме милорда Валдериса. Но…
– Это уже принятое решение или еще только размышления? – с интересом уточнил Лидан.
– Размышления. – Иржин потерла переносицу. – Я не знаю. Терять репутацию – так у дер Томна ее толком и нет. С другой стороны, я хочу восстановить доброе имя рода. А значит, мне нужно быть предельно осторожной и не допускать мерзких слухов.
– А кто узнает-то? – удивился мальчишка. – Валдерис что, жаловаться будет?
Иржин рассмеялась и откинулась на спинку стула. Посмотрев на друга, она с легкой насмешкой произнесла:
– Зачем жаловаться, когда можно обеспокоиться? «Ах, мой дорогой друг, попроси своего сына узнать, все ли в порядке с юной дер Томна. Она не ответила на мое письмо, и меня снедают сомнения, все ли с ней благополучно». И все, сплетня запущена.
– Ты не думала сменить фамилию на попроще и жить спокойно? – помолчав, спросил Лидан.
– Отец часто сожалеет о том, что мы все еще носим эту фамилию, – отозвалась Ирж. – А сменить фамилию я могу, только если выйду замуж или создам свой род. Но для создания своего рода, опять же, нужно выйти замуж. Все сводится к брачному обряду.
– В любом случае до субботы у тебя есть время, – пожал плечами Лидан.
– Как раз таки нет, в субботу приходит почта. А завтра ее нужно отправить, – поправила друга Иржин.
– Завтра – не сегодня, – философски сказал дер Нихрат. – Кстати, ты можешь ему ответить, а следующее письмо не вскрывать. Сжечь или уронить в грязь. Или кто-то из девчонок тебя толкнет, а я случайно испепелю всю твою почту.
