Глава вторая
Эти последние школьные каникулы Камо провел на Кавказе, гостил у многочисленной родни, ходил на свадьбы, учился танцевать лезгинку. Музыкальным слухом впитывал в себя ритмы танцев, созвучные природе кавказских гор. Все время скучал по Камилке, писал ей в Питер. Вот уже конец сентября, все вернулись в поселок, начались занятия в школе, а ее все нет. Бабушка приболела, они задерживались. В классе появился новенький – Юрка. Светлый, голубоглазый парень. Его отец – летчик. Вертолетный отряд теперь базировался в поселке, развозил вахты газовиков по буровым, разбросанным в тайге. Новенький легко влился в коллектив. Девчонки вздыхали – высокий, качок. Камо не ревновал, поделился своей популярностью. Парни подружились. Юрка затащил нового друга в качалку, Камо Юрку в танцевальный кружок. Голубоглазый увалень честно пытался повторять танцевальные движения, отдавил преподавателю ноги, и плюнув бросил. Теперь со стороны любовался грацией Камо, когда тот, встав на носочки и вскинув руки, показывал танцы своей родины.
Сошлись на музыке. Оказывается, Юрка хорошо играл на гитаре и пел. Даже пытался сочинять сам. Решили создать музыкальный ансамбль. Ребята быстро подобрались, начались репетиции. Не хватало только клавишных. Камо отказывал всем, ждал Камиллу.
Еще только сентябрь, а землю уже приморозило. Юрка удивлялся ранним холодам. По выходным отец в нарушение всех правил брал сына с собой в рейс. Мечтает быть летчиком – пусть привыкает. Парень с удивлением рассматривал тайгу. Сверху видно все, как на ладони. Осенняя, разноцветная. С высоты ели и сосны кажутся черными, желтые рощицы берез разбавлены красными осинами. На фоне опавших листьев ярко выделяются поляны брусничника. Круглые чаши озер, еще не затянутые льдом отражают облака. И вот она река, огромная, петляет в песках. Вертолет завис над водой, свинцово-серая тяжелая масса покрылась рябью. Отсюда река казалась еще шире, Юрка с трудом различал противоположный берег.
– Видел! Какая мощь! – отец протянул вертушку по фарватеру реки и снова поднялся в небо. Вообще-то отец был военным летчиком, теперь вышел в отставку и решил махнуть на Север.
Юрка совсем не жалел о переезде. Его поразили огромные просторы, нетронутая дикая природа, а главное люди. Не взирая, на различие в возрасте, национальность, вероисповедание – всех объединяла простота общения, неподдельное чувство товарищества. Казалось, здесь образовался свой особый этнос, слитый воедино, исповедующий одну религию братства. Объединению способствовал и незамысловатый северный быт со своими законами и правилами для выживания в этом суровом краю.
С самого первого дня в школе Юрка понял, тебя ценят как тебя самого, за то, что знаешь и умеешь, а не за папины деньги или заслуги. Здесь не приветствуются дешевые понты, каждый человек ценен и имеет свое особое место. Например, гулящая Марго тоже на своем месте. И никто не обидит ее сына в школе. Место у его матери такое. Дядя Федор, всю зиму, собирающий бутылки и отправляющий их с первой баржой в Якутск, не менее уважаем, чем начальник экспедиции. Все это новичок постиг каким-то чутьем, подивился необычности местного общества, и очень быстро встроился. Эти понятия и правила перекликались с его внутренними убеждениями – суть жизни в простоте, и не нужно ничего лишнего.
Районный городок, небольшое деревянное здание на взлетной полосе оказалось аэропортом. Отец не разрешал Юрке покинуть вертолет, пока полностью не остановится винт.
– Заберем наших, поселковых: из отпуска возвращаются. Сюда добрались на самолете. Сбегай, помоги с багажом.
Уши еще не привыкли к наступившей тишине. Юрка мчался на подмогу к пассажиркам, обвешанным чемоданами и баулами. Освободил пожилую женщину от груза, понес багаж к вертолету. Вторым рейсом вернулся помочь молоденькой девушке. Протянул руку за сумкой, заглянул в лицо. Да так и остался стоять с протянутой рукой. Боже! Он еще никогда не видел такой красоты! Копна каштановых волос, темно-вишневые губы и глаза – фиолетовые, яркие на смуглом удлиненном лице.
Девушка отдала ему сумку, догнала бабушку и первая впрыгнула в салон. Юрка вдруг онемел, оглох и ослеп. Необычная красота пассажирки поразила его яркой вспышкой. Захотелось выглядеть старше, значимее. Неторопливой, как ему казалось, крутой походкой бывалого таежника Юрка обошел вертолет, зачем-то попинал шасси. Все еще в ступоре машинально уселся напротив девушки. Огромный винт, медленно раскручиваясь, поднял в воздух летательный аппарат, понес их к дому.
Парень уставился в окно, не в силах повернуть голову и посмотреть на нее. Он понял уже, знал кто это. Боже! Сделай чудо. Пусть это будет не она. Не девушка его лучшего друга.
Чудес не бывает. Юрка увидел с высоты птичьего полета яркую точку. Это Камо в своей красной куртке бежал по взлетной полосе. С утра дежурил в аэропорту, вместе с Камилкиным отцом – передали по рации, везут семью главного инженера. Пропеллер еще молотил, поднимал в воздух песок. Камо ждал, сердце билось где-то в горле, от бега и от волнения. Летчик из кабины грозил кулаком, чтобы не смел приближаться к машине до полной остановки.
Камилла вывалилась ему прямо в руки, подхватил девушку, закружил. Она завизжала, отбиваясь:
– Меня и так укачало, сумасшедший!
– Камилка! Дай я на тебя посмотрю! – парень отстранил девушку. Стоял истуканом, так же как недавно Юрка, пораженный ее внезапно распустившейся красотой.
Девушка бросилась к отцу, соскучилась за четыре месяца. Отец крепко обнял дочь:
– Я тебя не узнал, выросла за лето. Правда, Камиль?
– Да, выросла.
Мягко сказано. Из нескладного худенького подростка она превратилась в стройную красавицу. Округлилась в самых женских местах. Волосы до пояса, яркий красиво очерченный рот. Прежними остались, пожалуй, глаза, но и в них появилась какая-то тайна.
Глава третья
Камо не спал в эту ночь. Перед глазами ее лицо. Ну да, он с ней неразрывно связан, любил ее как часть себя, такую всю свою, родную. Никогда не смотрел на нее глазами мужчины. Для этого были другие, зазывно качали бедрами, стреляли глазами, будя в нем мужское начало. Никогда не представлял Камиллу в эротических фантазиях, ему в голову не приходило нечисто подумать о девчонке. Да она и походила больше на худенького парнишку. Если бы не волосы. Теперь все изменилось. За одно лето. Как будто впервые увидел эту девушку. Она казалась загадочной, недоступной. Понравится ли он ей как мужчина, или она видит в нем всего лишь друга? Камо впервые почувствовал неуверенность в себе. Вспомнил, как девушка с интересом посмотрела на Юрку, когда он знакомил их. В груди кольнуло, стало неуютно от тревожного предчувствия.
Заснул Камо под утро, и, конечно же, проспал. Ворвался в класс со звонком, Камилла сидела на своем обычном месте, ждала его. Заглянул ей в лицо и утонул в лучистых смеющихся глазах. Внешне ничего не изменилось, на переменках она кормила его бабушкиными пирогами, теперь делились на троих. Юрка стал их неизменным спутником. С приездом Камиллы ансамбль в школе заработал на полную катушку. Сначала разучили популярные песни, потом написали парочку своих, и получилось неплохо. Их приглашали выступать по праздникам, сначала в поселковом клубе, потом на свадьбах в единственный ресторан. Деньги были кстати – заказали костюмы для ансамбля. Все замирали, когда Камо танцевал лезгинку – стройный, гибкий – в черкеске, с серебристыми газырями. Он едва касался пола, вставал на носочки, вытягивая стройные ноги. Асса! Кавказские ритмы никого не оставляли равнодушными, все дружно хлопали в такт музыке, ноги сами пускались в пляс.
Камилла, тоже летом зря времени не теряла, прекрасно освоила модную ламбаду. В школе научила всех, кто желал. Когда выходила на сцену с Камилем, зал выл от восторга. Их долго не отпускали, заставляли танцевать на бис. Парню с трудом давался этот танец. Держать ее за талию, чувствовать, как она прикасается к нему бедрами, было выше его сил. Девушка прогибалась назад, почти касаясь пола волосами, выгибала длинную шею. Камо из последних сил держал себя в руках, смотрел на ее голый пупок, почти терял над собой контроль, пытаясь усмирить нарастающее желание. Что поделаешь – горячий кавказский парень! Камилла, казалась, не замечала его муки, дразнила. Незаметно, прижималась телом, будто невзначай, на мгновение. Тут же отстранялась, с невозмутимым видом – танец. Парень видел – она играет с ним, не понимая еще, чем это может закончиться.
Доигралась! Однажды не сдержал себя, не смог. Только что ушли за кулисы, как и положено в ламбаде. Камо не отпускал, прижимался крепко, жарко целовал в шею. Она пыталась отстраниться, он удержал за талию. Еще не хватало, чтобы его состояние увидели все. Вырвалась, убежала. Камо выскочил на мороз. Коченел, пытаясь привести себя в чувство. Боже, ну как теперь посмотреть ей в глаза! Вышел Юрка:
